Секретная история вампиров - [17]

Несмотря на мнимое англичанина.

Открывший ему дворецкий поприветствовал Гудини наклоном головы, взял у него пальто и шляпу и немедленно проводил в отделанную темным деревом гостиную, где его ожидал, глядя на угасающий в камине огонь, тот человек, которого он когда-то считал добрым другом. Только отблески огня двигались по комнате, человек же казался высеченным из мрамора. Отлично вышколенный дворецкий прочистил горло, прежде чем объявить:

— К вам мистер Гудини, милорд.

Гудини провел пальцем по губам, чтобы скрыть улыбку. Насколько же в духе этого человека придерживаться аристократических церемоний, даже обитая в снятом на время доме.

— Гарри! Как я рад вас видеть!

С помощью отделанной серебром трости пожилой мужчина в бордовом домашнем костюме из парчи поднялся на ноги. Они не виделись всего несколько лет, но за это время возраст подобрался к англичанину, подобно ползучей лозе.

«Интересно, насколько старым выгляжу в его глазах я?» — подумал Гудини, когда их руки встретились в крепком пожатии.

Секундой позже взгляд сэра Артура упал на порванный нагрудный карман пиджака Гудини, и его улыбка поблекла.

— Я вижу, вы еще в трауре.

Он не осуждал, просто отмечал увиденное. Гудини кивнул и разомкнул рукопожатие.

— Как и всегда, сэр Артур. Вы хорошо выглядите.

Светские любезности, вежливые и ни к чему не обязывающие, — как раз то, что нужно, чтобы проверить почву.

— В газетах ничего не писали о вашем приезде в город. Готовите новую книгу?

Англичанин с улыбкой покачал головой и указал на кресло напротив того, с которого только что поднялся.

— Готовлю кое-что, да, но не для книги. Нет, на сей раз я здесь ради вас, Гарри, чтобы предъявить вам неопровержимое, безоговорочное доказательство существования спиритуалистического мира.

— Вы упоминали об этом в записке. — Гудини присел, стараясь держать себя в руках, но он чувствовал, как пульсирует под воротником вена. — Неопровержимое? Безоговорочное? Несомненно, вы имели в виду доказательство, которое невозможно опровергнуть, не так ли, сэр Артур? Я считал, что после всего случившегося мы похоронили эту тему навсегда.

— Чудесная игра слов, — хмыкнул за его спиной сэр Артур. Он наклонился над небольшим круглым столиком, наливая в два высоких бокала херес. — Вам следовало стать писателем, Гарри.

— Я и так писатель.

Сэр Артур протянул Гудини бокал и осушил собственный перед тем, как снова опуститься в кресло.

— Ах, ну как же, те… статьи для «Сайнтифик Америкэн». Я прекрасно понимаю причины, которые побудили вас их опубликовать, но по-прежнему придерживаюсь мнения, что та бедная леди настолько переживала и старалась произвести на вас впечатление, что…

Гудини отпил глоток вина, чтобы удержать при себе мнение. Уже в который раз.

— …она совершила ошибку. Я по-прежнему верю в ее способности, но я пригласил вас сегодня не ради Маржери.

Гудини опустил свой бокал.

— Если доказательство, о котором вы упоминали, имеет какое-то отношение к той леди, я надеюсь, вы простите меня, если…

Сэр Артур жестом попросил его опуститься в кресло.

— Нет, Гарри, оно не имеет отношения к Маржери, хотя вполне возможно, что когда-нибудь мы снова поговорим о ней. Мое доказательство убедит даже такого законченного скептика, как вы…

Бокал выскользнул из пальцев Гудини, выплеснув последние капли вина на толстый персидский ковер у его ног. Она всегда называла егоникто другой не звал его так, даже Бесс.

Мамэ.

— Как?

Но снова англичанин остановил его жестом.

— Вы подтверждаете имя, Гарри?

Гудини откинулся в кресле и сложил руки на коленях, чтобы скрыть дрожь.

— Да. Но узнать его не так уж и сложно, сэр Артур.

— А я и не думал, что убедить вас будет легко.

Нагнувшись вперед, сэр Артур опустил руку в нагрудный карман своего парчового домашнего пиджака и, медленно и осторожно, под стать любому заправскому иллюзионисту, вытащил оттуда вышитый шелковый платок.

Гудини закрыл глаза, но все равно видел крошечные голубые незабудки, что украшали один уголок над вышитыми сиреневой нитью инициалами: Ц. В.

Цецилия Вайсс.

— Этот платок принадлежал вашей матери?

Когда Гудини открыл глаза, комната вокруг него плыла, и он отстраненно смотрел, как его бледная, трясущаяся рука берет платок и подносит к лицу. Запах «Арлекинейда», любимых духов матери, защекотал ноздри. Он держал в руках ее платок — тот самый, что она вышила за год до смерти; тот самый, что он лично подложил ей под руки, когда ее положили в гроб. Это было последнее, что он успел сделать перед тем, как опустили крышку.

Каким образом кто-то сумел забрать его оттуда?

— Это ее платок, так ведь, Гарри?

— Ее. — Гудини погладил тонкую ткань. — Как он к вам попал?

Широкая улыбка встопорщила серебристые, похожие на моржовые усы сэра Артура, и он ткнул тростью в толстый ворс ковра. Звук получился пустым и гулким, как последние удары сердца умирающего.

— Тогда это правда… все правда! Платок вашей матери!

Гудини вскочил на ноги. Легкая материя скомкалась в кулаке, которым он тряс перед лицом все еще улыбающегося англичанина.

— Я спросил, как он к вам попал!

— От одного человека. От спиритуалиста.