Секта - [93]
– Израненный боец возвратился домой.
Он повернул голову и кивком приветствовал Катрину, которая смотрела на него сверху, стоя на причале. Мёффе недовольно заворчал.
– Что же ты не заходишь на борт?
Яхта слегка качнулась, это Катрина спрыгнула на корму. Мёффе вылез из корзинки и поплелся ее встречать. Катрина вынула из кармана собачью печенюшку и скормила псу. Печенье словно пробудило в собаке радость узнавания, и Мёффе милостиво позволил почесать себя за ухом, прежде чем вернуться в корзинку у двери в каюту.
– Пришла навестить больного?
Она села на стул напротив:
– Прошу прощения, что не навестила тебя в больнице.
– Ничего. Зато мне прислали цветы… от Фердинанда Месмера.
– Он передавал тебе привет. Благодарит за все, что ты сделал.
– Еще бы! Я слышал, что слияние состоялось.
– Вот-вот состоится. Но он благодарит тебя главным образом за то, что ты многих спас.
– Вот как? Неужели его это волнует? – Томас с сомнением посмотрел на Катрину.
– Он, вообще-то, неплохой человек… В душе…
Томас кивнул:
– Не могу предложить тебе ничего, кроме чая, так что…
Она в знак отказа покачала головой:
– Нет, спасибо. – Откинувшись в кресле, она вытащила из внутреннего кармана блейзера конверт. – Мы не рассчитались за последнюю часть работы, – сказала она, протягивая конверт ему.
– Разве я не должен сначала прислать счет?
– Здесь сумма посолиднее, чем та, что набралась бы по твоим почасовым расчетам, – улыбнулась она иронически.
Томас взял конверт и заглянул внутрь. Даже не пересчитывая, можно было понять, что сумма солидная.
– Тут гораздо больше, чем мы договаривались. Почему?
– Поручение, за которое ты взялся, вышло далеко за рамки задуманного, кроме того, непредвиденные расходы.
– Возмещение за причиненный ущерб?
– То, что тебе пришлось вынести, – это точно не детская игра.
Он закрыл конверт и положил его рядом на палубу.
– Так больше от меня ничего не требуется?
Она отвела взгляд и стала смотреть на канал.
– Насколько я понимаю, тебя допрашивала полиция?
– Да, они со мной побеседовали. И что?
– Ты сказал что-нибудь о том, зачем ездил в «Гефсиманию»?
– Ничего такого, что впутало бы в это Фердинанда Месмера. Он может не беспокоиться.
– Спасибо. Он очень ценит конфиденциальность.
– Я об этом догадывался.
– И еще кое-что. – Она повернулась к нему лицом.
– О контракте? Ты об этом пришла узнать?
Она кивнула:
– Тебе удалось найти подходящий случай, чтобы передать его Якобу?
– Разве это и без того не ясно? – спросил он, пристально глядя ей в глаза, чтобы уловить ее реакцию.
Она мотнула головой:
– По-моему, нет.
– Якоб получил контракт.
– Ты не знаешь, что с ним потом стало?
– Не имею ни малейшего понятия. Либо он у полицейских, либо лежит в каком-то укромном местечке среди развалин «Гефсимании».
Она кивнула и опустила взгляд.
– Но разве это имеет теперь значение, когда слияние осуществилось?
– Да, конечно, – кивнула она. – Тут главным образом важна конфиденциальность. Нам бы не хотелось, чтобы внезапно всплыл не предназначенный для широкой публики документ.
– Ты знаешь его содержание?
– Нет. А ты? – Она спросила это с улыбкой, но смотрела на него испытующе.
Томас покачал головой.
– Как-то не было времени, – солгал он.
Судя по ее улыбке, она на это купилась. Катрина встала, и он с трудом последовал ее примеру.
– В четверг «Месмер & SIALA» устраивают прием. Ты тоже приглашен, заходи, если будет желание.
