Сборник рассказов - [37]

— Они еще и платили за это!

— То есть, это не какое-то испытание, на которое загоняют всех подряд, потом отбирая людей для каких-то нам неизвестных целей?

— Нет-нет! Это не эксперимент и не испытание. Это просто такой аттракцион. Люди стояли в очередь, чтобы проехать по горкам.

— Очень странно. Очень. Странно и не понятно, в чем же конечная цель? Или просто люди жили настолько бедно, что вот этот почти игрушечный поезд заменял им реальное средство передвижения? Вроде как знакомство с современной им техникой, да?

— Да нет же, нет! Это делалось для удовольствия!

В стороне беседовали два чиновника: от науки, выделенный министерством образования, и дипломат, который был прикреплен в Марксу с первого дня.

— Ну, как он вам? — спросил дипломат, отвернувшись в сторону и как бы осматривая раскоп.

— Он какой-то странный. Называет себя историком. Но сами посмотрите, послушайте — рассказывает какие-то невозможные вещи. Не понимает, что история, как и всякая наука, логична и непротиворечива.

— Минуточку. Он представился ксеноисториком. Я точно помню.

— Возможно, в этом все дело. Он привык к своим ксеносам. А у них совершенно нечеловеческая логика. А люди просто не могли так себя вести. Так, как он сейчас рассказывает.

— Да, я заметил, как принимают ваши коллеги его слова.

— А как еще принимать? Если верить ему, то люди в древности совершали поступки, которые невозможно логично объяснить. Рисковали жизнью ни за что. Катались раз за разом на колесе обзора. Горки эти вот. Уж они-то — к чему? Скорее всего, он ошибается и только уводит в сторону наши исследования. Конечно, на антенну локаторы это мало похоже, но что мы знаем о такой древности?

— Значит…

— Значит, передавайте вашему подопечному, что мы, конечно, благодарим и так далее — ну, вы понимаете. Но больше к истории его не подпускайте. Вон, к биологам его пока ведите. Пауков разных пусть смотрит. Нам же его ксеноистория не нужна. Мы — люди.

ПЛЮС НА МИНУС

Сегодня подходил срок расплаты за квартиру.

Хорошо все же сделали предки, что теперь только раз в год платить надо, а не каждый месяц, как раньше, как в книжках пишут. Копится оно себе потихоньку, не отрывает от текущей жизни… Сколько там, кстати, на счетчике? Иван сунул руку в карман, достал прибор и посмотрел на вечный экран. Ого! Почти двадцать тысяч на счету. Хорошо-то как. Это и на квартиру хватит, и, пожалуй, даже на новую машину, если еще чуть-чуть постараться. Главное, не зарываться.

В вагон метро вошла сухонькая старушка с изящной красной сумочкой в руке. Иван и еще двое молодых тут же резво подскочили с места, предлагая ей сесть. Старушка пару секунд выбирала, переводя взгляд выцветших глаз с одного на другого, а потом улыбнулась Ивану и села на предложенное им место. В кармане звякнул счетчик.

«О! Не меньше, чем пятьдесят в плюсе!» — подумал радостно Иван.

Счетчик тут же звякнул повторно. Что такое?

Он не стал при народе проверять счет, потому что сразу после доброго дела это было неприлично. Мало ли, у кого и какие суммы. Может, кто на нуле сидит, а то и вообще в минус ушел. Вон, как те двое мужиков смотрят злобно.

Погода с утра стояла мерзкая и даже просто отвратительная. Холодные порывы ветра гнали сырость и мелкую дождевую взвесь, оседающую крупными каплями на раскрытом зонтике и стекающую вниз, в лужи и черную грязь, растоптанную тысячами башмаков по всему тротуару.

Оглянувшись украдкой, Иван вытащил счетчик, глянул на экран, ничего не понял — вроде все как было. Без изменений, вроде. Потом нажал кнопку для проверки последних итераций. Плюс пятьдесят, ага, это за старушку, выходит. Минус сто. Ну, ничего себе! Минус сто! И за что? Всего-то посчитал в уме… Тпру-у-у, стоп, стоп, стоп… Не думать, не думать, не ругаться и не желать никому плохого, даже в уме.

Счетчик в руке дернулся, вибрацией и тихим звяканием указывая на проведенную операцию. Иван сам выбрал этот рингтон — звякание денег и лязг кассы из пинкфлойдовской «Темной стороны луны». Он любил эти старинные напевные мелодии, которые никогда не становились маршем и даже не помогали в работе. Просто — приятная музыка.

Что еще за… Минус тридцать восемь. Он же еще никому ничего не пожелал! Он же только…

Спокойно, спокойно, Иван. Вдыхать носом. Выдыхать ртом. Выдох полный, до кашля. Вдох короткий, чтобы на полную грудь — три коротких вдоха. Раз, два, три — медленный выдох. Раз, два, три — медленный выдох. В ушах зашумело, накатилась слабость. На лбу выступил пот. Вот так, вот так. И никакого спортзала не надо. Мы и просто дыхательной гимнастикой умеем… Вот так. Так вот. Спокойно.

Он двинулся по улице в сторону своего дома. Идти пешком — примерно тридцать минут. На автобусе было бы быстрее и чище, но не хотелось никого видеть. И просто сама медленная мерная ходьба успокаивала. Вот сейчас дойти, думал Иван, подняться к себе, запереться в квартире, не включать панель, затемнить окна, налить горячего чаю — чайник уже вскипел, наверное, и только поддерживает заданную температуру, и еще раз — успокоиться, успокоиться, успокоиться…

…И правда — подумаешь, минус какой-то. Это все фигня! Все равно есть почти двадцать тысяч. На квартиру всяко хватит. А если прямо сейчас бескорыстно помочь — так и на машину соберется. И тогда не надо будет ездить в метро и на автобусе, а можно будет подвозить всех желающих. Если сразу четверых посадить — это же какое доброе дело-то будет! Четыреста, не меньше, за один только раз! Вот почему владельцы машин так хорошо живут!