Секретная служба Великобритании. Из истории тайной войны - [49]

Эссекс хотел доказать Елизавете, что он не менее, чем старый лорд Берли или его сын Роберт Сесил, способен стать главным политическим советником и министром королевы. Фавориту — вернее, его окружению — пришло в голову, что путем к достижению этой цели может стать создание секретной службы, параллельной официальной разведке, подчиненной Сесилам. И здесь пригодились услуги Энтони Бекона.

Выходец из семьи елизаветинского сановника Николаса Бекона, в которой было восемь детей, Энтони мог скорее рассчитывать на связи отца и собственную ловкость, чем на фамильные богатства, пробивая себе путь к большой карьере. Смерть сэра Николаса в 1579 году застала Энтони совершавшим после окончания университета заграничное путешествие. Старый сэр Николас поручил своих сыновей заботам лорда Берли, жена которого, Милдред приходилась им родной теткой. Но от министра Энтони и Френсис получили лишь обещания и никакой реальной помощи. Энтони Бекон остался за границей и повел жизнь разведчика-добровольца, посылая подробные отчеты Френсису Уолсингему о внешней политике и дипломатии европейских держав. Энтони, хорошо владея несколькими иностранными языками, отлично справлялся с обязанностями секретаря. Он завязал массу полезных связей, в том числе и благодаря своим научным интересам, которые он совмещал со своими шпионскими занятиями. В начале 1592 года Энтони вернулся в Англию и вместе со своим братом Френсисом попал в ближайшие советники Эссекса. Принадлежавшее фавориту обширное здание Эссекс-хауз стало штаб-квартирой новой разведывательной службы. Трудно было найти более подходящее лицо, чем Энтони Бекон, в качестве главы такой организации, хотя он в это время уже страдал от подагры и других недугов, особенно докучала ему болезнь глаз. Энтони Бекон окружил себя группой помощников, среди них были Генри Уоттон, успевший исколесить большую часть Европы, включая Польшу и Трансильванию (впоследствии его ожидала большая карьера), Генри Каффи, опытный интриган, а также эксперты по подделке печатей и писем. Одним из близких сотрудников шефа новой разведки сделался уже знакомый нам агент Уолсингема Энтони Станден.

Станден и другой английский шпион — Энтони Ролстон в 1589 году поселились в Мадриде и даже ухитрялись получать жалованье как испанские разведчики. Они снабжали Энтони Бекона ценнейшей информацией. Так, Станден в сентябре 1592 года сообщил Бекону о подготовке новой армады с возможным использованием в качестве плацдарма французской Бретани и добавил, что важно наблюдать за островами в Ла-Манше. Ролстон в конце 1593 года представил детальный список английских эмигрантов, получавших испанское жалованье. Агентами Бекона были и уже упоминавшиеся Томас Мерчент и Николас Ле Блан, выданные Э. Палмером.

Разведка Эссекса должна была не только снабжать его информацией, которую он смог бы передавать Елизавете раньше, чем она ее получала от собственной секретной службы. Фаворит пытался использовать свою разведку и для прямой дискредитации соперников. А для достижения этой цели было очень соблазнительно последовать примеру Берли и Уолсингема в фабрикации заговоров. Так возник «заговор» португальского эмигранта врача Лопеса.

Родриго Лопес по поручению Уолсингема и Лейстера усердно доказывал королеве выгоды, которые может принести экспедиция в захваченную испанцами Португалию для возведения на престол претендента дона Антонио. Эта экспедиция, проведенная в 1589 году, окончилась полной неудачей к великому неудовольствию Елизаветы. После этого дон Антонио, у которого вдобавок истощились средства, вырученные от продажи привезенных им в Англию драгоценностей, стал превращаться из желанного союзника в докучливого просителя. Некоторые из его приверженцев, сообразив это, уже ранее стали навязывать свои услуги испанским властям, в частности дону Мендосе в Париже. Еще в 1586 году один из них, некий Вега, предложил отравить дона Антонио за 25 или 30 тыс. дукатов, но, вероятно, это предложение имело целью только выманить деньги у испанцев. Позднее Вега возобновил свое предложение, утверждая, что он договорился с доктором Лопесом, который готов дать яд дону Антонио вместо слабительного. Шпион уверял, что он переманил Лопеса на испанскую службу, но тот требует письменного подтверждения даваемых ему обещаний Филиппом II или его министрами. После поражения армады эти контакты были прерваны испанцами.

Одним из наиболее ловких испанских агентов стал португалец Мануэль де Андрада, переславший Мендосе точный отчет о состоянии английского флота и о всех действиях дона Антонио. Андрада бегло говорил по-английски и по-фламандски, и дон Антонио посылал его с важными дипломатическими поручениями в разные страны. Однако Андрада, по-видимому, не учитывал, что он уже возбудил подозрения английских властей. Часто находившегося в разъездах Андраду замещал другой испанский шпион — Родриго Маркес. В начале 1590 года оба они составили план похищения дона Антонио. Претендент собирался тайно уехать из Англии, рассчитывая получить помощь других держав в борьбе против испанцев. Он приказал Андраде зафрахтовать корабль для переезда во Францию. Но Андрада договорился со шкипером-фламандцем, что тот за 10 тыс. крон доставит претендента в Дюнкерк, находившийся в руках испанцев. Обо всем этом Андрада поспешил сообщить в‘шифрованном письме дону Мендосе. Письмо было перехвачено английской разведкой и расшифровано Фелиппесом. Андрада оказался за решеткой. Маркесу удалось скрыться и бежать во Францию.