Сара Дейн - [31]

Она смотрела на него сквозь полуопущенные веки.

— Как вы заблуждаетесь, мистер Уайлдер! — огрызнулась она. — Я не торгую собой. Мое положение в обществе будет иным — я буду личной горничной миссис Райдер.

— Вот как? Личной горничной? — издевательски усмехнулся он. — Почему ты так думаешь? С чего это ты взяла?

— Она мне сама это сказала! — бросила она ему.

— Ах вот как? Как же она тебе доверилась!

— У нее нет причин не доверять мне, больше того — у нее не будет оснований для этого впредь. — Ее дыхание вырывалось из груди с такой силой, что причиняло ей боль. Наконец она приказала: — А теперь убирайтесь!

Тонкая неприятная улыбка вернулась на его лицо.

— Убираться? Ты велишь мне убираться? С какой стати?

Продолжая улыбаться, он неожиданно снова метнулся к ней и схватил ее. Саре, которая изо всех сил уворачивалась, казалось, что его губы повсюду: прижимаются к ее волосам, к глазам и рту, жадно ищут ответа. Потом она ощутила их на своей шее, на плече, с которого сползло платье. Его руки шарили по ее телу, и она слышала острые звуки рвущегося муслина. После этого она перестала сдерживаться. От гнева у нее потемнело в глазах, отлетела всякая осмотрительность: ей стало совершенно безразлично, является ли этот человек капитаном или последним человеком на корабле. Она знала только одно — ей необходимо отделаться от его рук.

Сара быстро увернулась, в тот же миг подняв правую руку к его лицу. Она вонзила ногти в его потную кожу и резко провела ими вниз. На краткий миг они оба замерли. Сара в благоговейном ужасе смотрела на три длинные царапины, которые оставила на его щеке. Средняя, глубже остальных, уже начинала кровоточить.

Его рука медленно потянулась к щеке. Пальцы нащупали влагу, он повернул их к себе, взглянул на них и выругался, увидев размазанную по ним кровь.

— Шлюха! Где ты научилась этим трюкам? В борделе? Да я тебе все кости переломаю за это!

Он дважды ударил ее. Второй удар отбросил ее на сундук, она стукнулась головой о переборку и соскользнула вниз, почти потеряв сознание.

Фигура Уайлдера угрожающе заколебалась перед ее затуманенным взором. Он склонился над ней.

— Мне больше от тебя ничего не нужно, сучка! Здесь и оставайся! Это тебе очень идет — твоя маленькая келья!

Он повернулся на каблуках и вышел. Дверь захлопнулась за ним с оглушительным грохотом, который отдался по всему узкому коридору.

Глава ЧЕТВЕРТАЯ

I

Глухие часы ночной вахты вызвали в Эндрю ощущение тупой усталости. Он с благодарностью передал дежурство Робертсу, и теперь, почти сразу после восьми склянок, стал спускаться вниз. Ночь была ясной, но темной. Дул легкий бриз, и «Джоржетта» четко следовала курсу в спокойном море. Тишина была полной, так как судно было погружено в сон.

Два кормовых огня бросали слабый свет на палубу и освещали рулевого, когда лучи их сходились на штурвале. Отведя от них взгляд, спускаясь по трапу, Эндрю увидел огонек сигары в темноте и рассмотрел очертания человека, который прислонился к борту. Он помедлил, потом двинулся вперед.

— Брукс? Это вы?

— Да, вышел глотнуть свежего воздуха. — Эндрю не мог рассмотреть его лица, но голос его был усталым и мрачным. — Там, внизу, сущий ад, — сказал он. — Я принимал там роды у ссыльной, провозился всю ночь.

— Она в порядке? — Эндрю сочувствовал врачу в его трудном деле — возиться с этой непокорной толпой заключенных женщин.

— Мать в порядке, ребенок мертв. Он родился мертвым. — Брукс отвернулся к борту и попыхтел сигарой. — И хорошо, что он умер. Эти младенцы, рожденные на транспортах, редко доживают до конца путешествия. Они больны и истощены. Мать этого ребенка не имеет представления, кто отец.

Между ними наступило молчание. Эндрю смотрел в морскую даль, но ничего не ощущал: ни своей усталости, ни темноты ночи. Наконец он сказал:

— А как тот, которого вчера выпороли?

— Плохо. Но он отойдет, я полагаю. Он сильный.

Сцена порки, проведенной накануне, преследовала Эндрю. У ссыльных, казалось, какой-то особый дар все время попадать в неприятные истории. Боже праведный, неужели им мало, недоумевал он. Вчерашнее наказание было результатом зверского нападения валлийца на низкорослого бристольского бандита. Оружием послужила одна половина ржавых ножниц. А стычка произошла, ни много ни мало, из-за числа орудий на борту «Джоржетты». Нетрудно возбудить драку среди людей, которые месяцами ничем не заняты. Валлийца пороли перед мачтой на виду собравшегося экипажа. Плетка взлетала и опускалась, пока его спина не превратилась в кровавое месиво и невозможно стало продолжать экзекуцию, тогда его начали хлестать по икрам ног. Маленький бандит лежал внизу, слишком ослабев от потери крови, чтобы принять участие в наказании.

— А второй? — спросил Эндрю. — Он будет жить?

— Да, будет. Он хорошо поддается лечению, но оба они проведут остаток пути в кандалах.

Эндрю проговорил медленно, нахмурясь:

— Не могу привыкнуть к этим поркам. Бог свидетель, мне должно было хватить того, чего я насмотрелся на флоте, чтобы привыкнуть. Но здесь все как-то иначе, а когда порют женщину — меня начинает тошнить. Мне больше жаль этих ссыльных, когда их наказывают, чем матросов. Что еще им остается делать, как не влипать в истории?