Себя преодолеть - [58]
Я читал в мемуарах, что взгляд у него гипнотический, будто людей трясло от страха в его присутствии. Чепуха! Кроме любопытства врача, я лично ничего не испытывал. А стоял в десяти шагах. Видел я этих кликуш. До революции семнадцатого года ими кишела Русь. Народ — ниц перед «блаженными». Но то от неграмотности. А я стоял в мюнхенском зале в центре цивилизованной Европы! И показалась она мне убогой и примитивной. До сего времени так и не преодолел этого ощущения.
После запели «Германия превыше всего». У нас пели «Боже, царя храни» и шли с хоругвями и портретами августейших особ. Резали «жидов» и громили магазины. Да-с, неплохим психологом показал себя этот кликушествующий ирод. Растравлял самое больное у людей: национальное чувство, протест против копеечной жизни.
Я в тринадцатом году в Баку слушал весьма «просвещенного» оратора. И после с ужасом увидел, как скопом начали резать евреев, армян и насиловать женщин всех национальностей без разбора. Да, у нас такие молодчики, как Гитлер, в революцию тоже попадались. Мутная водичка — благодать для них!
Кондратьев даже не заметил, что опять сказал «у нас». Видно, и впрямь пережил нашу революцию в себе.
— Вскоре его обоготворили. Из кликушества, черносотенных идей создали культ. А древние греки святили мир ясный, человеческий. Вот и прогресс!
Сергей Андрианович улыбнулся.
— Между прочим, диктаторы обожают простоту. И маленькие и великие наперебой кокетничают в полувоенном. Уж на что Александр Федорович Керенский по нынешним временам ничтожная личность, а многих предвосхитил своим глухим френчем на манер серого наполеоновского сюртука. Гитлер уже в «Burgerbrau» щеголял в полувоенном. Можно было смело забирать в кутузку, а не гадать, кто он: Христос-спаситель или новый тиран?
Старик расхохотался. Но это был не радостный смех. Я натянуто улыбнулся, чтобы не обидеть его.
— Да-с, для психиатров сей признак должно включить в диагностику душевных расстройств... Невеселый я человек?
Я неопределенно пожал плечами. В этом старом, изможденном человеке билась удивительная энергия. Временами я позабывал, что ему много больше восьмидесяти.
— Мой князь сблизился с генералом Красновым, принятым у нацистов, — продолжил Кондратьев. — Гитлер уже отсидел в тюрьме, и дела его снова шли в гору.
Я считал, что политика не мое дело, и молча работал.
Гитлер прослышал о моем сочинении. Глава о контроле над будущими потомствами заинтересовала фашистов по-своему. Гитлер готовил новое издание «Майн Кампф» и собирал дополнительные материалы. Я заявил князю, что мой труд к расовым теориям господ национал-социалистов не подходит и будет лучше, если мы расстанемся.
Я выехал в Австрию. Ну, а про злоключения мои там вы уже наслушались. Ждал, что после аншлюсса приберет гестапо. К моему удивлению, остался на свободе. Кончилась война, и я прознал, в чем дело.
В венском гестапо служил офицер, который знавал князя, и именно он передавал просьбу фюрера насчет моих рукописей.
Так в венских кругах за мной и утвердилась слава «одного из представителей мозгового треста фюрера». А бедность мою и заработок в ресторанах снисходительно прощали, принимая за позу и аскетизм ученого. После войны мне подвезло. Получил приличное место в Швейцарии. До сих пор там. А в Вене наездами.
Сергей Андрианович сгорбился.
— Так ежели дома увлечете специалистов моей книгой — вот адрес. — Он быстро пробежал шариковой ручкой по пивной картонной прокладке. — Труд почти закончен. Кое-что не доделано и спорно: эксперименты мне не по карману. Но я, кажется, написал нечто полезное для людей.
Как отрекомендовать меня! Я все рассказал. Я русский. Жил, чтобы работать и писать книгу. Сейчас, повторяю, она почти готова. Обращаться за помощью к ним?
Сергей Андрианович с презрением окинул кафе взглядом.
— Глас вопиющего в пустыне. Вся душа в кошельке. Токмо о выгоде личной пекутся. Вот ведь как...
Я сделал, что мог, кто может, пусть сделает лучше!
