Савва Сторожевский - [10]

Итак, юноша (или уже достаточно зрелый молодой человек), еще не принявший нового имени — Савва, вступил в большой и многогранный мир, не всегда понятный человеку мирскому. Что ждало его здесь, в особенности если учесть традиции той отдаленной от нас эпохи? Какими были тогда монастыри на Руси и чем они жили?

То, что происходило на планете Земля более чем 600 лет назад, представить не просто. Но все-таки можно. Вот как рассказывает о пути, который мог пройти человек, решившийся уйти из мира в монастырскую жизнь, писатель и историк Русской церкви Игорь Смолич в своей книге «Русское Монашество. Возникновение. Развитие. Сущность. (988—1917)», написанной им в XX веке в эмиграции (книга первоначально вышла в 1953 году в Европе на немецком языке, лишь совсем недавно была издана на русском и стала развитием его предыдущего труда «Древнерусское монашество»).

«По образу подвижничества, — пишет Смолич, — все монахи в Русской Церкви разделены на три степени: 1) рясофорные, 2) монахи малой схимы и 3) монахи великой схимы; проходить эти степени можно лишь последовательно. В соответствии с этими тремя степенями существует три чина пострижения.

Вступившие в монастырь лица именуются послушниками. По окончании канонического срока послушничества они постригаются в рясофорные монахи, причем совершается это пострижение без монашеских обетов. На них, однако, возлагается обязанность соблюдать монастырский устав с той же строгостью, с какой его блюдут монахи более высоких степеней; и хотя они не дают иноческих обетов, нравственно они связаны ими… Послушникам, постриженным в рясофор, запрещается по собственной воле оставлять монашеское состояние.

Вторую степень составляют монахи малой схимы… Схима означает внешнее смирение, символизирующее внутреннее душевное покаяние. По степени этого покаяния различают схиму малую и великую. При совершении чина пострижения в малую схиму монах дает иноческие обеты. Он должен: а) отвергаться всего, что угождает телесным похотям; б) до смерти быть послушным всякому; в) никогда не стремиться к стяжанию собственности… Иноки малой схимы не могут сложить с себя монашества, что еще возможно для рясофорных иноков по особому разрешению и чрезвычайно уважительным причинам; канонически и нравственно они обязаны до смерти соблюдать данные ими обеты…

Монах, принявший великую схиму (по-русски — схимник), дает обет проводить свою жизнь в особенно строгом посте и непрерывной молитве, он уже не выполняет никаких послушаний вне своей кельи. Условием пострижения в великую схиму для каждого инока является безупречное подвижническое житие; после 30 лет такого жития в монастыре он, при условии высокой иноческой добродетели, получает от настоятеля разрешение и благословение на пострижение в великую схиму; постриг совершается по доброй воле самого; монаха. Рясофорные иноки после 30 лет безупречного подвижничества могут сразу принимать великую схиму…

До пострижения в монахи послушник должен пребывать под духовным руководством достойного и опытного пожилого монаха. Иными словами, требуется, чтобы будущий инок, по крайней мере до пострижения, прошел духовный искус под водительством старца».

Другой известный историк Церкви, живший в XIX столетии, митрополит Макарий упоминает о существовавшем уже в XIV веке рукописном «Завете юным мнихам», где было помещено множество советов для молодых иноков о том, как жить в монастыре. Эти сведения интересны тем, что приближены к реалиям человеческой жизни, показывают важные бытовые подробности обитания в монастырской среде. Нет смысла комментировать этот примечательный текст, так же как нет смысла спорить относительно его атрибуции к XIV столетию. Положимся на церковного историка и не спеша прочтем то, что в гораздо большей степени приоткрывает нам книгу истории, нежели рассуждения иных знатоков-специалистов.

«Дело мниха (монаха. — К. К.) блюденье ума от худых мыслей, молитва и пенье, которое есть дело ангельское, пища души, просвещение ума… А молитву творить надобно с умом и от сердца и понимать силу слов… Взирай на будущее, утверждайся чтением книг, трудись в послушании и рукоделии. Принимая пищу для тела, корми и душу Божественными словами. Ум всегда имей горе. Не навыкай ходить из кельи своей в другую, разве только для духовной потребности, на молитву или какую службу. Все делай с благословением старца. Себе не живи по плотскому своему хотению, но живи Богу, заботясь о жизни вечной. Да будет для тебя гробом твоя келья… Когда увидишь игумена, поклонись ему до земли и проси у него благословения… Одежда тебе — простая свита из самодельного сукна, а пояс простой кожаный, которым опоясывайся не выше чресл. Походка твоя пусть будет ни сурова, ни ленива, а руки имей во время хождения согбенными при персях. С мирскими не говори, особенно с юными, не садись и не стой с ними. Где случатся игры, кощунства, смехи, беги оттуда. Своими руками не прижимайся к брату, и не обнимайся с ним, и к себе не позволяй никому прикасаться, и не допускай никого смотреть на лицо твое, но уклонись и удались. И сам всячески берегись смотреть на лицо человека молодого и голоусого… Каждый берегись нечистой любви; беги всякого яда смертного, да не войдет в нас смерть дверцами, т. е. пятью чувствами — зрением, обонянием, слухом, осязанием, вкушением; но загради эти дверцы нашего телесного храма страхом Божиим. Весь бди оком, а сну предавайся, только когда почувствуешь великую нужду. Пред отходом ко сну много молись, почитай книги, займись рукоделием… Когда ляжешь спать, будь препоясан в свите, имей клобучок на голове, а руки сложи на персях и отнюдь не простирай их под свиту во избежание страсти пагубной… Берегись злой пагубы — ручного блуда… блюдись даже мысли скверной… А всегда, и вставая, и ложась, и за трапезою, и ходя, и сидя, произноси молитву: «Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе, Боже наш, помилуй нас, аминь». Если монах молится только во времена молитвенные, то он отнюдь не молится, а надобно молиться на всякий час. Хотя и кратка эта молитва, но она приносит великую пользу молящемуся с верою…»