Секта. Ангелы умирают первыми - [12]

Поговорили, вышел я на улицу, смотрю, а по улице идёт Вадик Редькин. Я ему: «Здорово, Репа – Ты как здесь?» Он сначала: « Кто такой?» А потом: «О Миха, какими судьбами? Ты, что музыку бросил?» И начал мне втюхивать всю историю этого города и Виссариона. – « Давай к нам, будешь Апостолом Петром, – говорит и уже тише: – Здесь такие бабки крутятся». Я говорю: « Ты, что Репа, обалдел, я что, сумасшедший, эту вашу пшеницу раз в день есть, да на мента молиться!?» Он мне: «Какая пшеница?» – и повёл меня в верхнюю часть города. Зашли к Виссариону опять, Вадик: «Это мой знакомый Михаил, музыкант». Я гляжу и глазам не верю. Стол, а на столе чего только нет. А прислуживают четыре симпатичных женщины. Гарем Торопа. Не было во мне тогда ни желания мир менять, ни желания кого – то на чистую воду выводить, помню, посмеялся – «хорошо ребята устроились» и уехал в Минусинск.

Некоторое время спустя уже начались морозы, дом этой семье я достроил почти, но простыл и слег в больницу с воспалением легких. Первую неделю не помню, а на второй мыслишки стали закрадываться у меня. Что-то мои соседи даже проведать меня не идут. Отвалялся я в больнице месяц. Обида во мне, конечно, выросла. Вышел из больницы, пойду, думаю, проведаю, посмотрю на дом, который построил, да на свою любовь Матрешку. Девочку ту Матреной звали. Если бы не она, не пошел бы, хотел проститься с ней, даже, думаю, в дом не зайду. Увижу на улице, попрощаюсь, и всё.

Подхожу к дому, печка топится. На улице нет никого. Захожу и застываю на пороге, в доме чужие люди. Спрашивают – «Что надо» ну объяснил, что ищу Забелиных. Мне говорят – «Да они дом достроили, приехал Виссарион, дом продал, а их забрал в город на своей горе…» Я что – то обозлился, думаю, для Торопа, что ли я его строил!? Спрашиваю, а дочь они тоже забрали с собой или как? А они мне – «девочка то заболела, простудилась, родители её лечить не дали».... – Чую, сердце моё падает вниз, а они продолжают – «умерла она неделю назад, от простой простуды». Тело забрали в Абакан, в морг.

Я не помню, как я вышел из этого дома, зашел к цыганам купил литр самогонки, выпил и поехал в Абакан. Прихожу в морг и говорю, не знаете где похоронена, такая-то и такая-то. А они мне: «Да её и не хоронил никто, не приезжает никто, мы уже две телеграммы дали». Заледенело у меня всё внутри, зверем стал. Пошел, купил гроб, вырыли могилу на кладбище, отнес я туда гроб на руках, и похоронил Матрёну. Купил крест из лиственницы, а на кресте написал «Солнышко», чтоб эти родители, никогда её не нашли, если вздумали бы искать.

Вернулся в Минусинск, взял карабин на базе и поехал убивать Виссариона. Думал, замочу его – и в тайгу, ищи меня, да и искать бы никто не стал, так, повозились бы недельку и бросили. Но не оказалось этого Виссариона – Торопа в этом городе на горе. Настучал ему кто-то, и свинтил он. Повезло ему, ну и мне, конечно. Два года у меня была возможность, и я приезжал на могилу к Матрёне. А потом не смог. Закружила жизнь, и не смог. Вот теперь известным исполнителем стал. Всё вроде бы хорошо, а вот эта история всё – таки душу жжёт, не вытерпел, решил слетать. Прошло почти десять лет, с той поры, как много и как мало…

***

По трапу самолета мы с Михаилом спускались вместе. Я был просто шокирован услышанным. Мысли и планы о журналистском расследовании отошли на дальний план. Я был поражен цинизмом и садизмом этого загадочного Виссариона. Всем своим сердцем я его уже ненавидел. Ненавидел только за то, что такая мразь вообще живет на белом свете. После обеда в столовой аэропорта мы вместе с Михаилом отправились на кладбище. Полдня мы искали могилу и не нашли. В конторе на кладбище нам объяснили, что места мало, те могилы, за которыми не ухаживают длительное время, – под бульдозер, а через некоторое время новые захоронения там делаются. Отвели и показали нам тот пустырь, где была могила Матрены. Крапива и полынь. Михаил достал из своей сумки бутылку водки и пару одноразовых стаканчиков.

– Давайте, Саня, помянем невинную душу, ни в чем не виновную, не успевшую согрешить, умершую в мучениях…

Мы сидели молча, в задумчивости, с мрачными мыслями. Михаил вдруг произнес, размышляя: ну почему так?! Почему АНГЕЛЫ УМИРАЮТ ПЕРВЫМИ?! Я не знаю, кем бы она могла стать, да и не в этом дело, кем бы она ни стала, она была Солнышком. Ничего не осталось от моего Солнышка, даже могилы, и я единственный на земле, кто еще помнит ее… А знаете, Александр, почему я вдруг решил сюда прилететь? Пришел вчера домой после выступления, включил НТВ, а там Вадик Редькин рассказывает, какой у них замечательный Город Солнца на этой горе Сухой. А я слушал и ловил себя на мысли: «Долги надо отдавать, даже самые старые». И первый раз за десять прошедших лет пожалел, что не убил этого нелюдя Виссариона…

Глава З

Михаил

На следующий день Михаил предложил мне показать эту секту, которая располагалась на горе, в тайге, километрах в ста от Минусинска. Туда ежедневно водят различные экскурсии и паломников, поэтому нам не составило никакого труда прикинуться паломниками и отправиться к этой горе. Путь был не близким – дело в том, что транспорт туда никакой не ходил и пускать его туда никто не собирался. Одно из условий паломничества в эту секту – пройти путь к ней из города пешком. Я сразу же записал в свой блокнотик: сильный ход. Дело в том, что идти пешком несколько часов, и ведут всех именно адепты секты. И всю дорогу все эти молодые люди в холщовых балахонах показывают тайгу и рассказывают про своего бога Виссариона и свою секту.