Седьмая сестра - [15]

— Одного желательно живым, — шепнул он. Пашка и Кирилл кивнули.

Дверь ушла в сторону, первым в комнату ворвался Пашка, сразу уйдя в ближний угол вдоль стены, вторым Сергей, контролируя дальний угол…

Комната была вытянутой вдоль «стены» замка и очень походила на конюшню, причем вонь здесь стояла ничуть не меньше. Вдоль длинной были устроены лежаки, вдоль короткой стоял массивный то ли шкаф, что ли сундук. Три жаровни источали тепло.

Четверо за столом даже не сразу заметили, что они не одни — игра в кости, похоже, была в самом разгаре.

Три вонючих двухметровых пса, подобных тем, что уже видели у входа, и длинноволосый человек в кольчуге. Волосатому, похоже, только что повезло — он как раз сгребал к себе кучку монет. У стола стоят луки и массивные топоры, рядом с волосатым лежит меч… Двое псов, что сидели лицом, тупо уставились на бойцов…

Замешательство длилось не больше секунды, но этого оказалось достаточно.

Сергей с криком «Человека живьем!» — всадил несколько пуль тому в ноги, и когда волосатый повалился со стула, не успев дотянуться до меча, двое из псов уже были отброшены выстрелами к стене. Третий схватил одной лапой лук, а другой поднял стол, явно намереваясь опрокинуть его для прикрытия, но получил от Сергея несколько пуль прямо в морду, и стол в результате повалился человеку на простреленные ноги, заставив того заорать.

— Киря, двор! — махнул Сергей и одним прыжком подскочил к волосатому. Отшвырнул ногой зазвеневший меч, от души врезал в лицо прикладом «светки». — Сколько тут народу, быстро?

Волосатый часто заморгал, попытался приподняться на локтях и отползти, заорал от боли — стол все же был тяжелый. Грохнул выстрел — Пашка дострелил одного из «псов», волосатый вжал голову в плечи:

— Кёрн… внизу… Два стража… Назрим… эттины… двор… два патруля… Малатон… наверное, в храме, не знаю…

— Врёшь, сука! — Сергей еще раз врезал прикладом. Жалости после увиденного во дворе не было ни грамма. — Что за твари в бастионе?

— Мауги… два… Малатон их… — волосатый судорожно сглотнул и вырубился. Сергей наклонился к нему, потрогал жилку на шее:

— Готов. Смотри, еще и обмочился — герой, мать его… Это вам не с крестьянами воевать…

— Что он там молол? — поинтересовался Пашка, осматривая комнату. Подошел к сундучку в ногах одной из постелей, приподнял крышку — какие-то шмотки… Поморщился от вони.

— Намолол, но толку, — пожал плечами Сергей. — Ничего не трогай, потом осмотрим… То ли имена, то ли клички, то ли названия — чёрт его знает… Знакомых слов почти нет. Внизу какой-то кёрн, а еще два стража то ли тоже внизу, то ли это двухголовые… Ёлки-палки, как не хватает кого-то местного, кто бы разъяснил! Какой-то малатон в храме. Где тут храм? Не в подвале же? — он наклонился, отцепил что-то у волосатого с пояса. — Ключ вот… Может, к двери подойдет.

Ключ подошел к двери, которую пытались открыть несколько минут назад. Запертая комната оказалась пустой, аскетичной и холодной — в ней не было даже жаровен, только лежак, сундук да шкаф. Скорее всего, это были «апартаменты» волосатого. Кстати, над дверью обнаружилась ловушка — судя по всему, неровно укрепленная плита падала на вошедшего, если дверь открывали силой. Осматривать пока ничего не стали — но Сергей еще раз оповестил всех, чтобы были внимательнее.

За четвёртой дверью, в башне, никого не оказалось. Четырехугольная комната, из которой вели четыре двери, в дальнем конце — неширокий проём с винтовой лестницей, уходящей и вверх, и вниз. Пахло дымом и псиной. В центре стоял прямоугольный стол, рядом с ним — три грубых стула. На столе лежал каравай хлеба и стояли три грязных деревянных тарелки, валялись какие-то объедки. В держателе на стене чадил факел, над импровизированным очагом в одном из углов булькал накрытый крышкой котёл. Дым от очага вытягивало в жестяную трубу, но вытягивало неважно — в комнате было смрадно. Простенки между дверей заставлены корзинами — при беглом взгляде это были съестные припасы, в одной обнаружилась меховая куртка…

Сергей приподнял стволом край крышки на котле — там булькало варево и, как ни странно, аппетитное на вид. Впрочем, сейчас были дела поважнее — проблема еды в любом случае была уже решена.

Двери открывали со всеми предосторожностями. Три из четырех оказались незапертыми. За одной из них обнаружилась комната с двумя кучами старого прелого сена, покрытого плохо выделанными шкурами. Скорее всего, здесь жили двухголовые надсмотрщики — вонь стояла такая, что резало глаза, пахло экскрементами и потом. Вторая комната тоже походила на апартаменты, обставленные без малейшего намека на роскошь, подобно комнате волосатого — лежак, сундук, стойка для оружия. Правда, тут была незажженная жаровня, и судя по размеру лежака, здесь обитал кто-то гораздо крупнее человека. Комнатка справа от входа оказалась сортиром, причем на удивление приличным — с лавкой сбоку, факелом в держателе и почти не вонючим. Видимо, его периодически чистили.

Четвертая дверь, самая дальняя, была заперта снаружи на обычный засов. Кирилл уже намеревался его отодвинуть, как Пашка схватил его за руку:

— Слышишь?