Сапфик - [80]

Клодия нахмурилась.

— Мой отец не заслужил таких слуг, как вы.

Но произнесла она это очень тихо — только Финн её и услышал.

Когда капитан Сомс удалился, чтобы проследить за поднятием моста, Финн встал рядом с Клодией, наблюдая, как женщины движутся в сторону лагеря королевы.

— Их допросят. Противник узнает, кто находится в доме и каковы наши планы.

— Знаю. Но не хочу, чтобы их смерть оказалась на моей совести.

— Думаешь, до этого дойдёт?

— Мы должны вступить в переговоры, чтобы потянуть время, а пока заняться Порталом.

Финн кивнул.

Она прошла мимо него к лестнице и бросила через плечо:

— Пойдём. Тебе нельзя здесь находиться. Один меткий выстрел из лагеря — и всё кончено.

Глядя ей в спину, он спросил:

— Ты же веришь мне, Клодия? Ты поверила, что я всё вспомнил? Мне это необходимо.

— Конечно, верю, — ответила она. — А теперь пойдём.

Но, произнося это, она так и не обернулась.

— Тут темно. Подними факел повыше, — раздался из шахты нетерпеливый голос Кейро, странно искажённый эхом.

Аттия задрала руку с факелом как можно выше, но напарника разглядеть не смогла.

— Ну, что там? — закричал Рикс.

— Ничего не вижу. Лезу дальше.

Скрип, лязг. Приглушённая ругань, многажды отражённая стенами шахты.

— Осторожнее! — крикнула встревоженная Аттия.

Ответом её не удостоили. Лестница дёргалась и вращалась, и Аттии с большим трудом удавалось держать её ровно. Подошёл Рикс, повис на лестнице, и стало чуть полегче.

— Послушай, Рикс. Сейчас мы одни. Ты должен меня послушать. Кейро рано или поздно украдёт у тебя Перчатку. Давай обведём его вокруг пальца.

— То есть отдать её тебе, а самому взять фальшивую? — лукаво улыбнулся он. — Бедняжка Аттия, ничего похитрее ты придумать не смогла. Любой ребёнок изворотливее тебя.

Аттия сердито уставилась на собеседника.

— Я хотя бы не отдам её Инкарцерону и не убью нас всех.

— Инкарцерон — мой отец, — подмигнул Чародей. — Я рождён в его клетках. Он меня не предаст.

Она раздражённо вцепилась в лестницу.

И поняла, что та больше не вращается.

— Кейро?

Они немного подождали, слыша лишь тихое биение сердца Тюрьмы.

— Кейро? Ответь же.

Лестница слегка покачивалась — по ней уже никто не взбирался.

— Кейро!

Раздался приглушённый, отдалённый звук. Аттия торопливо сунула факел Риксу.

— Он что-то нашёл. Полезу за ним.

Когда она ступила на скользкую перекладину, Рикс сказал:

— Если что случится, скажи только одно слово: порядок. Я пойму.

Она уставилась в его рябое лицо, искривлённое щербатой ухмылкой. Потом наклонилась прямо к нему и спросила:

— Всё-таки ты псих или нет? Я уже ничего не понимаю.

Он выгнул бровь.

— Я — Тёмный Чародей. Я непостижим.

Лестница извивалась и вырывалась из рук, как живая. Аттия начала быстро подниматься и скоро запыхалась. Ладони срывались со скользких перекладин, запачканных башмаками Кейро. Становилось всё жарче, появился тяжёлый серный запах, и Аттия с тревогой вспомнила высказанное Риксом предположение о залитом магмой зале.

Заболели руки. Каждое движение давалось теперь с большим трудом, и свет факела где-то далеко внизу казался крохотной искоркой во мраке. Аттия подтянулась на следующую перекладину. И поняла, что перед глазами у неё уже не стены шахты, а тускло освещённое пространство.

И пара ботинок.

Чёрные, изрядно поношенные, с серебряной пряжкой на одном и разорванным швом на другом. Их обладатель наклонился — на Аттию легла его тень — и сказал:

— Как приятно снова встретиться с тобой, Аттия.

Тонкие пальцы обхватили её подбородок, подняли лицо, и Аттия увидела его ледяную улыбку.

26

Таись, наблюдай, действуй только в нужный момент.

Стальные волки

На вид дверь кабинета не изменилась: чёрное дерево, чёрный лебедь, дерзко взирающий бриллиантовым глазом.

— Эта штука уже однажды открывала её. — Клодия в нетерпеливом ожидании смотрела на жужжащий диск. Стоящий позади неё Финн разглядывал расставленные вдоль длинного коридора вазы и доспехи.

— Тут получше, чем в подвалах королевского дворца, — заметил он. — А ты уверена, что это тот же самый Портал? Как такое может быть?

Диск щёлкнул.

— Даже не спрашивай. — Клодия сняла устройство с поверхности двери. — У Джареда есть теория, что это переходная точка между нашим миром и Тюрьмой.

— То есть, мы уменьшаемся, попадая за эту дверь?

— Не знаю.

Лязгнул замок, Клодия повернула ручку. Дверь открылась.

Перешагнув порог и ощутив лёгкое головокружение, Финн огляделся.

— Невероятно!

Их взглядам предстала комната, знакомая ещё по дворцу. Сохранились все провода и хитрые приспособления, сконструированные Джаредом; в углу слегка покачивалось на сквозняке огромное перо. Комнату наполняло жужжание, обычно слышимое при сдвиге пространства; знакомыми и по-прежнему таинственными были одинокий стол и стул.

Клодия пересекла комнату и проговорила:

— Инкарцерон.

Маленький ящик стола выкатился наружу. Внутри находилась чёрная подушечка, в выемке для кристалла было пусто.

— Отсюда я стянула Ключ. Как давно это было. В тот день я так боялась! Ну, с чего начнём?

— Не я же был учеником Джареда, а ты, — пожал плечами Финн.

— Он всегда слишком торопился, чтобы всё подробно мне объяснять.

— Должны остаться записи. Какие-нибудь схемы.