Секретные объекты «Вервольфа» - [104]
Было совершенно понятно, что мы — на пороге какой-то тайны. Во всяком случае, не вызывало никаких сомнений то, что за массивной и искореженной дверью находится либо какое-то подземное сооружение, либо продолжение туннеля. Только вот беда — пространство по ту сторону дверного проема оказалось заваленным кирпичом. Да притом основательно.
— Давай посветим туда фонариком, — предложил я Виктору. — Может, там…
Я не успел договорить. Сначала раздался какой-то шорох, потом металлический скрежет и страшный грохот, как будто гигантская скала раскололась на несколько частей и рухнула всей своей массой вниз, погребая под собой все живое. Подобное я слышал только один раз в жизни, когда на Кавказе поднимался на ледник Кашкаташ. Тогда огромная глыба льда вдруг неожиданно откололась от ледника и со жутким грохотом обрушилась вниз, увлекая за собой куски льда и снега.
В лицо буквально ударил столб пыли, забивая глаза и ноздри. Во рту захрустел песок. Мы с Витей инстинктивно отшатнулись в противоположную сторону от той, куда рухнули кирпичи, и прижались к ржавой металлической двери, чувствуя спиной леденящий холод ее поверхности.
Стало опять совсем тихо. Только было слышно, как откуда-то сверху сыпался тонкий ручеек из мелких камешков, которые, проваливаясь в подземелье, рассыпались, как крупные градины. Когда пыль немного улеглась, мы увидели, что гора кирпичей позади нас увеличилась настолько, что теперь полностью закрывала обратный проход по туннелю. Лишь под самым потолком, там, где зияло прямоугольное отверстие, чернела щель шириной в ладонь. Путь к возвращению был отрезан. Мы оказались в каменной западне. С одной стороны — проклятая железная дверь, готовая рухнуть под напором кирпичей и камня, с другой — сплошной завал из просыпавшихся сверху кирпичей.
Произошло то, чего мы опасались и что казалось совершенно невозможным, нереальным. Наверху, в каких-нибудь метрах пяти-семи от нас, над толщей земли и камня были люди — Анатолий Михайлович и Мария Ивановна, Цедрик и лейтенант, солдаты и мальчишки. Там припекало солнце, пылили машины, оглашали улицы своим перезвоном трамваи, суетились пешеходы. А здесь были гробовая тишина и абсолютная темнота, которую разорвал тускнеющий свет аккумуляторного фонаря. Сотня шагов по извилистому коридору — и мы могли бы снова оказаться около сокровенного пролома. Но теперь нам оставалось только одно — ждать, когда кто-нибудь там наверху сделает что-нибудь для нашего спасения. Для начала они должны хотя бы забеспокоиться и выяснить, живы мы еще тут или лежим, погребенные под горой обломков.
Мои мысли как будто кто-то подслушал. Сначала мы уловили еле заметное шелестение, а потом едва различаемый, глухой голос:
— Андрей! Виктор! Вы живы? Эй, где вы?
Звук доносился с другой стороны завала и проникал, по-видимому, через узкую щель между кирпичами и потолком. Голос был мужской, но, кто к нам обращался, разобрать было невозможно. Может быть, Иван Тимофеевич или его напарник, может, лейтенант или Анатолий Михайлович. Но это было уже не важно. Нас ищут! Нас освободят из подземного плена! Нас обязательно спасут! Теперь в этом не было сомнения.
Прошло всего несколько минут после обвала, а мы с Витей не обмолвились ни одним словом. Мы только прислушивались к доносящимся звукам, пытаясь понять, насколько близко спасение.
Витя выключил фонарь. Надо было беречь электричество. Аккумулятор же не вечен! Вокруг воцарилась густая темнота, абсолютно черная и вязкая, как смола. Сколько я ни таращил глаза, ничего не смог увидеть. Из-за этого мне вдруг показалось, что я совершенно ослеп и чувства меня обманывают, создают лишь иллюзию темноты. От этого стало как-то не по себе.
Но неожиданно я стал различать очертания предметов — вот завал, вот сводчатый потолок, а вот и отверстие в нем. Только теперь оно не зияло черным провалом, а наоборот, светлым пятном проступало на потолке. Именно из этого отверстия лился бледный, едва заметный свет. Мы подошли поближе к завалу. Витя снова включил фонарь.
— Ребята, как вы там? Вы целы? — снова раздался голос.
Теперь я уже точно узнал — это был голос Ивана Тимофеевича.
— Да, да! Мы живы-здоровы! Все в порядке! Но выхода отсюда нам нет. Надо расчищать завал!
— Не волнуйтесь, все сейчас сделаем. Это просыпались кирпичи в дымоход. Один му… к начал шурудить в нем ломом. Вот они и провалились прям к вам в подвал. Ну ничего. Подождите немного. Я поднимусь наверх, успокою всех, и мы начнем разбирать завал. Только не пытайтесь сами выбраться отсюда!
Иван Тимофеевич явно был взволнован. Видно, переполох там наверху был приличный. Еще бы! Испугались. Вдруг задавило бы нас в подземелье! ЧП! Несчастный случай! За это и в тюрьму сесть можно!
