Счастье рядом - [45]

– Тина?! – резко вскрикиваю я, и мой голос срывается. – Что ты тут делаешь?!

Она не отвечает, только смотрит в пол. И только потом я замечаю, что она голая. Ее загорелая кожа блестит при свете луны, а большие груди поднимаются при каждом вздохе.

– Почему ты голая?!

Мой взгляд падает на плюшевые наручники на ее правой руке. Прежде, чем я успеваю что-то сказать, из палатки выползает Оскар. Полотенце, которое еще пару часов назад висело у него на плече, теперь скрывает тот факт, что он тоже голый. Этого не может быть.

– Поэтому ты спишь в палатке, – шепчу я ему. – Из-за нее. – Тина гладит меня по руке, пока боль разъедает мое тело подобно кислоте. – Оставь меня! – Я отбрасываю ее руку и поворачиваюсь к Оскару. – Я думала, ты влюблен в меня.

– Это он тебе сказал? – спрашивает Тина, смеясь.

– Он написал это, – едва слышно отвечаю я. Тут же вспоминаю о письме и о каждом слове, написанном там.

– И ты поверила ему? – Тина вздыхает и качает головой. – Боже, Тесса, ты такая наивная.

– Видимо, да, – говорю я. – Я думала, мы с тобой подруги.

Она подходит ближе и пренебрежительно спрашивает:

– Подруги? Поэтому ты так часто звонила мне и спрашивала, как у меня дела? Или хотя бы перезванивала мне?

– Ты можешь забрать кого хочешь, но, пожалуйста, только не Оскара, – говорю я на выдохе, пока в моих глазах скапливаются слезы. – Я влюбилась в него.

– Может, тебе стоило рассказать об этом раньше? – она качает головой и смотрит на меня надменно и разочарованно. – Это, к слову, о дружбе.

Я беру Оскара за руку.

– Пожалуйста, скажи мне правду… Ты влюблен в меня или нет?

– Конечно нет, – отвечает Тина вместо Оскара. – Посмотри на себя. Ты просто девственница, которой нельзя водить машину.

– Нет!

Сильный раскат грома будит меня, и я резко поднимаюсь. Это был сон, всего лишь сон… Убираю волосы с лица и сглатываю слюну. Фрагменты сна, подобно призраку, еще витают где-то в голове. Прежде всего последние слова. Я, тяжело дыша и сотрясаясь дрожью, подползаю к окну. Каждая мышца в теле напряжена, а мои легкие так сжались, что я едва ли могу дышать. Молнии освещают ночное небо, а бесчисленные капли дождя стучат по крыше и стеклам. Они словно пряжа, тянущаяся из облаков. Между раскатами грома я слышу лай собак. Глазами ищу палатку, но дождь и темнота съедают ее.

Я пытаюсь не думать о Тине. Ни о ней, ни о ее груди, которая выглядит намного привлекательнее моей. Я не хочу думать о том, что она права. Во всем. «Ты просто девственница, которой нельзя водить машину», – звучит в моей голове. Эта фраза из фильма «Бестолковые». Когда мы смотрели этот фильм, то были еще неразлейвода.

Я снова ложусь и так крепко зажмуриваю глаза, как будто смогу раздавить веками эти ужасные картинки. «Успокойся, Тесса, это был всего лишь сон». Я пытаюсь дышать спокойнее, но слезы стекают по вискам прямо в волосы. Слова Тины причиняют боль как настоящие удары. Как будто они оставляют после себя зияющие раны.

Я вытираю слезы с лица и делаю глубокий вдох носом. В машине пахнет Оскаром. Выдыхаю, отчего моя грудь трепещется, и я открываю глаза. Вдруг мой взгляд натыкается на его свитер, который висит на подголовнике водительского сиденья. Я вытягиваюсь, хватаю его рукой и тащу к себе. Я ищу место, которое пахнет сильнее всего, затем утыкаюсь носом в мягкую ткань и вдыхаю этот запах. В тот момент, когда я хочу перевернуться и попытаться снова уснуть, вижу силуэт рядом с машиной и испуганно вздрагиваю.

– Оскар! – мой голос звучит необычно резко.

Он открывает заднюю дверь и быстро заползает ко мне.

– Все в порядке? – запыхавшись, спрашивает он. – Мне показалось, ты кричала!

Несмотря на то, что от палатки до машины всего пара метров, его волосы полностью промокли. Капли дождя стекают по его коже, по шее и под футболку, которая тоже промокла и теперь прилипает к телу. Я смотрю на него и, хотя знаю, что он ничего не делал, мне хочется зарыдать и ударить его по лицу. «Ну же, Тесса, успокойся. Это был сон. Он ничего не сделал».

Я стараюсь ясно мыслить, но в моей голове снова крутится этот фильм. Они с Тиной. Голые.

– Тесс? – Он вытягивает руку и нежно гладит мое лицо. – Что случилось? У тебя снова приступ? – обеспокоенно спрашивает он.

– Нет, – шепотом отвечаю я.

– А что тогда? – Я хочу рассказать ему. Все. И сделаю это. Но не сейчас. – Креветка?

– Можешь остаться здесь?

Оскар смотрит на меня, а потом стягивает с себя мокрую футболку и бросает на пол. Я не выпускаю его из вида. Он берет из моих рук свой свитер и вытирается им. Потом подползает ближе, мягко кладет меня на спину и сам ложится рядом. Он вытягивает руку, и я пододвигаюсь к нему. Мои руки дрожат, когда он прижимает меня к своей груди. Моя щека лежит на его холодной коже, а рука на животе. Я закрываю глаза и слышу биение его сердца. Мне кажется, оно бьется для меня.

Как в сказке

Что-то щекочет мою щеку, и я открываю глаза. Они сухие и уставшие, и мне хочется снова закрыть их, но слишком жарко. Воздух в машине спертый, и с каждым вздохом кажется, что большую часть кислорода мы уже истратили. По моему подбородку вниз стекает капля пота. Я вытираю ее и аккуратно поворачиваюсь посмотреть на Оскара, который лежит рядом и пока еще спокойно спит. Его лицо расслаблено, рот немного приоткрыт, а длинные ресницы трепещут, потому что глаза под веками шевелятся. Ему снится сон.