– Спасибо, конечно, но я не вижу повода для веселья.
Она пожала плечами:
– Береги себя, Ворон.
– И тебе всего наилучшего.
Катрина нагнулась и поцеловала его. Прикосновение ее прохладных, жестких губ заметно его взволновало. Он тоже ее поцеловал. Несколько минут они стояли, держа друг друга в объятиях. Ее поцелуи становились все горячей. Наконец Катрина высвободилась из его рук, а Томас потрогал свои губы, они даже гудели.
– Пойду-ка я лучше, – сказала она.
– Зачем? Ты вроде не из тех, кто бросает начатое.
Она улыбнулась.
– Более неудачного комплимента мне, кажется, еще не приходилось слышать, – заметила она, слегка ткнув его пальцем в живот. – Я поступаю так, потому что не желаю тебе смерти. Ты еще не здоров.
– Ну, все-таки не настолько. – Он сунул руку в карман и вытащил несколько пачек таблеток. – В случае чего, при мне нитроглицерин и эритропоэтин.
– А это самая неудачная попытка переспорить меня, – ответила она и впервые по-настоящему искренне улыбнулась.
Он повлек ее с собой в открытую дверь каюты, а оттуда в расположенную на баке спальню.
Ощутить ее тепло, слышать звуки, которые она издавала, насладиться вкусом ее губ, живым биением ее пульса, чувствовать, как напрягаются и расслабляются мускулы, как проступает пот, осязать контуры тела и наконец пережить бурю оргазма было прекрасно.
– Столько жизни, – пробормотал он, уткнувшись лицом в ее волосы. Он произнес это безотчетно, хотя очень хорошо ощущал значение этих слов.
Потом они лежали, тесно прижавшись друг к другу, и ее дыхание щекотало ему шею в том месте, где еще недавно был воткнут катетер. Слушая поскрипывание каната, который удерживал яхту у причала, он прижал ее к своей груди и заснул. Проснулся Томас, когда было еще темно. Лежа один в кровати, он услышал, как она возится в каюте. Он видел, как движется ее силуэт, пока она просматривала его вещи, и не стал ей мешать, потому что для него это не явилось неожиданностью, такой поступок был вполне в ее характере – она всегда оставалась начеку, никогда не забывала о работе. Но главное было другое: она все равно не найдет то, что ищет. Вскоре она бросила это занятие и на цыпочках удалилась. Он с удовольствием поговорил бы с ней и за болтовней выведал, откуда она такая взялась. В каком подразделении служила, в какие переделки попадала. Но с другой стороны, они, кажется, оба не жаждали говорить о прошлом. Нынешние отношения держались на том, что происходило здесь и сейчас, а теперь, похоже, этому пришел конец. Ну и хорошо!
Выпотрошить сейф босса, чтобы с круглой суммой начать новую жизнь, – и разом покончить с вялым благополучием одинокого, бесцельного существования. Могенсу Слотсхольму, скромному бухгалтеру из Копенгагена, удается выполнить этот план лишь отчасти. После отлично спланированного и осуществленного преступления он устремляется в Берлин, где бесследно исчезает… Могенса ищет не только датская полиция, но и его сестра Луиза. Она вынуждена обратиться к Ворону, как его называют друзья, – частному детективу Томасу Раунсхольту…Впервые на русском языке!
Детектив Томас Раунсхольт находится в длительном отпуске в связи с депрессией, овладевшей им после смерти его подруги Евы. Нормы общества мало что значат для него, как в нынешних обстоятельствах мало значат для Томаса и доводы рассудка. Ему нечего терять и его почти невозможно напугать – окажись он хоть в преисподней. Именно туда и отправляется Томас по просьбе его приятеля. В поисках девушки, пропавшей в Дании несколько лет назад, Томас устремляется в темный лабиринт преступного мира, о существовании которого в благополучном Копенгагене и Стокгольме знают немногие.
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.