Воспоминания приносили ей только боль. Фейт знала об этом и старалась не зацикливаться на прошлом. Нужно жить настоящим и с надеждой смотреть в будущее.
Глубоко вздохнув, она распахнула дверцу машины. Телефон снова оповестил ее о том, что звонит Тино. Она открыла крышку мобильного.
— Не знала, что ты настолько нетерпелив.
— Я бы хотел…
Фейт позвонила в дверь, и Тино замолчал.
— У нас гости. Я потом тебе перезвоню.
Нахмурившись, Фейт убрала телефон. Тино открыл дверь и уставился на нее, как на привидение. Прошло какое-то время, прежде чем он обрел дар речи.
— Фейт!
— Да, это я.
— Что ты здесь делаешь? — Он покачал головой. — Неважно. Тебе нужно уйти. Сейчас же.
— Что? Но почему?
— Я во всем виноват, — пробормотал Тино. — Мои звонки создали неправильное впечатление. Я должен был это предвидеть.
— Какое впечатление? Что ты захочешь меня увидеть?
— Я хотел тебя увидеть. Но не здесь и не сейчас.
— Тино, я ничего не понимаю.
— Сейчас не самое подходящее время, Фейт. Тебе придется уйти.
— А Джо не расстроится?
— Джо? Почему ты спросила про моего сына? Послушай, поговорим позже. К нам скоро придет гость.
Фейт закатила глаза.
— Я знаю. Я уже пришла.
— Сейчас не время для шуток, дорогая.
— Тино, мне совсем не смешно. — Фейт действительно терялась в догадках. Что происходит? Джошуа не мог обмануть ее насчет ужина. Тем более Тино помогал ему рисовать карту.
— Синьора! — прервал ее мысли радостный детский голос. — Вы пришли!
Джошуа пробежал мимо папы и обнял Фейт. Она обняла его в ответ, в очередной раз убеждаясь в радушности всех жителей Сицилии.
Тино смотрел на них с нескрываемым ужасом.
Джо отошел и поправил рубашку. Он выглядел как миниатюрная копия своего отца: оба в костюмах, в ботинках. Разница заключалась только в том, что на Джо не было галстука.
Фейт не пожалела, что переоделась специально к ужину. Тино еще не видел это платье: струящийся желтый шелк выгодно подчеркивал ее женственные формы. В этом платье Фейт чувствовала себя настоящей принцессой.
Взглянув на Тино, она увидела, что он одобряет ее выбор.
Джо взял ее за руку и улыбнулся.
— Папа, это синьора Гульельмо. Синьора, это мой папа Валентино Грисафи.
— Мы с твоим папой уже знакомы, — сказала Фейт. Тино продолжал стоять, словно статуя.
— Правда? — Джо выглядел смущенным и даже немного расстроенным. — Папа говорил, что не знает вас. А бабушка заверила, что вы ему понравитесь.
— Я не думал, что синьора Гульельмо и женщина по имени Фейт Уильямс — одно лицо. — Тино смотрел на нее так, будто это была ее вина.
— Вы друзья? — спросил Джошуа.
Фейт ждала ответа своего любовника на этот вопрос.
Тино перевел взгляд с Фейт на сына.
— Да, мы друзья.
Джошуа радостно улыбнулся.
— Вы не знали? Правда?
— Правда.
— Это очень смешно, да, пап?
— Да, действительно, очень смешно, — согласился Тино, но его голос звучал холодно.
Фейт тоже было не до веселья. Тино не собирался приглашать ее на ужин. Он нарисовал карту не для нее. Более того, он казался очень раздосадованным и даже злым.
Он согласился пригласить учительницу своего сына. Другую женщину. Ту, которую ему наверняка описали как умную, привлекательную сицилийку.
Все мечты, которые зародились в сознании Фейт с самой первой ночи в квартире Тино, превратились в прах.
Но ее не так легко было сломать. Она уже пришла сюда. И ее настроение не испортится даже из-за недовольного взгляда любовника.
Может, если Тино увидит, как хорошо она вписывается в его семейный круг, он пересмотрит свое отношение к их связи. Ведь ему еще предстоит пережить новость о ребенке.
Сейчас ей во что бы то ни стало нужно думать позитивно. Она не может огорчить Джошуа своим уходом. Нельзя позволить, чтобы проблемы взрослых отражались на детях.
Она лучезарно улыбнулась и спросила:
— Можно мне теперь войти? Или ужин будет на крыльце?
Джошуа рассмеялся и повел ее за руку внутрь, не обращая внимания на растерянность отца.
— Мы едим на улице, но это обычно происходит на заднем дворе, синьора.
— А ты сам готовишь, Джо?
— Я помогал. Спросите папу.
Фейт обернулась на продолжавшего хранить молчание Тино.
— Это действительно так. Наша кухарка его обожает.
— Я ее понимаю. Джо — очаровательный ребенок.
— Синьора! — воскликнул Джо с трогательным смущением.
— Только не делай вид, что слова синьоры Гульельмо стали для тебя неожиданностью, — покачал головой Тино.
Покраснев, мальчик пожал плечами и промолчал. Сердце Фейт в очередной раз растаяло при виде его обворожительного румянца.
— Что у нас на ужин? — прервала она молчание.
— Увидите, — подмигнул Джо.
Все было очень вкусно. И даже Тино начал потихоньку оттаивать. Он даже позволил себе прикоснуться к Фейт. Ничего эротического. Обычный дружеский жест. Но Фейт радовалась и малому.
Джо обрушил на нее сотню вопросов по поводу ее работы. Вопросов, на которые не было времени в классе. Несколько раз Фейт ловила на себе удивленные взгляды Тино. Он ничего не знал об этой части ее жизни. И вот переломный момент настал. Искусство играет в ее жизни огромную роль, и ей было обидно, что Тино до сих пор игнорировал ее увлечение.
— Ты задаешь так много вопросов, сын. Я начинаю думать, что ты хочешь стать скульптором.
