Сборник рассказов - [12]

И — раз-два, раз-два. Левой-правой. Все же все эти диспансеризации и врачи кругом, и спорт-физкультура, и отдых в правильных местах, и питание правильное — они форму помогли сберечь. Теперь долго могу бегать. Вот сейчас их машина стоит где-то. Следят за экраном. Потом начнут мужика того вызывать. Потом подъедут смотреть — в чем дело. А мужик — жмур окончательный. И куда им теперь кидаться? Какой сетью город накрывать?

А может, и не подъедут. Может, мужик и никто, и ничто, а просто так бежал домой, дождя возможного опасаясь. Значит, просто не повезло этому мужику, что по дороге со мной. Так ведь многим не повезло. По дороге со мной теперь оказывается опасно…

Министра образования упекли. Прокурора — посадили. Да там вообще очень энергично прошлись. Вот МЧС совсем не тронули. Значит, эти тоже в доле. Выходит, все силовики? В том числе и безопасность, так ее и перетак? Ведь ни слова, ни доклада… Улыбочки, мягкие руки и тихий голос. А сами, значит, готовились. Аккуратно, тихо, медленно и долго. Да вот меня-то не выцепили. Не успели. А у меня и друзья еще найдутся. И те, кто не друг, но просто — за порядок. За то, чтобы без эксцессов и революций. Не нужна стране революция! Сколько же можно революций и переделов устраивать? Вроде, только успокоились, десяти лет не прошло — нате вам… Силу свою почуяли. К кормушке двинулись. А лозунги-то какие, лозунги! Прямо либерте-эгалите какое-то…

Ничего, ничего.

Мне только отсидеться с месяц. И потом — на волю. Есть наметки. Говорили же мне, предупреждали, но слишком обтекаемо. Видать, и у них не было полной информации. Так, слухи. А слухи у нас всегда. У нас всю жизнь — слухи. То ждут падения доллара, то — падения рубля. Шепчутся по углам, слухи носят, изучают списки министров… Министров-капиталистов, так их.

Раз-два, раз-два… Отмашку левой. Правая — в кармане. На всякий случай. На мало ли что.

Ну, вроде, тишина-покой? Вот тут и остановимся пока. Посидим на скамеечке, отдохнем, кепку пониже натянув, посмотрим по сторонам.

Итак, тут, выходит, все. То есть, совсем все, окончательно.

Если бы не все силовики разом — можно было еще зацепиться. Можно было поиграть, как раньше. Раздрай среди них устроить. Доказать продажность. Арестовать кое-кого втихую. Кого-то так же тихо убрать с глаз и из памяти людской. Но вот — все они вместе. На кого теперь опираться? На какой-такой народ? О чем могут быть эти смешные разговоры? Нет никакого народа! Есть армия. Есть милиция. Есть безопасность. Спецназ есть разной подчиненности. Даже МЧС есть с автоматами и бронетранспортерами. Все есть. Да вот только у меня — ничего нет. Один револьвер с глушителем. И контакты. Хорошие контакты. На Западе. На Востоке. На Юге даже контакты есть. И деньги за контактами большие.

Значит, пересидеть самое то время, пока усиленно ищут. Потом, может, организовать собственный труп. Документы подкинуть подлинные. И только потом уже — через границу.

А пересидеть… Ха! Они думают, везде и все оцепили? Ну, нет. Есть старая дружба. Проверенная временем. Настоящая, мужская, с самого с ранья, с детских времен. А самое главное, как во власть пришел — ведь ни разу… Вот — ни разу. Ни намеком, ни звонком телефонным, ни в Интернете — нигде! Этот адрес никто и не знает поэтому. Он — только у меня в памяти. Вот туда в детстве ходил. В тот детский сад. А школа была через три квартала направо. Ничего, бегали тогда через две улицы, не боясь. Никого и никто за ручку не водил.

Теперь налево. Во двор. Посидеть на площадке, покачаться на качелях, оглядываясь. Посмотреть на окна и на двор. Подумать чуток. Дождаться, как совсем стемнеет. Благо, повезло — сухо сегодня и не холодно.

Ну, вот. Теперь, пожалуй, пора.

Пятый этаж.

Обшарпанная дверь.

Знакомая кнопка звонка. Как будто ничего не изменилось за годы.

— Здравствуй, друг. Примешь меня?

Посмотрел внимательно в глаза. Заглянул за спину. Распахнул пошире дверь — заходи.

— Давненько ты тут не был, а?

— Да. Давно. Но сам понимаешь мои обстоятельства… Ты один?

— А то ты не знаешь? — прищурился друг. — Давно один. Дети разлетелись. Все уже взрослые.

— А я вот…

— Да ладно. Душ — направо. Вода сегодня есть, и напор неплохой. Потом будем ужинать, водку пить, разговоры разговаривать. Только у меня простые пельмени — ничего?

— Ха! Мне сейчас, хоть беляши с собачатиной! Знаешь, как набегался?

— Как в детстве? Казаки-разбойники? Помнишь, как от соседских уходили по крышам?

— Еще бы не помнить!

Надо раздеваться, а как же револьвер, что в кармане куртки? Вот так, при друге, доставать его и брюки перекладывать? Да, ладно! Что тут может случиться? Друг — это навсегда друг!

— Там у меня в кармане…

— Покажешь потом?

— А ты все так же железки любишь?

— Так мужик я или нет? Конечно, люблю! У меня, вон, энциклопедия целая есть. Только в руках так почти ничего и не держал. Только в армии.

— Вот помоюсь, потом мы с тобой поужинаем под разговоры, а потом чистить надо — вот и дам собрать-разобрать, да смазать хорошенько.

— Полотенце там любое бери! Я — на кухню, стол накрывать!

Вот. Это — дружба. Это с детских времен. Настоящая, мужская, мальчишеская. И пока такие друзья есть, фиг им, этим «переворотчикам», этим «революционерам». Не достанут!