Саркома - [17]

подведут. Хорошо, что сработала интуиция, догадался проинструктировать Трошина и Цыгейка в

случае расследования. Михаил меня не сдаст, а на Федора нагнал страху, поэтому тоже изложит

мою версию». Такое развитие событий его несколько утешило.

7. На «ковер» с докладом

Через два с половиной часа водитель доставил партработника в Симферополь. В поздний вечер

окна в кабинете первого секретаря обкома ярко светились. «Ждет Виктор Сергеевич, волнуется»,

— подумал Лев Аронович и по ковровым дорожкам на лестнице в тихом коридоре направился на

доклад.

— Что со Слипчуком? — с места в карьер спросил Макарец.

— Прогнозы неутешительны, надолго, если не окончательно, выведен из строя, — с грустью

ответил Гнедой.

—Подтвердились ли обвинения в аморалке?

— По достоверной информации из местного отдела КГБ, Александр Петрович чуть ли не всех

красивых женщин в аппаратах райкома и райисполкома перепробовал. Похоже, что и жену Калача

собирался положить под себя.

— Женщин он пробовал по принуждению или взаимному согласию?

—Его пассий я об этом не спрашивал, слишком деликатная тема, — признался помощник. — Вы

же знаете, что Слипчук импозантный, симпатичный, коммуникабельный, обходительный

мужчина. Одевается модно с иголочки, блещет эрудицией, красноречием. Неравнодушен к

женщинам, щедрый на подарки и комплименты. Женщинам такие ухажеры очень нравятся.

— Он не ухажер, а партийный работник, идеолог, — сухо напомнил Макарец.

—Заигрался в служебные романы, — посетовал Лев Аронович. — Наверное, многие из

соблазненных им женщин считали за честь переспать с таким красавцем. И не только ради

удовольствия, но и с корыстью для карьерного роста.

— С женой Калача тоже переспал?

— Поклялся, что не прикоснулся к ней пальцем, сугубо деловые отношения. Впрочем, кто же в

этом сознается. Если и согрешили, то по взаимному согласию. Не проводить же медэкспертизу?

— А что, чекисты? У них есть информация о порочных связях Слипчука и Калача?

— Разводят руками. Говорят, что для наружного наблюдения за номенклатурой требуется

разрешение «сверху». Свечку не держали, но сообщили, что Александр Петрович часто приглашал

Ларису Юрьевну Калач и других красивых женщин в свой кабинет. Возможно, там и

совокуплялись, дело ведь нехитрое.

— Перед искушением редко кто устоит, — согласился Виктор Сергеевич.

—Чекисты сетуют на большую загруженность, так как в Щелкино, Чистополье и Глазовке

активизировались сектанты: баптисты-пятидесятники, адвентисты седьмого дня и свидетели

Иеговы. У последних сектантов изъяли комплект журнала «Сторожевая башня» и агитационные

брошюры, изданные в Бруклине. По сути, это «пятая колонна», агенты влияния, наносящие вред

не только православию, но и советскому строю. Они задействованы в тайных операциях ЦРУ,

ФБР, АНБ и других западных спецслужб.

— Да, с этими мракобесами надо усиливать борьбу. Недоработки, упущения тех же Слипчука и

Калача. Вместо того, чтобы пресечь сектантов, делят баб.

— В случае насилия, Лариса Юрьевна не молчала бы. Она дама с характером, гордая. Если между

ними и возникла страсть и произошла интимная близость, то по взаимности, —

сообщил Лев Борисович.

—Что же чекисты раньше не сигнализировали об аморальном поведении Слипчука?

Всполошились, когда запахло жареным? — возмутился Макарец.

—Так ведь и другие госслужащие грешат этим делом, — произнес помощник. — Как говорится,

запретный плод всегда слаще.

—Грешить надо с умом, — заметил первый секретарь обкома.

— В КГБ на шалости Слипчука закрывали глаза, мол, это личная, интимная жизнь.

— У нас с вами, Лев Аронович, на сей счет больше возможностей, однако не позволяем себе

вольностей, усмиряем плоть, не поддаемся соблазнам и искушениям, не порочим моральный

облик коммуниста.

—Да, не порочим, — подтвердил Гнедой.

—Получается, что Слипчуку поделом перепало. Надо перевести его на хозяйственную работу, в

какой-нибудь захудалый колхоз быкам хвосты заносить, — вслух рассуждал Виктор Сергеевич.

— В селе тоже много красавиц, взращенных на молоке, фруктах и овощах, — напомнил

помощник.

— Пусть энергию расходует не на баб, а на то, чтобы вывести колхоз в передовые. Там не шибко

разгуляется. За нравами следят старушки сталинской закалки.

— Эх, Виктор Сергеевич, в саду, в лесополосе, на сеновале легко со знойной голубкой спрятаться

от чужих глаз. Хотя какой из Слипчука в инвалиной коляске председатель колхоза и сердцеед.

Через ногу не сможет перелезть, нескоро его потянет на баб.

— Насчет сеновала из личного опыта, что ли знаешь? — подначил первый секретарь.

— По молодости лет, — с грустью вздохнул помощник. — Весна, комсомол и любовь. Все мы в те

годы норовили девок портить.

— С водителями забияк встречался?

— Непременно. Михаил Трошин — водитель Калача, как водится, на стороне своего шефа.

Сообщил, что Слипчук первым затеял драку, поцарапал майору лицо и нос и тот вынужден был

обороняться. Поведение водителя Слипчука мне показалось странным.

— В чем именно?

— Буром попер против Александра Петровича. Заявил о том, что тот выпил в ресторане «Старая

крепость» более двухсот граммов коньяка и при встрече с Калачом первым полез в драку,

поцарапал майору лицо и нос. В общем, слово в слово, будто под копирку, повторил показания