Саведжи - [9]

— Оно питает тело и душу, — именно так Титус сказал Анжелике. Это произошло два десятилетия спустя, незадолго до их помолвки, после многих ночей, проведенных в его квартире за ужинами. — Ты чувствуешь это в костях и крови, — продолжил он, прежде чем прижать пальцы к виску. — И больше всего в мозгах. Я ведь прав?

Анжелика тоже отреагировала на это потоком вопросов после того, как пришла в себя после обморока и перестала кричать. Да, для нее это было шоком. В конце концов, такова была человеческая природа. Но позже, однако, Анжелика смирилась с ощущением жажды удовлетворения посредством ужина. Скрепленная общей тайной и страстной любовью с основоположником своей диеты, казалось, она могла сказать только одно, когда он встал на одно колено и попросил ее руки. С того момента, как супруги вместе начали строить семью, Титусу стало ясно, что Саведжи были исключительными в плане вкусовых предпочтений. И не важно, с какими препятствиями они столкнутся, он поклялся своей новообретенной жене, позже и Саше с Иваном, что именно так всегда и будет оставаться.

— Но, папочка, есть людей — неправильно.

Эти слова прозвучали из уст Саши. Едва достигнув пятилетнего возраста, она сидела за столом, качая ногами под стулом, пока отец объяснял, откуда взялось мясо, лежащее на их тарелках.

— Дорогая, — вздохнув, сказал он. — Все люди разные. Большинство вольно распоряжаются своей жизнью и наслаждаются счастливым существованием. Мы ведь не едим всех подряд!

В отличие от своей сестры, Иван ответил на это откровение просьбой добавки. Ему в столь нежном возрасте, казалось, было абсолютно все равно. В конце концов, мальчику ведь едва исполнилось три года. Что касается Саши, то, выйдя из-за стола, она просто отправилась играть с куклами. Несмотря на ее возражения, Титус не волновался. Он на личном опыте знал, что, однажды попробовав плоть, от нее уже никогда не отказаться.

— Итак, — сказала Саша, вырывая деда из его мыслей. — Что мне делать с папой? Я встречаюсь с человеком, который выбрал не употреблять в пищу мертвых животных. Но это не приравнивает его к наркоманам.

Олег моргнул, словно удивившись, что она до сих пор в комнате, и почесал бороду.

— Ох, мой сын лает, но не кусает, — заверил он ее. — Уверен, когда он познакомится с этим молодым человеком, его страхи исчезнут. Почему бы тебе не пригласить его в гости?

Саша вздохнула.

— Да почему все в этой семье хотят познакомиться с Джеком? — спросила она.

— Потому что все заботятся о тебе, — сказал он. — Мы, Саведжи, должны присматривать друг за другом. Потому что если не будем этого делать, одному Богу известно, что с нами случится.

Глава 4

Подпись в конце письма выглядела убедительно. Иван некоторое время тренировался ее подделывать. Поэтому, когда мальчик передал письмо миссис Ризби, школьному психологу, он был уверен, что она поверит, что его родители согласились на предстоящий сеанс. По мнению Ивана, отсутствие его отца было в интересах их обоих.

— Как ты себя сегодня чувствуешь?

Они сидели друг напротив друга на старых изношенных диванах. Челка миссис Ризби больше походила на плохо подобранную пару занавесок. Часть волос она заправила за ухо, что оказалось совершенно напрасным, когда она потянулась за чашкой чая, стоящей на столике перед ними. Иван не обратил внимания на стакан мутного сока, который она ему налила.

— Нормально, — ответил он, пожав плечами. — О чем вы хотите поговорить?

Как психолог, работающий со школьниками, миссис Ризби сделала все возможное, чтобы сделать обстановку в кабинете максимально неформальной. Записей она не вела, предпочитая зрительный контакт со всеми, кто приходил к ней.

— В действительности, думаю, нам стоит начать с упражнений, — сказала она. — Иван, выполнишь несколько заданий?

— Желаете начать с упражнений? — уточнил он.

— Хотелось бы. — Миссис Ризби уже подготовила стопку квадратных карточек, положив их на диване рядом с собой картинками вниз. Она быстро пролистала пачку и выдернула оттуда одну карточку, с которой и начала. — Все очень просто, — сказала она, показывая карточку мальчику. — На каждой картинке изображено лицо ребенка. Я хочу, чтобы ты посмотрел на него и сказал, какую эмоцию передает выражение лица.

— И все? — переспросил Иван, уже начинающий скучать. — Что ж, на этой картинке девочка улыбается, что может значить, что она счастлива.

— Очень хорошо.

Миссис Ризби выложила следующую карточку.

— Озадаченность, — сказал он мгновение спустя.

— Отлично!

Иван изучил следующую карточку и откинулся на стуле.

— Задумчивость. Возможно, размышление?

Миссис Ризби улыбнулась и кивнула. У ребенка, казалось, не было проблем в отношениях с другими людьми. А его словарный запас явно был больше, чем у среднестатистических сверстников.

— Как насчет этой? — спросила она, переворачивая изображение девочки с грустным лицом. Она смотрела вниз, щеки ее были в слезах, а нижняя губы выпячена.

Иван снова придвинулся ближе. Несколько секунд он изучал картинку, наклоняя голову то в одну сторону, то в другую.

— Эта непростая карточка, — сказал он, прежде чем снова посмотреть на миссис Ризби. — Она похожа на человека, который не в состоянии понять шутку.