Секрет государственной важности - [26]
— Прижимают нас, товарищ Андрей.
— Недолго осталось. Так и скажи своим. Японцам деваться некуда, просчитались. Хочешь не хочешь, а из Приморья выкатываться надо.
— Ну, а сроки ты не укажешь?.. Чтоб ребятам сказать.
Товарищ Андрей ответил не сразу. Он похлестал веником спину, опять смочил лицо.
— Число тебе и в Москве Центральный Комитет нашей партии не укажет. На месяц позже, на месяц раньше… А уж в этом-то году обязательно Приморье очистим.
— Так и говорить: в этом году, дескать.
— Можешь, Василий Петрович. Ты ведь не хуже меня знаешь: у беляков разброд. Одни агитируют за единоличную власть атамана Семенова, другие — за военную диктатуру генерала Молчанова, третьи — за Дитерихса. Из военных частей идут слухи: недовольны и солдаты, и офицеры. Жалованье им не платят — это одно. Контрразведка и там шастает — тоже раздражает. Оружия и патронов японцы пока не дают. Дезертирство, перебежчиков много. К партизанам пачками идут. В общем, вконец разлагается белая армия. Так и скажи: недолго еще терпеть… Да вот еще что. Моряки пусть с пароходов не уходят. Белогады рады своих людей поставить, тогда они на судах хозяева…
— Товарищ Андрей, когда японцы уйдут, что с Дальневосточной республикой будет? У нас многие интересуются.
— Что будет? Ничего не будет. Она свое дело сделала, здорово оккупантам поперек горла стала. Большевики ДВР создали, большевики управляли, большевики и ликвидируют ее. Одна власть в России будет, везде Советы.
Товарищ Андрей спустился с полки, выплеснул согревшуюся воду из шайки, налил из медного ледяного крана, покрытого капельками испарины, окатился.
— Теперь легче, — сказал он и потянулся. — Слушай, Василь Петрович, — присмотрелся он, — ты что с крестом ходишь, веруешь крепко, что ли?
— С детства привык, родители приучили, — ответил Руденко. — Да и баба у меня с характером: без креста к себе не подпустит. Попробуй-ка снять, дак она… Недаром пословица есть: из-за щей на бабе женятся, из-за бабы в монастырь постригаются. Прогоним белых, тогда и с богом разберемся.
Разговор перешел на вольные темы: спешить им было не то что некуда, а не полагалось. На улице, на всей Первой речке сейчас все под прицелом. Вылезешь до срока и как раз к полковнику Курасову в гости угодишь.
Долго еще в парилке слышался молодой голос старого подпольщика Андрея, иногда — его дробный смех и заразительный хохоток Василия Петровича. Коля Севастьянов сидел в сторонке грустный, с беспокойством прислушиваясь, что делается за дверями парилки. Время от времени он вставал и швырял на раскаленные камни шайку воды.
— Довольно, нету больше терпенья, — сказал наконец товарищ Андрей. — Уходим в одиночку… Так ты передай морякам и грузчикам: выдержка большая нужна. Японцы объявить-то объявили об уходе, да им, — он усмехнулся, — помочь надо. Ждите. Когда время придет, мы именем революции скажем, что нужно делать… Молодец, Коля, — сказал он Севастьянову, — хорошо поработал. С таким банщиком не озябнешь.
Первым из парной вышел товарищ Андрей. Одевшись, он разгладил на стороны мокрые волосы. Ему пришлось все-таки выпить чашку зеленого чая, поданную хозяином бани Лин-си. Погодя ушел Николай Севастьянов. Через час на улицу вывалился перепарившийся Василий Петрович Руденко с веником-распарышем под мышкой.
В конце переулка, разбрызгивая грязь, натужно гудел, буксуя, японский грузовик с зеленым парусиновым верхом.
Несколько меркуловских солдат, поминая всех родителей старались вытянуть его из глинистой ямы.
«За мной приезжали, — усмехнулся Руденко, поворачивая в противоположную сторону, — заарестовать хотели. Ан нет, не вышло, господин полковник».
Моряк еще раз вспомнил полковника Курасова в шляпе и легком плаще, караулившего его под дождем у причала.
Глава седьмая
В СТАЛАКТИТОВОЙ ПЕЩЕРЕ РАЗДАЛИСЬ ВЫСТРЕЛЫ
«Синий тюлень», покачиваясь на волне, разрезал лиловые воды Японского моря. Нагая дева, с распущенными золотыми волосами, скрестив руки на груди, пристально смотрела вдаль. Двадцать лет назад в шотландском городе Глазго деву вырезал из дерева мастер и накрепко приладил к самому носу только что построенного судна. С тех пор она окуналась в соленые воды многих морей, неизменно указывая дорогу кораблю.
Солдаты — на второй палубе, а матросское жилище — в носовом кубрике, ближе всех к морской деве. Кубрик тесный, невзрачный. Шесть коек с одного борта, шесть с другого. Койки в два яруса; сбитые из досок, они смахивали на гробы. Сквозь кубрик проходят две клюзовые трубы. Когда отдают или выбирают якорь — мертвый проснется. Посредине стол. Справа и слева, вдоль нижних коек, — скамейки. В торце стола — отдельная табуретка для боцмана.
