Седьмая. Ливень юмора для тех, кто в дефиците позитива - [36]
Тая пошла к бару, стала объясняться с барменом, который по-русски не понимал, и вдруг кричит друзьям:
– А как по-английски будет «медаль»?
Народ прыснул.
Ну да, о чем же еще говорить бармену в чужой стране, расположенной за тридевять земель от твоего дома, как не о твоей школьной золотой медали! Ну, Таисия, ну дает!
– Голд медал, – смеясь, кричит ей муж.
– При чем здесь моя медаль, я хочу коктейль с амаретто, как по-английски будет «миндаль»?
Муж пришел навестить меня в роддоме, где я родила дочку. Здание роддома сложное, запутанное. Уходя, муж заплутал и вместо выхода наткнулся на кабинет с табличкой «Манипуляционная».
Муж сфотографировал и отправил мне фото этого кабинета с подписью: «Вас, баб, этому с младенчества, что ли, учат?»
Я расхохоталась и отправила ему в ответ улыбающиеся смайлы.
«Не удивлюсь, если там за дверью не просто кабинет – актовый зал! Ради такого-то дела!»
«Там следующие кабинеты – «Истеричная», «Мозгоправная» и «Гдетыбылная». Что дальше не пошел?»
«Испугался. Вдруг вы, женщины, посвященных в ваши тайны мужиков живыми не выпускаете?»
Благодарности
Самое главное спасибо моим основным любимым соавторам, которые живут со мной и являются неиссякаемым источником моих ежедневных улыбок.
Это мои обожаемые дети – Данюша и Катюша – и мой юморной муж Миша!
Взамен они требуют от меня суп, шарлотку и фирменный компот, а также – частично, но правомерно – претендуют на мой гонорар за книгу.
А один из них – самый грозный – даже требует розовую юбочку с вишенками!
А вот список тех, на кого гонорара не хватит, но кого я искренне благодарю за идеи шуток или юморных сюжетов, безвозмездно подаренных мне:
Волокитина Анастасия
Дранишникова Лидия
Кондрашина Ирина
Кузнецова Валентина
Петрик Мария
Соловцова Лидия
Шавкунова Евгения
Шевченко Надежда
Шиманская Ирина
Щербинина Ольга
Спасибо всем, кто вдохновляет, зачастую даже не подозревая об этом!
Бонус
Пять рассказов, которые вы прочтете дальше, называются так же, как другие мои книги, выпущенные ранее. Каждый созвучен по смыслу той из них, с которой совпал названием, и выглядит так, будто просто выпал из своего сборника.
Как цыпленочек, потерявший маму.
Или вагончик, отставший от поезда.
Получается, что каждый рассказ – это как бы такая «трайал версия» своей книги.
Мы (я и издательство) надеемся, что вы прочтете все пять рассказов и решите, какую из книг автора вам непременно захочется открыть следующей.
Апельсинки
Мы с сыном договорились не говорить папе про пирожки, которые съели.
В самом начале прогулки, обнаружив в крошечном кафе эти пирожки, мы с Дасей обсудили, что они явно целебные, раз такие вкусные, и единогласно решили купить пирожков нашему папе, который остался дома и болел гриппом.
Мы так и сделали, но дальше обстоятельства сложились иначе: мы продолжили прогулку, заплутали, устали, проголодались, а с собой ничего, кроме пирожков, не было…
В общем, считайте, что пирожков и не было вовсе.
– Мам, а это вранье, да? – задумчиво спросил сын на обратном пути.
Он явно переживал за папу, которому не досталось волшебных пирожков, и я решила его успокоить.
– Ну, скажем так, это частичная правда, Дась. Недоправда. Если бы папа спросил про пирожки, мы бы не стали врать, но он про них не знает, а значит, не спросит. Уточнит просто: «Как погуляли?» А мы ответим: «Хорошо» И не соврем, ведь правда?
Вранье – это когда вместо правды, ты подсовываешь свою версию. А тут – недосказанная правда, повернутая нужной стороной, недоправда.
Потом я напомнила ему историю про штаны, которые сшила ему моя подруга и которые он умудрился порвать в первый же день. Мы обрезали штаны по колено, и они стали бриджами. А на вопрос подруги, носит ли он штаны, он ответил утвердительно. Ведь не соврал же!
Но сын все равно чувствовал себя виноватым – будто украл у папы порцию удовольствия, съев его пирожки.
– Мы купим папе целый торт, хочешь?! – предложила я, видя, как переживает ребенок.
– Он утром сказал, что у него нет аппетита…
– Ну, тем более. Дась, не переживай, папа, в принципе, ничего не потерял, потому что про пирожки не знал…
Сын грустно посмотрел на меня и произнес:
– Но я-то знал!
В ЭТОМ ПРОБЛЕМА ЛЮБОЙ НЕДОПРАВДЫ – МОЖНО ОБМАНУТЬ ДРУГОГО, НО СЕБЯ – НЕ ОБМАНЕШЬ.
Сыну тогда было шесть лет.
Я – на седьмом месяце беременности.
Но я поняла, что будет правильно, несмотря на усталость и стремительно наступающую темноту, пойти и купить новых пирожков для папы.
Это будет самое верное и деликатное решение уравнения, в котором задействована такая переменная, как совесть.
Мне страшно не хотелось идти обратно через весь парк, но родительство – это всегда компромиссы в сторону интересов ребенка и его воспитания.
Мы с сыном так и сделали. В итоге вернулись домой ночью, уставшие, с натертыми ногами, но презентовали папе целебные пирожки. Чтобы снять груз с души и исключить возможность недоправды.
Я вспомнила идентичную ситуацию из своего детства. Мы с мамой пошли в кафе «Холодок».
– Только бабушке не скажем, – предупредила мама.
Мне было семь лет, в кафе я была впервые и переживала, что недостаточно красиво наряжена.
– Да брось, – успокоила меня мама.