Старик со вздохом посмотрел на часы.
— Ведем счет времени, дабы знать, сколько осталось жить.
Он встал. Церемонно простился. Взял трость — легковесную полированную палочку. Грустно улыбнулся.
— Послушаю каштаны. Нынче месяц спелых каштанов. Отдыхаешь на скамейке в сумерке вечернем, а плоды срываются. Стук, стук! Здесь. Там. Тоже музыка и свой ритм. И каждый каштан — время. А мое время — падать.
Сергей Андрианович неожиданно привлек мою голову и поцеловал в лоб. Надвинул шляпу. Резко повернулся и застучал тросточкой.
1964 г.
Папа Хемингуэй
В Гаване, на углу, где скрещиваются улицы Прадо и Рейно, расположился большой универсальный магазин Сиверса. В магазине я вместе с переводчиком разыскиваю человека по имени Роберто Эрерра.
— Роберто Эрерра? — переспрашивает администратор. — Это он. — И кивает в сторону книжного отдела.
Невысокий худой человек, острое вытянутое лицо, серый пиджак, — успеваю заметить я, прежде чем переводчик говорит:
— Товарищ Эрерра?
— Да.
— Этот товарищ из Москвы. Он приехал, чтобы встретиться с вами.
Эрерра изучает меня и молчит.
— Я мечтал встретиться с Хемингуэем. Я и много-много советских людей. Хемингуэя нет. Вы его секретарь. Мы хотим знать больше об этом человеке.
Обладатель титула «Самый сильный человек планеты», знаменитый атлет Юрий Власов рассказывает в своей повести о личном опыте преодоления жизненных невзгод, способности противостоять недомоганиями и болезням, умению поверить в себя и свои силы путём физических тренировок и самовнушения. Этот потрясающий дневник наглядно доказывает правоту автора («Жизнь — это всегда акт воли!», «Без преодоления себя ничего не добьёшься!») и протягивает руку помощи каждому, кто попал в сложные жизненные обстоятельства, но не желает сдаваться.© бушмен.
Книга «Соленые радости» написана известным советским спортсменом, неоднократным чемпионом мира Юрием Петровичем Власовым.Герой произведения – тоже атлет – задался благородной целью изучить природные закономерности силы. В последнем, самом сложном эксперименте, поставленном на самом себе, герой допускает ряд просчетов, которые серьезно отражаются на его физическом состоянии.Преодолению трудностей, возникших в результате экспериментальных просчетов, и победе, прежде всего над самим собой, посвящается это художественное произведение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга о юношах, которые выросли во время Великой Отечественной войны и почти все потеряли отцов. Они пришли в Суворовское училище в 1946 году, которое дышало торжеством победы, и воспитывались боевыми офицерами — участниками великих сражений. Она — о жизни в Суворовском училище, об эпохе сталинского времени, оставившего след в судьбах ребят, о первом чувстве любви, о свершившихся мечтах и надеждах. Эта книга как кислородная маска для современников, принимающих от новой эпохи смертельные удары безобразия и невежества.
Народный университетПедагогический факультет№ 4 1989Бывший чемпион мира по тяжелой атлетике Ю.П.Власов рассказывает о значении физической культуры и спорта, как одного из оздоровительных средств, об отличиях большого спорта от обычного, о взаимоотношениях большого спорта с обществом, о допингах.
Цензурные ограничения недавнего прошлого почти не позволяли Ю. Власову — известному общественному деятелю, писателю, спортсмену — публиковать свои произведения. В сборник «Стужа» вошли впервые издающиеся рассказы и повести, написанные автором еще пятнадцать — двадцать лет назад.
Говорила Лопушиха своему сожителю: надо нам жизнь улучшить, добиться успеха и процветания. Садись на поезд, поезжай в Москву, ищи Собачьего Царя. Знают люди: если жизнью недоволен так, что хоть вой, нужно обратиться к Лай Лаичу Брехуну, он поможет. Поверил мужик, приехал в столицу, пристроился к родственнику-бизнесмену в работники. И стал ждать встречи с Собачьим Царём. Где-то ведь бродит он по Москве в окружении верных псов, которые рыщут мимо офисов и эстакад, всё вынюхивают-выведывают. И является на зов того, кому жизнь невмоготу.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.