Секретные эксперименты - [7]

Люди, которые желали содействовать эксперименту, были хорошо известны Кальметту. Эти американцы готовы были организовать сбор средств для эксперимента на исследовательской станции в Киндии. Иванов писал о таком альтернативном варианте следующее: «<…> доктор Calmette надеялся с помощью американцев, с весьма солидным общественным положением, обещавших достать 100.000 долларов, выстроить в несколько месяцев дом для приезжающих, подготовить необходимый материал, и все, что будет нужно для моих опытов». Американские сторонники метода Иванова предполагали, что необходимые деньги будут собраны на лекциях в обществах атеистов. Там будут подробно описаны все детали эксперимента и результат его положительного влияния на пересмотр судилища в Теннесси.

Еще одним местом для эксперимента могла стать Куба. Здесь в имении Палатино, недалеко от Гаваны, располагался обезьяний питомник госпожи Эбро. Хозяйка когда-то дружила с русским инфекционистом Мечниковым, поддерживала с ним переписку. Госпожа Эбро разделяла положения эволюционной теории Дарвина и давно занималась разведением приматов. Обезьяннику уже исполнилось 25 лет. Ру и Кальметт вновь выступили менеджерами эксперимента и отправили письмо владелице имения Палатино. Почтовый ящик института Пастера скоро получил благоприятное письмо из Гаваны. Иванов был под впечатлением этой удачи и считал Кубу оптимальным местом для научной революции. «Вопросы религиозного и морального характера здесь не могут помешать моей работе, так как мадам Abreu осведомлена о программе опытов и выразила категорическое согласие. Она очень влиятельная на Кубе сеньорита и ни административная власть, ни духовное ведомство не пожелают пойти против того, на что она согласилась», — писал профессор в Кремль. В тот момент Илья Иванович рисовал себе достаточно радужную обстановку. Он представлял будущий эксперимент как грандиозный шаг, имеющий планетарный характер. Рассуждая на темы будущего успеха, Иванов заявлял: 

«<…> для постановки опытов искусственного осеменения человека спермой антропоидов здесь уже имеется самое главное — взрослые самцы шимпанзе и орангутанга.

Итак, план моих действий, одобренный Ру и Кальметтом, таков:

1) Не откладывая еду на Кубу как основную базу для моей работы, чтобы организовать там опыты возможно шире, используя прежде всех имеющихся здесь антропоидов.

2) Продолжаю свои исследования по выработке более рациональных методов поимки обезьян для того, чтобы применить эти методы для добывания взрослых самок шимпанзе в лесах тропической Африки. Базой для этой работы будет главный город Французской Гвинеи, Конакри, где губернатор Poiret предлагает устроить необходимые помещения. Поимкой обезьян будет заведовать мой доверенный, в то время как я останусь на Кубе, где буду вести наблюдения и опыты».

Обезьянник в Палатино располагал парой самцов шимпанзе, двумя самками этого вида, уже приносившими приплод, таким же количеством самок орангутангов, но всего лишь одним самцом. Имелась и почти половозрелая самка гиббона. Вариаций для скрещивания было более чем достаточно. Правда, отсутствовали гориллы. Опыты с последними профессор решил пока отложить.

Иванов уповал на удачу и рассчитывал на кубинских питомцев. Подробные описания обезьян из Палатино имелись в книге профессора Йельского университета Yerkes’а, а климат Кубы, во многом сходный с тропиками Гвинеи, имел несколько важных преимуществ: здесь не было малярии, убийственной мухи цеце и разнообразных африканских паразитов. Гавана славилась своим университетом, обладавшим современными лабораториями и библиотекой. О питомцах госпожи Эбро профессор писал с восхищением: «<…> некоторые взрослые шимпанзе ее обезьянника чинно и мирно сидели в гостиной, владели ложкой и вилкой». Единственное, что удручало Иванова, так это недостаточное, с его точки зрения, количество самок. Но участливая госпожа Эбро готова была приобрести необходимых для экспериментов обезьян. Она сообщила в своем письме профессору о нескольких половозрелых особях, которых ей предлагала британская фирма Chapman, и просила ученого посетить Лондон, чтобы провести оценку этих животных и подтвердить их возраст.

В тот момент Иванову казалось, что от величайшего открытия его отделяют лишь считанные дни. Он писал: «Если для надлежащей постановки опытов гибридизации между представителями различных видов антропоморфных обезьян необходимо было увеличить число взрослых самок шимпанзе в обезьяннике г-жи Abreu, то для постановки опытов искусственного осеменения человека спермой антропоморфных обезьян здесь имелось самое главное — взрослые самцы шимпанзе и орангутангов».

Иванов намечал выехать в Лондон в первых числах августа 1926г., а оставшееся до поездки в Англию время ученый отдал работам в лабораториях Пастеровского института. Для успеха опытов нужно было выяснить максимальный срок хранения спермы животных и людей, установить степень активности сперматозоидов и убедиться в их способности вызывать зачатие. Помимо этого устанавливалась длительность сохранности семенных желез, вырезанных из трупа, при температуре 0 градусов. Это было необходимо в том случае, если для операций имплантанты застреленных самцов будут доставлены в Москву из Гвинеи в специальных контейнерах-холодильниках. Институт Пастера стремился оказать Иванову максимальную помощь в проведении будущих экспериментов. Для обеспечения опытов были привлечены несколько ведущих лабораторий научного центра. Академик Бертран предложил ряд газов, усыпляющих животных и облегчающих охоту на них. Вместе с Ивановым он провел ряд опытов в этом направлении.