Секс после полудня - [12]

Андрианна повернулась к своей мучительнице, глаза ее распухли от слез, в них были гнев и ненависть:

— Меня зовут не Энн, меня зовут Андрианна Дуарте!

Когда стюардесса принесла обед, Андрианна посмотрела на бургундский бифштекс — и ее вырвало. На еду, на себя, отчасти на Еву Хэдли.

Когда они наконец приземлились в Багдаде после всех задержек, их ждала машина с шофером в какой-то странной одежде, а потом они поехали по улицам с так же странно одетыми людьми, и Андрианна подумала, что все это выглядит очень занятно. Вокруг были какие-то удивительные здания, так не похожие на дом, в котором они жили с мамой и Розой.

И вот после того, как девочка долго сдерживала слезы, они потекли ручьем. Она принялась тереть глаза кулачками и жалобно прошептала Еве Хэдли:

— Мне здесь не нравится. Я не хочу, чтобы у меня было новое имя. Пожалуйста, верните мне мое старое. И я хочу домой. Можно мне вернуться домой? Там Роза. Я хочу вернуться к Розе. Разве нельзя мне вернуться и вернуть настоящее имя? Я обещаю, что буду хорошей. Простите, что меня вырвало на вас. Я этого не хотела. И, пожалуйста, скажите мистеру Уитту, что прошу простить меня, если я вела себя плохо. Скажите ему, что я обещаю быть очень хорошей.

Она зарыдала.

— Я никогда не будут делать ничего плохого.

Ева Хэдли бессильно покачала головой и посадила Андрианну на колени.

— Нет, девочка, я знаю, что ты не плохая. И мистер Уайт знает это.

Она стала укачивать ребенка, но у нее самой капали слезы.

— Ты будешь счастлива, вот увидишь, — сказала она и могла только надеяться, что так и будет.

Еще она надеялась, что Хелен Соммер с мужем — люди достойные, и еще ей хотелось, чтобы хозяин Эндрю Уайт сам делал грязную работу, или, по крайней мере, разрешил бедному ребенку остаться у себя на родине, а не посылать ее неизвестно куда, напугав почти до безумия.

4. Четверг

Когда Джонатан занял место наблюдателя за каютой Андрианны, солнце еще не взошло. Ожидая ее появления, — он почему-то решил, что ей нравится такое время дня, — он не замечал холода. Он, вообще говоря, делал это не без опаски, несмотря даже на густой туман, в котором он не видел даже пара от собственного горячего дыхания в холодном воздухе. Свитер и тяжелый кожаный пиджак, купленные накануне, пригодились, хотя он и не думал, что они понадобятся ему для этой странной утренней вахты.

Часа через два, когда она все еще не появлялась, ему стало холодно, хотя солнце уже взошло. И чтобы согреться, он стал время от времени бегать на месте. Все же он решил продолжать свою службу, так что готов был даже пропустить завтрак, несмотря на острую потребность в согревающей чашке кофе.

Он не уходил со своего поста, пока не увидел, что стюард привез к ее каюте еду. Тогда он понял, что можно будет на какое-то время уйти самому чего-нибудь поесть, по крайней мере, пока она не закончит завтракать. Но он так спешил вернуться назад, что успел только проглотить булочку с двумя чашками кофе, а вторую забрал с собой.

Рано или поздно, рассуждал он, ей придется выйти. Подышать свежим воздухом, поплавать, погулять, может быть, зайти в салон Елизаветы Арден, который он заметил еще вчера. Может, ей нужно что-нибудь купить.

Когда уже стало понятно, что ничто не заставит ее выйти из каюты этим утром, он продолжал стоять, как часовой, ощущая, что в этом есть что-то возвышенное. «Ну конечно, — сказал он сам себе, — должна же она выйти на обед». Но вот опять появился стюард и опять привез еду к дверям ее каюты. Когда стюард возвращался, Джонатан вежливо спросил:

— Мисс де Арте себя хорошо чувствует?

— Да-да, я так полагаю, сэр. Она хорошо выглядит. К тому же у нее хороший аппетит.

— Хорошо, очень хорошо. Я рад это слышать, — проговорил Джонатан. Тут он вспомнил, что сам страшно проголодался, и спросил:

— Не могли бы вы и мне привезти чего-нибудь на обед?

— Конечно, сэр. Вам принести меню?

— Нет, не обязательно. Можно обойтись. А что взяла мисс де Арте?

— Поджарку из меч-рыбы. Во всяком случае, она говорила, что эта вещь очень аппетитная. Не желаете ли попробовать?

Джонатан немного подумал и покачал головой.

— Нет, спасибо. Пожалуйста, пару сэндвичей, отбивную или ростбиф. Недожаренный.

— А чего хотите выпить? — тут стюард позволил себе едва заметную улыбку.

— Мисс де Арте взяла себе чайник.

— Ну, она англичанка, — рассмеялся Джонатан. — Мы, американцы, предпочитаем кофе.

— Очень хорошо, сэр. Кофе. Обед принести в каюту?

— Нет, спасибо, я будут обедать прямо здесь, на палубе.

— Но не слишком ли здесь прохладно, сэр?

— Нет, ничего, мне это нравится. Освежает. Кроме того, солнце сейчас выйдет.

— Конечно. Вы совершенно правы, сэр.

Но солнце так и не вышло насовсем. Оно появлялось на полчаса и опять исчезало. И так продолжалось все время, а его, Джонатана, «добычи» все не было видно.

Озадаченный и огорченный, он наконец пошел к себе в каюту переодеться к ужину. «Ведь не может же она там оставаться бесконечно, — думал он. — В конце концов должны же ее заинтересовать многочисленные развлечения на этом корабле. Ведь почему-то она не полетела на самолете, так же, как и он сам? Ясно, что она не торопится в Штаты. Что там ее может ожидать?»