Зато в кубрике чисто. Вот и сейчас дневальный, молодой матрос Ломов, с ожесточением скоблит ножом сосновые доски обеденного стола и напевает: «Я родня океану, он старший мой брат…»
Ломов — сильный парень, с обветренным лицом и грубыми, рублеными чертами. Пять лет он проплавал юнгой на «Синем тюлене» и чувствовал себя заправским моряком, носил круглую скандинавскую бородку, курил трубку. На четырех койках спят матросы, оттуда несется разноголосый храп; одна завешена куском ситца, остальные пустуют.
Историческое повествование «Корсары Ивана Грозного» рассказывает о борьбе русского народа за выход к Балтийскому морю, за свою независимость.
Повесть «Покорители студеных морей» рассказывает о борьбе Великого Новгорода в XV веке с Тевтонским орденом за северные морские пути; о государственном устройстве свободного города Новгорода, его торговом значении.
Роман-хроника времен XVI века посвящен драматическим событиям истории России, когда в стране назревали предпосылки грандиозной крестьянской войны, разразившейся в начале XVII века.
Действие романа «На затонувшем корабле» охватывает примерно два десятилетия и развёртывается на территории Прибалтики.В первой книге, «По ту сторону добра и зла», показаны последние дни гитлеровской Германии. Наши войска освобождают Кенигсберг. Немцы спешат спрятать награбленные сокровища. В том числе знаменитый янтарный кабинет.Во второй книге, «На затонувшем корабле», показано мирное послевоенное время. Притаившийся под чужим обличьем враг пытается раздобыть план спрятанных сокровищ и завладеть ими. Он не останавливается ни перед чем, но, будучи разоблачённым, погибает.Автор воссоздаёт ёмкую картину жизни, ставит перед читателем вопросы о долге, об ответственности человека перед обществом.
Сборник «О фантастике и приключениях» — специальный (пятый) выпуск ежегодника Ленинградского филиала Дома детской книги Детгиза — «О литературе для детей». Данный выпуск состоит из обработанных авторами докладов, заслушанных на четвертой сессии «Литературно-критических чтений», которая проходила в Ленинградском филиале Дома детской книги Детгиза. Кроме «Литературно-критических чтений», в сборник включены материалы Всероссийского совещания по научно-фантастической и приключенческой литературе, состоявшегося в Москве в июле 1958 года, и отчет о дискуссии «Проблемы современной фантастики», проведенной в Московском Доме литераторов в марте 1960 года.
Литературно-художественный морской сборник знакомит читателей с жизнью и работой моряков, с выдающимися людьми советского флота, с морскими тайнами, которые ученым удалось, а иногда и не удалось открыть.
«Жизнь человеческая исполнена сама по себе опасностей; военная служба умножает их; но опасности сухопутной службы ограничиваются одними ужасами войны; в морской же, напротив, сверх военных случаев, человек подвергается часто большей погибели от стихий, устроенных природою на благо и пользу его, нежели в самых жестоких сражениях. – Я спешу представить тому разительный пример…».
Текст этот — правдивое описание крушения китобойца «Эссекс» и последующих страданий двадцати человек, оказавшихся на трех слабых вельботах посреди Тихого Океана. «Эссекс» был торпедирован китом в 1819-м году, книгу о нем написал выживший первый помощник капитана по имени Оуэн Чейз. Крушение китобойца, вернее, предлагаемый рассказ о нем, послужило одним из двух основных источников вдохновения для «Моби Дика» Германа Мелвилла (второй — «Моча Дик, или Белый Кит Тихого Океана» Рейнолдса 1839-го года). Правда, в то время, как повествование Мелвилла заканчивается нападением кита на корабль, в описании крушения «Эссекса» с нападения все, по сути, только начинается.
В этих рассказах читатель найдет все, чему положено быть в классических повествованиях об отважных пенителях морей. Есть здесь отчаянный голодный бунт на борту и сорванец, пустившийся в море на поиски приключений, есть тайная охота за исчезнувшим сокровищем и коварный заговор команды против своего капитана, есть пылкая любовь помощника к капитанской дочке и вообще паруса, кубрики и трюмы, набитые порохом…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
…Как много трудностей пришлось преодолеть экипажу «Лахтака» прежде чем они смогли с честью завершить свою экспедицию! Отважные исследователи неуклонно шли к своей цели, героически борясь с происками врагов и мужественно преодолевая стихийные бедствия. Командой «Лахтака» на ее трудном пути руководил штурман Кар. Образ этого мужественного патриота, волевого, гуманного и скромного, — несомненная удача автора…Основное ядро действующих лиц романа «Глубинный путь» — пламенные советские патриоты, люди большого размаха, умеющие мечтать и претворять свои высокие мечты в реальные дела.
Вниманию читателей предлагаются два произведения классика американской литературы Германа Мелвилла. В «Энкантадас, или Очарованных островах» (1854) предстает поэтический образ Галапагосских островов, созданный писателем на основе впечатлений, полученных во время скитаний по Южным морям. Эту небольшую лирическую повесть критика ставит в один ряд со знаменитым «Моби Диком».