Счастье - [15]
— Садитесь. Ну, как холостяцкая жизнь? Не надо ли чего? — Взгляд Рё Инчже выражал искреннюю заботу.
— Спасибо, пока ничего не надо.
— Нравится комната? Быстро же они ее отделали. Уходя на совещание, я тут дал команду Мун Донъиру и старшей сестре. Приходили?
— Приходили. Спасибо за заботу.
— Вот скоро новый дом построим. Наш завкафедрой человек слова, так что в ближайшее время получите квартиру. Мы со своей стороны тоже будем нажимать.
Он достал из кармана брюк щипчики и стал обрезать ногти.
— Кстати, мне нужно обсудить с вами один вопрос. — Рё Инчже спрятал в карман щипчики и раскрыл блок нот. — Как вам известно, Хван Мусона все-таки придется оперировать. Теперь вы отвечаете за него, и готовить больного к операции будете вы.
Дин Юсон не знал, что и думать. Почему именно ему поручается эта операция?
— Его нужно повторно тщательно обследовать, сделать все анализы и постараться остановить воспалитель ный процесс, — не обращая внимания на явное замешательство Дин Юсона, продолжал Рё Инчже давать указания.
Дин Юсон ничего не ответил. Один раз он уже чуть было не ампутировал ногу Хван Мусону, и вот опять перед ним, по существу, ставят ту же задачу. Отказаться? Но на каком основании?
— И чем скорее вы им займетесь, тем лучше, — сказал на прощание Рё Инчже. С этими словами он вышел из комнаты.
Дин Юсон был страшно огорчен. Неясным видением ему уже мерещился Хван Мусон, смотревший на него в упор.
Новые волнения! Он и так страдает от своей нерешительности, — никак не может написать письмо Сор Окчу, а тут еще одно испытание: он должен ампутировать ногу Хван Мусону, ведь новая восстановительная операция будет такой же бесполезной, как и предыдущие.
Дин Юсона всю ночь мучили кошмары.
На следующий день, завершив утренний обход, он по пути в приемный покой заглянул в ординаторскую, словно предчувствуя, что там его ждет Хван Мусон. Так и оказалось.
— Товарищ военврач, вот зашел посоветоваться, — обратился к Нему Хван Мусон.
— Садитесь, что у вас? — Дин Юсон придвинул больному кресло и сам сел рядом.
Хван Мусон вынул из халата письмо.
— Товарищ военврач, — повторил он, — вот тут мне пришло письмо… от моего друга…
— От кого?
— Да вот, сами читайте. — Хван Мусон протянул письмо врачу.
— Можно читать?
— Конечно, я затем и пришел.
Дин Юсон развернул письмо.
Оно было от невесты Хван Мусона и начиналось взволнованными словами о том, с каким нетерпением Хван Мусона ждут в кооперативе, садам которого во время войны был нанесен огромный урон. Именно в этот кооператив поехал после войны Хван Мусон, откликнувшись на призыв партии оживить изувеченные войной сады. В свое время он проводил уже опыты по оживлению деревьев. Сейчас эти опыты, получившие поддержку ученых, находились на стадии завершения, и поэтому девушка с волнением спрашивала, как идет лечение и когда он вернется домой.
Дин Юсон прочитал письмо и протянул его Хван Мусону.
— Товарищ военврач, чтобы завершить опыты, требуется мое присутствие. Мне нужно возвращаться. Зачем мне тут дальше торчать? Давайте уж отрезайте ногу, и поскорее.
Дин Юсон снова не знал, что ему делать. То ли готовить Хван Мусона к очередной бесполезной, как он считал, операции, о которой шла речь с Рё Инчже, то ли соглашаться на ампутацию ему ноги, против чего теперь восставала его врачебная совесть.
— Нет же никакой надежды на излечение, так зачем же мне напрасно занимать место в больнице? Лучше уж я займусь своими садами, — убежденно говорил Хван Мусон.
Дин Юсон не знал, что ответить больному. Он сидел, обхватив руками голову, и терзался сомнениями. Видя необычное состояние врача, Хван Мусон не стал докучать ему своей просьбой и незаметно вышел из ординаторской.
4
Дин Юсон просидел в ординаторской до позднего вечера, тщательно изучая историю болезни Хван Мусона. Лаборантка только что внесла в нее результаты последних анализов.
