Сегодня День рождения мира - [29]

Иногда мы гуляли ночи напролет. И после того, как напивались в клубах, тащились в Tageslicht или Erika – трактир для завтраков. Там рабочий люд, а также панки и сутенеры дружно пожирали фаршированные мясом булки. Нас обслуживали как своих, ведь мы выглядели хуже панков. Но булки вызывали у меня отрыжку. Однажды мы абсолютно потеряли чувство реальности. Но— не желание продолжить выпивку. И посчитали, что поскольку владелец трактира был вроде бы панком, то не обидится, если мы возьмем бутылку яичного ликера, пару пива и уйдем. Нам удалось осуществить свой замысел, и уже через полчаса мы встречали новый день на берегу Эльбы, опохмелялись и благодушно смотрели на буксиры и паромы. Мы бросали пустые пивные банки в воду. А бутылку с яичным ликером подкидывали, как мяч, и каждому, кто ее поймал, полагался глоток. Потом мы медленно шли по утреннему Гамбургу домой. А днем в студии могли забросить все дела, закрыть шторами окна и смотреть какой-нибудь видеофильм. Так я познакомился с «Наверное, боги сошли с ума» и смеялся тогда от души…

В те дни и ночи много было хорошего и плохого, высокого и низкого, грустного и веселого. Они были так беспечны, эти дни и ночи… Может быть, поэтому их трудно забыть.

Наконец мы завершили запись диска и покинули Гамбург. В Берлине руководство звукозаписывающей компании выдвинуло требование: для продвижения альбома к одной из песен необходимо снять видеоклип. Нам рекомендовали выбрать для этого наиболее спокойную песню Seemann. Она была хороша интересной басовой инструментовкой, которую блестяще делал во время исполнения Оливер. Мы согласились. Нам было интересно: от нас требовалась не только музыка и пение, но и настоящая актерская игра!

В качестве режиссера нам рекомендовали энергичного венгра Ласло Кадара, специалиста по короткометражкам и клипам. Он предложил сценарий, в котором мы тащим по пустыне корабль, кто-то из нас падает с песчаного холма, а какой-то маяк чудным образом наполняется пивом. Мы многого не поняли, но корабль в пустыне нам понравился. И вообще, мы посчитали сценарий гениальным и преисполнились уверенности в том, что такой клип сделает нам классную рекламу! На волне энтузиазма мы в тот же день поехали в киностудию, которая располагалась недалеко от того места, где живет Дитер Болен[59]. Поглазев на недвижимые владения основателя Modern Talking и Blue Systems[60], я был приятно удивлен их скромными размерами.

В павильоне для съемок несколько куч песка изображали барханы в пустыне, между ними стояло примитивное подобие корабля из картона. Нас направили в гримерную, в которой работали два англоговорящих визажиста с приспущенными ниже талии штанами. Мы не знали, что наступала мода носить джинсы так, чтобы над ремнем вылезала резинка трусов. Поэтому сочувственно сказали ребятам: «У вас штаны спадают!» Они только рассмеялись и без лишних объяснений решительно обрили всем головы. Мне же оставили на макушке прямоугольный островок нетронутых волос. Это выглядело так, будто я ношу на голове кирпич. К тому же мои оттопыренные, но раньше прикрытые волосами, уши стали теперь достоянием общественности. Я смолчал: искусство требует жертв… Потом были съемки. Мы тащили через пустыню картонный корабль. По замыслу Кадара, в дальнейшем эти кадры должны были сменяться видами гамбургского порта. Эротическую ноту вносила бегущая полуобнаженная артистка, которая выглядела очень эффектно.

MTV[61] отказался от этого клипа, a VIVA[62] даже не принял к рассмотрению. Практически никто в мире не знает наше первое рекламное видео, и это совсем неплохо.

Тилль начинает лихорадочно поднимать гири. Не уверен, что занятия с тяжестями полезны для здоровья. Но, наверно, это не важно, потому что играть в рок-группе – уже самое нездоровое времяпрепровождение, которое может быть. Это вечный грохот музыки, мало сна, много переездов автобусами и длительных перелетов, прокуренные клубы, прокуренные репетиционные залы и костюмерные, чадящие автомобили… Не зря я волнуюсь за свое здоровье: организм испытывает недостаток кислорода, и это плохо. А еще поспешная, часто низкокачественная еда и, конечно, громадное количество алкоголя. Так что гири после водки и шампанского – это мелочь по сравнению с тем, что мы имеем изо дня в день.

Я никогда не занимался спортом. В школе на уроках физкультуры я откровенно страдал и никогда не считал, что от них может быть что-то хорошее. По моему мнению, спорт – это просто вид деятельности, доставляющий боль, и его следует избегать, насколько это возможно. Но хорошая физическая форма дает возможность делать то, что нам необходимо делать, – энергично двигаться на сцене! Отказавшись от занятий спортом, я стал искать другой источник энергии. И нашел его. Это был алкоголь! На заре моей карьеры рокера, около двадцати пяти лет назад, у меня вошло в привычку начинать концерт во хмелю. До этого я пил немного, поэтому рисковал: во время выступления мне могло стать плохо. Иногда на сцене мне приходилось неимоверно напрягаться и сосредоточиваться, чтобы не упасть. Я стал экспериментировать. Стал пить спиртное задолго до концерта. Но концерт могли перенести или отложить, что частенько бывало на больших фестивалях. Достигнутое в нужный момент времени состояние ума и тела оказывалось ненужным и вскоре проходило. И тогда нужно было снова рассчитывать время и «набирать обороты». Случалось и так, что я ходил пьяным весь день.