Сара Дейн - [57]

Теперь ей нужно было быстро решать, что делать с Дэвидом. Сара сняла с него шаль, не обращая внимания на протестующие крики мальчика: сено кололось, когда убрали шаль. Сложив ее и связав два угла, она повесила ее через плечо, подняла ребенка и устроила его в этой повязке, поддерживая левой рукой, оставив правую свободной. Ребенку это новое положение не понравилось, и он залился настойчивым громким плачем.

Она мрачно взглянула на него.

— Ничего не могу для тебя больше сделать — придется тебе приспособиться.

Его сморщенное в недовольной гримасе лицо смотрело на нее с возмущением.

Сара нахмурилась.

— Я просто прошу тебя полежать, Дэви, — сказала она в отчаянии. — Почему ты не можешь помолчать?

Его сердитый крик разорвал тишину, и Сара, пожав плечами, решила, что ничего не сможет поделать, чтобы утихомирить его.

Жеребец и ее лошадь Голди пошли за ней с готовностью, как только она взялась за поводья, а гнедой к этому времени был растревожен детским криком настолько, что испуганно замер в стойле и отказался выходить. Она тяжело дышала, не зная, что делать. Держа в поводу двух лошадей и Дэвида на руках, она не могла войти к нему и вывести его из стойла, ждать дальше тоже было нельзя. Единственное, что оставалось, — это не закрывать дверь и надеяться, что он последует за ними.

Сара постаралась получше приспособить Дэвида в его люльке и дернула поводья своей напряженной вспотевшей рукой. Чтобы дойти до края расчищенного участка, потребуется минут десять, подсчитала она. Деревья в буше росли густо и это действовало успокаивающе. Как только они окажутся на опушке, лошадей не будет видно, если только на них случайно не наткнутся. Когда она их там привяжет, они будут невидимы и в безопасности. Безопасность… В ее мозгу это слово отозвалось сомнением. Еще нужно пережить ночь, чтобы удостовериться в безопасности — для ее ребенка, для дома и запасов, для нее самой. Тонкий столб дыма над деревьями напоминал ей о том, чего можно ожидать.

Пересекая двор с лошадьми в поводу, она услышала шум в дверях конюшни. Оглянувшись, она увидела гнедого мерина: он на миг застыл в нерешительности, потом, увидев двух других лошадей, рысцой догнал их и пристроился в конце процессии.

Лицо Сары смягчилось, на нем появилась слабая улыбка, прежде чем она вновь повернулась к бушу.

Сара стояла в дверях кухни и осторожно осматривала ее. Все в ней было точно так же, как когда она ушла за лошадьми. Ложка, которой пользовалась Энни, лежала на полу в луже застывшего жира. Последние лучи вечернего солнца отбрасывали на пол ее тень, длинную и тонкую. Запястье ныло от усталости, когда она подняла пистолет на уровень пояса. Она шагнула внутрь.

Почувствовав себя снова в знакомом тепле дома, Дэвид вздумал возобновить свои жалобы на обиду. Он начал бурно крутиться в своей импровизированной люльке, испуская яростные вопли, голодные и злые одновременно. Сара крепче притиснула его к своему боку левой рукой и попыталась умерить его крики, прижав к груди. Повязка, которая приняла на себя всю его тяжесть, пока она ходила за лошадьми, врезалась в шею, как проволока. Он колотил ее руками, и с каждой его попыткой вырваться твердый узел шали все крепче впивался ей в шею.

Сдерживая слезы усталости и досады, она остановилась, прислушиваясь к бешеному стуку в дверь кладовки, который приветствовал первые крики Дэвида. Стук продолжался, а вопли Дэвида стали пронзительными. Сара прижала его еще крепче и наставила пистолет на дверь, устремив на нее пристальный взгляд.

Через весь этот грохот послышался голос Энни:

— Откройте, мэм! Ой, откройте, ради всего святого! Те две сбежали!

Сара не отвечала: глаза ее сузились от недоверия, она подобралась поближе к большому кухонному столу, чтобы найти опору для Дэвида, что дало ей возможность ловчее взять пистолет.

— Ой, мэм… мэм! Выпустите меня, Бога ради!

В голосе были страх и отчаяние, это были крики женщины, испуганной и оставленной в одиночестве. За два года Сара прекрасно изучила Энни Стоукс: она была проходимкой и интриганкой, но актрисой она не была. Сара почувствовала, что на этот раз та говорит правду. Она положила пистолет на стол и стала искать ключ от кладовки.

Когда дверь была открыта, Энни неверным шагом вышла оттуда.

— Они сбежали! — выдохнула она, ее простецкий голос звучал пронзительно и действовал на нервы. — Через окошко! — добавила она зачем-то.

Не говоря ни слова, Сара осмотрела кладовку. Сообразительная ирландка сумела оценить ситуацию и воспользовалась ею. Не совсем разобравшись в происходящем, она рискнула, в прямом смысле слова, своей шкурой в надежде, что сможет последовать в буш под охраной бунтовщиков. Вторая женщина, которая рабски следовала за Мэри и была слишком глупа, чтобы сообразить, что происходит, тоже, как и следовало ожидать, сбежала.

Они вместе подкатили к окну бочки с патокой, чтобы сделать из них удобную площадку под окном, и совместными усилиями сбили деревянную решетку, используя пустой бочонок. Подумав о чудовищной силе, таящейся в руках этой неуклюжей полоумной, Сара поняла, что побег не был для них проблемой.

Стенка под решеткой была изрядно поцарапана, а на полу валялись древесные обломки. Она безмолвно отвернулась, плечи ее опустились.