Сделано в Японии - [36]

— Хорошо, Канеко-сан, какие у вас есть наработки по тому кто занимается такого рода машинами?

— «Челленджерами»?

— Да, ими и аналогичными джипами.

— Я занимаюсь, Сима-сан занимается. — Канеко кивнул в сторону одного из коллег — В общем, почти все мы ими занимаемся.

— Приятно слышать, но меня интересует не распределение обязанностей внутри вашего отдела.

— А что тогда?

— Меня интересует, кто их угоняет?

— Ха! — Канеко Вдруг прорвало. — Мы все хотим знать, кто их угоняет! Здесь наши с вами желания совпадают, Минамото-сан!

— Желание, Канеко-сан, — это у меня. — Пора было ставить капитана на место. — А у вас, как я понимаю, служебное задание. Это совсем другая вещь, сам должен понимать.

— Понимаю, — поостыл Канеко.

— У тебя есть список всех угнанных в прошлом и этом году джипов?

— Ну есть…

— Я могу его получить?

Канеко грустно оглянулся на своих ребят, не получил от них ни поддержки, ни запрета, вздохнул и опустил голову.

— Что, Рикио-кун, информация секретная, что ли?

— Для служебного пользования.

— И?..

— Минамото-сан, следствие по всем этим джипам идет под личным контролем полковника Гото, нашего начальника. Делиться информацией по этим делам без его санкции я ни с кем из других отделов не могу Понимаете?

— В общих чертах. Наш Накагава в курсе этих дел? — проверил я на всякий случай лояльность Накагавы.

— Не думаю. — Канеко крутанул головой. — Накагава-кун кражами аксессуаров занимается.

— А что, из «паджеро» или «лэнд — крузеров» аксессуары не воруют? — Я повернул разговор в сторону покойного Ищенко.

— Практически нет. Их сами воруют.

— «Лэнд — крузеры» тоже?

— Тоже.

— И сколько за этот год?

— По Хоккайдо?

— А у вас и по всей Японии статистика есть?

— А как же!

— По Хоккайдо.

Мышка под толстенькими и коротенькими пальчиками Канеко вновь защелкала:

— Тридцать три.

— Тридцать три «лэнд — крузера» за неполных четыре месяца? По джипу в три дня?

— Так точно. Но это не только чистые «лэнд — крузеры»…

— А что, не все угонщики грязные машины берут? Просят владельцев их мытыми на стоянках на ночь ставить?

— Все смеетесь… Я имею в виду тридцать три — это все модификации: «хай — лакс», например, несколько модификаций имеет.

— Например, какие? — Я решил уж заодно расширить свои не столь обширные познания в области наших машин повышенной проходимости и завышенной стоимости.

— Есть шестицилиндровые, есть восьми…

— Ага, понятно.

— Есть еще «прадо».

— Тоже «тойота», да?

— Да, тоже модификация «лэнд — крузера».

— И как «прадо» идет? Хорошо?

— У угонщиков, что ли?

— Ну если точнее, то к угонщикам.

— Из тридцати трех «лэнд — крузеров» — шестнадцать «прадо» пяти модификаций.

— Понятно. А как насчет, скажем, «ниссана»?

— Двадцать один «ниссан — патрол»… — глубже прежнего вздохнул Канеко. — Одиннадцать полноприводных «ниссан — террано»…

— А «исудзу» берут?

— Берут — берут… «Исудзу» хорошо берут. Восемнадцать «труперов»…

— Как корова языком слизнула, да?

— Какая корова?

— Так я как раз, Канеко-сан, у тебя и хочу узнать, какая — такая корова эти джипы ворует.

— Найдем… — без малейшего намека на уверенность и энтузиазм пролепетал Канеко.

— Сколько с начала года таких машин угнано?

— На Хоккайдо?

— Опять ты за свое, капитан! На Хоккайдо, конечно!

— Сто шестьдесят две, — считал Канеко с компьютерного дисплея.

— Ого! И сколько найдено?

— Джипов?

— Да, Канеко-сан, джипов!

— Восемь.

— Сколько?!

— Восемь…

До последних лет высокий процент раскрываемости преступлений был нашей главной гордостью. Десятилетиями наше начальство, упоительно брызжа слюной, рапортовало правительству и населению о том, что практически каждый убийца и вор у нас получает по заслугам. Все было прекрасно в нашем локальном полицейском мире: так или иначе, рано или поздно, но каждый, кто преступил закон, ощущал на своих запястьях режущий плоть могильный холод никелированных наручников. Потом уже, на суде, некоторым из них удавалось вывернуться и избежать тюремных нар благодаря хорошо подвешенному и щедро оплаченному языку склизкого, изворотливого, как морской угорь, адвоката. Но это уже были не наши проблемы — наша задача была ловить и доставлять на суд всех, кто этого заслужил. И все было замечательно до тех пор, пока не лопнул мыльный пузырь нашей замечательной национальной экономики. Кражи и грабежи покатились по чистому зимнему полю бескрайнего Хоккайдо снежным комом, на глазах увеличивающимся в размерах, и наша машина стала давать сбой за сбоем. Работать приходится по старинке, на увеличение штатов денег не дают, поколение надежных стукачей из числа мирного населения стареет и вымирает, а молодежь наша, аморфная и безразличная, хоть номинально населением также является, им на смену не торопится. Я даже рад тому что сижу на убийствах: их по-прежнему немного, так что особо не опозоришься. Да и вообще наш отдел находится в более выгодном положении по отношению ко всем другим. Наши клиенты — как два волоска на лысине: найти в случае необходимости нашкодившего одинокого русского среди нашей черноволосой и кареглазой толпы пока проблем не составляет. Все — таки общий процент раскрываемости по отделу — девяносто восемь, а по убийствам, как нетрудно догадаться, — все сто. А Канеко вот от нас ушел и теперь, бедный, имеет только восемь возвращенных владельцам джипов из ста шестидесяти двух.