Итак, уже две неудачные операции! И сейчас общее состояние больного далеко не удовлетворительное. Несмотря на инъекции различных антибиотиков, воспалительный процесс еще не прекратился.
Прочитав последние записи, Дин Юсон, совершенно удрученный, собирался уже отправиться к себе, но тут вошла медсестра и сказала, что профессор Хо Герим просит его зайти к нему.
«Меня — профессор?..» — терялся в догадках Дин Юсон.
Профессор всегда проявлял большую заботу о Дин Юсоне. Он даже предлагал ему поселиться у него в доме, где готов был выделить ему отдельную комнату, но Дин Юсон отказался; тогда профессор разрешил обставить для него комнату прямо в отделении восстановительной хирургии.
Дин Юсон не мог понять, зачем профессор вызывает его к себе, да еще в такое время. Неужели снова будет интересоваться его жизнью? Он осторожно постучал в дверь кабинета.
У профессора уже был гость — в кабинете сидел Чо Гёнгу. Вот так так! Дин Юсон чуть не вскрикнул от радости.
— Добрый вечер, сонсэнним!
— Здравствуйте, Юсон.
Правда, в Пхеньяне они уже виделись, но сейчас обрадовались друг другу так, словно не встречались целую вечность.
Чо Гёнгу со своей научно-исследовательской группой проводил опыты в одном из госпиталей и на обратном пути в Пхеньян заехал сюда.
История жизни необыкновенной и неустрашимой девушки, которая совершила высокий подвиг самоотвержения, и пешком пришла из Сибири в Петербург просить у Государя помилования своему отцу.
Книга состоит из коротких рассказов, которые перенесут юного читателя в начало XX века. Она посвящена событиям Русско-японской войны. Рассказы адресованы детям среднего и старшего школьного возраста, но будут интересны и взрослым.
В Истерли Холле подрастает новое поколение. Брайди Брамптон во многом похожа на свою мать. Она решительная, справедливая и преданная. Детство заканчивается, когда над Европой сгущаются грозовые тучи – возникает угроза новой войны. Девушка разрывается между долгом перед семьей и жгучим желанием оказаться на линии фронта, чтобы притормозить ход истории. Но судьба преподносит злой сюрприз: один из самых близких людей Брайди становится по другую сторону баррикад.
История борьбы, мечты, любви и семьи одной женщины на фоне жесткой классовой вражды и трагедии двух Мировых войн… Казалось, что размеренная жизнь обитателей Истерли Холла будет идти своим чередом на протяжении долгих лет. Внутренние механизмы дома работали как часы, пока не вмешалась война. Кухарка Эви Форбс проводит дни в ожидании писем с Западного фронта, где сражаются ее жених и ее брат. Усадьбу превратили в военный госпиталь, и несмотря на скудость средств и перебои с поставкой продуктов, девушка исполнена решимости предоставить уход и пропитание всем нуждающимся.
Чингиз Гусейнов — известный азербайджанский прозаик, пишет на азербайджанском и русском языках. Его перу принадлежит десять книг художественной прозы («Ветер над городом», «Тяжелый подъем», «Угловой дом», «Восточные сюжеты» и др.), посвященных нашим дням. Широкую популярность приобрел роман Гусейнова «Магомед, Мамед, Мамиш», изданный на многих языках у нас в стране и за рубежом. Гусейнов известен и как критик, литературовед, исследующий советскую многонациональную литературу. «Неизбежность» — первое историческое произведение Ч.Гусейнова, повествующее о деятельности выдающегося азербайджанского мыслителя, революционного демократа, писателя Мирзы Фатали Ахундова. Книга написана в форме широко развернутого внутреннего монолога героя.
История не терпит сослагательного наклонения, но удивительные и чуть ли не мистические совпадения в ней все же случаются. 17 августа 1914 года русская армия генерала Ренненкампфа перешла границу Восточной Пруссии, и в этом же месте, ровно через тридцать лет, 17 августа 1944 года Красная армия впервые вышла к границам Германии. Русские офицеры в 1914 году взошли на свою Голгофу, но тогда не случилось Воскресения — спасения Родины. И теперь они вновь возвращаются на Голгофу в прямом и метафизическом смысле.