Теперь мы с Витей были совершенно спокойны. Нас уже не пугал высокий завал. Прямоугольное отверстие в потолке уже больше не казалось зловещим, а металлическая дверь, выгнутая в нашу сторону, уже не производила впечатления картонной. Об останках немцев в соседней комнате да о черепе под коркой из слежавшихся тряпок мы напрочь забыли, как будто это был страшный сон.
Пока там наверху занимались нашим спасением, мы возобновили обследование помещения, в котором оказались замурованными на некоторое время. Первое, что мы сделали, так это осмотрели содержимое полуразвалившегося ящика, заполненного наполовину какими-то ржавыми деталями.
Кёнигсберг – город, которого нет на карте мира. Сегодня это – Калининград, российский форпост на Балтике, судьба которого задолго до того, как он стал называться новым именем, тесно переплеталась с Россией и ее историей, город сложной и противоречивой судьбы, хранящий множество тайн и удивительных сюжетов. Некоторым драматическим эпизодам из жизни Кёнигсберга-Калининграда, в том числе тем, в которых непосредственно довелось участвовать автору, посвящены главы этой книги.
В предлагаемой читателям книге, основывающейся на подлинных фактах и событиях, автор предпринял попытку с учетом личных впечатлений и рассказов очевидцев, реконструировать события, связанные с исчезновением и поисками Янтарной комнаты. Конечно, еще остаются «белые пятна» в увлекательнейшей истории, которая зовется «спецоперация „Янтарная комната“». Однако большинство пробелов автору удалось восполнить, основываясь на обширном документальном материале, ставшем доступным исследователям в последние десятилетия, а также на анализе документов, находящихся в архивных фондах спецслужб, к которым он имел доступ.
События, о которых рассказывается в книге, самым серьезным образом повлияли не только на историю нашего государства, но и на жизнь каждого человека, каждой семьи. Произошедшая в августе 1991 года попытка государственного переворота, который, согласно намерениям путчистов, должен был сохранить страну, на самом деле спровоцировала Ельцина и его сторонников на разрушение сложившейся системы власти и ликвидацию КПСС. Достигшее высокого накала противостояние готово было превратиться а полномасштабную гражданскую войну, если бы сотрудники органов безопасности не проявили должной выдержки и самообладания.Зная о тех событиях не понаслышке, автор повествует о том, как одним росчерком пера чекисты могли быть причислены к врагам демократии и стать изгоями в своей стране, о перипетиях становления новой российской спецслужбы, о встречах с разными людьми, о массовых беспорядках в Душанбе — предвестнике грядущих трагедий, о находке бесценного шедевра человечества — «Библии» Гутенберга, о поступках людей в сложных жизненных ситуациях.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 1997 г.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Курская битва по праву считается переломным событием Великой Отечественной войны. После сокрушительного поражения Вермахта на Огненной Дуге исход Второй мировой был предрешен.Предыдущие книги В.Н. Замулина «Курский излом» и «Засекреченная Курская битва» вызвали большой интерес и у читателей, и у профессиональных историков, как отечественных, так и зарубежных.В своей новой работе автор освещает последнее «белое пятно» в истории Курской оборонительной операции — бои под Белгородом и на корочанском направлении, где соединениям армейской группы «Кемпф» противостояла прославившаяся в Сталинграде 7-я гв.
Проходит время, и то, что вчера считалось великой государственной тайной, перестает ею быть. Тайна становится общим достоянием и помогает понять логику и героических, и трагических событий в истории нашей Родины. Афганская эпопея, на первый взгляд, уже не является чем-то секретным, запретной темой, которую лучше не затрагивать. Но ни в одной из появившихся в последнее время публикаций нет внятного, однозначного ответа на вопрос: кому мы обязаны «афганом»? Свои истинные цели в Афганистане Старая площадь скрывала как только мота.
Разведка — самая закрытая область человеческой деятельности. Но в настоящее время такое понятие о разведке в значительной степени изменилось. Появилось много книг, вышли фильмы и сериалы. И все же разведка и сегодня является самой таинственной областью работы спецслужб. Недаром разведчики-нелегалы — люди необыкновенной судьбы. Такими их делает специфика их опасной деятельности, тайная жизнь под чужими именами и с фиктивными документами. Разведчики-нелегалы — золотой фонд внешней разведки. Это, можно сказать, «штучный товар».
В 1934 году ОГПУ было преобразовано в НКВД. Только за 1937—1938 годы было арестовано полтора миллиона человек, из них около 800 тысяч расстреляно. В 1954-м мрачное здание на Лубянке снова поменяло вывеску и стало называться Комитетом государственной безопасности - КГБ. Самое странное, что под чекистский меч попадали не только так называемые диссиденты, но и писатели, музыканты, художники и другие деятели искусства, которые, при всем желании, не могли свергнуть советскую власть. Именно поэтому авторитет КГБ в народе был крайне низок, и именно поэтому все облегченно вздохнули, когда в декабре 1991 года Комитет государственной безопасности был упразднен и как таковой перестал существовать.