Счастливчики с улицы Мальшанс - [52]

Я её такой ещё не видел. Что она задумала? Надо послать к ней Роберта,

На следующий день я улетел за океан. Даже если я проживу сто лет, мне никогда не забыть, как меня там встречали! Этот старый Том — тамошний Лукас — может сто очков вперёд дать господину Бенксу. Вот это была реклама!

Не успел теплоход подойти к берегу, как на его палубу опустился вертолёт и меня на этом вертолёте перенесли в какую-то загородную виллу! Потом только я узнал: во всех газетах было написано, что гангстеры хотели меня похитить и вернуть за выкуп в пять миллионов долларов. Гангстеров, конечно, старый Том придумал. Вот это реклама! Вечером он прокатил меня по Нью-Йорку в машине. Какой город! Какие дома! Сколько огней! И всюду огромные светящиеся буквы: «Юл Морено — Сын моря — величайший певец века. Тираж пластинок 10000000». И моя физиономия. Словом, они тут такую деятельность развили, что билеты на все мои концерты давно проданы и сама фирма, скупившая через подставных лиц половину, начала продавать билеты по тройной цене.

Первый мой концерт состоялся в Рокфеллер-центре. Зал роскошный, сцена поднимается и опускается.

Старый Том всё использовал для рекламы. За два часа до концерта с виллы, где я жил, выехали три бронированных «бьюика» и одна машина с радиокомментаторами.

В течение всего пути по двум радиостанциям шёл репортаж о том, какие опасности и препятствия преодолевал кортеж по дороге в Рокфеллер-центр. В одном месте возникла перестрелка с «гангстерами», в другом «конкурирующая фирма» перегородила мост грузовиками, чтоб сорвать концерт. На подступах к городу толпы фанов бросались под машины, выстраивались плотной стеной поперёк улицы и т. д. В конце концов машины застряли в двух километрах от зала, когда до начала концерта оставалось пять минут. И тогда по радио и телевидению было сообщено… что я благополучно прибыл на место кружным путём в молочном фургоне.

Между прочим, за все эти штуки старому Тому была потом присуждена ежегодная премия Всеамериканской ассоциации агентов по рекламе. Да, дело поставлено у них не то что у нас. Два первых ряда были заняты переодетыми сотрудниками фирмы — девчонками и мальчишками, владеющими приёмами дзюдо, вооружёнными кастетами и резиновыми дубинками, которые они прятали под кофточками и пиджаками. За кулисами с обеих сторон стояли пожарные с мощными брандспойтами. Ну, совсем как в цирке возле клетки С тиграми! рядом — охранники со слезоточивыми гранатами, ещё полсотни охранников прятались за занавесом. Снаружи здания и в фойе торчали сотни две полицейских. Старый Том рисковать не хотел. Лукас тоже не дурак — он застраховал меня на полтора миллиона долларов.

Но вот свет погас как обычно, единственный голубой луч направлен, на сцену. Я стою в этом голубом луче, в тельняшке, с гитарой на ремне. Мгновение в зале стояла тишина, а потом словно горный обвал — зал заревел тысячами голосов «Юууу-л!» Первой я исполняю новую песенку, специально написанную для этого турне: «Америка — страна мечты». Потом ещё две, тоже специально, написанные: «Ох, уж эти негры» и «Кастет, кастет, ты — верный друг».

Я их пел по-английски — выучил. После каждой песни в зале раздавался такой рёв, что мне казалось, что Я оглохну.

Потом я перешёл к своему обычному репертуару. Голубой луч сменился синим, золотым, белым. На экране за мной, на фоне вздымающихся волн, проецировался мой, огромный чёрный силуэт. Я пел «Мари», «Голубого попугая», «Земли усталой оставляем берега», «Счастливчиков», роки, твисты.

Взявшись под руки, зрители, сидя, качаются целыми рядами справа-налево, слева-направо. Они сидят бледные, закрыв глаза. Некоторые девчонки уже в обмороке.

Я знаю, что произойдёт дальше. Старый Том распланировал всё заранее. Вот уже в разных местах зала встают здоровые ребята, растрёпанные девчонки — они завтра получат в кассе фирмы по пять долларов — и начинают колотить по спинкам стульев. Сначала их примеру следуют только несколько человек. Затем всё больше и больше зрителей. И вот уже весь зал стучит по спинкам стульев, а ребята выламывают один, второй, третий стулья и разбивают их в щепы. Стоимость поломанной мебели заранее оговорена между владельцами зала и фирмой. В зале началось что-то невообразимое: грохот, треск, вопли, визг, дикие крики. С вытаращенными глазами, с пеной на губах, с искажёнными лицами девчонки и ребята ломали стулья, рвали друг на друге одежду. Некоторые из них стали рваться ко мне на сцену.

Дзюдоисты, сидящие в первых рядах, обрушивали на их головы резиновые дубинки, пожарные выбежали на авансцену и направили в зал струи воды, ворвалась полиция, прожекторы стали полосовать зал лучами… Я метнулся за кулисы и, не передеваясь, бросился в свою бронированную машину. Окружённый охраной, автомобиль на бешеной скорости несётся в загородную виллу, а к помещению театра с воем мчатся санитарные и полицейские машины.

На следующий день все газеты сообщают: двое задавленных насмерть! Девяносто раненых, двести арестованных! Зал разгромлен! Убытки — тридцать тысяч долларов! Невероятный успех! И билеты на мой следующий концерт перепродаются уже не в трое, а в десять раз дороже.