Как далеки сейчас были от Круза беды и заботы героев фильма, ненастоящие. А ведь они тоже были серьезными.
В гостиную вошла Сантана. Она оперлась о спинку дивана за спинами мальчика и мужа.
Все трое смотрели на мерцающий экран телевизора. Но каждый видел там свое.
Брэндон следил за погоней, дракой.
Сантана, видевшая все предыдущие части телесериала, переживала за главную героиню.
А Круз просто смотрел на светлый прямоугольник экрана, на двигающиеся фигуры героев. Он сжимал в своих руках ладонь Брэндона и пробовал себя успокоить.
Фильм кончился, и мальчик повернулся к Крузу.
— Зачем ты сделал все это в школе? — спросил Круз.
— Что? — удивился мальчик.
— Порвал рисунок, разбросал карандаши.
Брэндон не стал говорить, что он не помнит, не знает. Он абсолютно спокойно, глядя в глаза, произнес:
— Они меня раздражали.
— Тебя раздражали карандаши?
— Нет, ребята. Они мне не нравятся.
— Может, они издевались над тобой? Смеялись? Называли какими‑нибудь нехорошими словами.
— Нет, они вели себя хорошо, но они меня раздражают.
Круз хотел спросить еще кое‑что, но не находил слов. Сантана решила опередить его.
— Может, учительница сказала что‑нибудь такое?
— Нет, она была добра ко мне, она меня успокаивала, — ответил сын.
Круз и Сантана переглянулись.
— Но нельзя же быть таким злым, — наконец, — сказал мужчина.
— Почему? — спросил Брэндон.
— Нельзя — и все, — растерялся Круз.
— Брэндон, не нужно возражать. Ты же понимаешь, ты был не прав.
— Это они были не правы, — не унимался Брэндон. Его глаза вновь сверкнули злостью.
— Они раздражают меня.
— А я тебя не раздражаю? — спросила Сантана.
— Нет, — твердо ответил мальчик.
— Почему же ты так кричал?
— Кричал? Я разве кричал? — переспросил Брэндон. — Мама, если ты говоришь, что я кричал, значит оно так и было. Но я не знаю, почему.
Отправив Брэндона спать, Круз и Сантана уселись в гостиной обсудить, что же делать.
— Я даже не знаю, с чего начать? — призналась Сантана, — Брэндон с каждым днем беспокоит меня все больше и больше. Я так рада, что ты, наконец, получил отпуск и сможешь заняться мальчиком. Ему, конечно же, недостает мужской руки, общения с мужчиной. Это же важно, не так ли, Круз?
— Я не знаю то ли это, что ему нужно, — задумался Круз. — Скорее всего, ему недостает материнской ласки.
— Ты, наверное, хочешь, чтобы мы поссорились? — вспыхнула Сантана.
— Нет, я просто рассуждаю. Мне хочется узнать, чего же все‑таки недостает Брэндону. От хорошей жизни припадки злости и агрессии не начинаются.
— То же самое мне сказали в школе. Учительница сразу же спросила, все ли хорошо в семье?
— И что ты ей ответила?
— Я ответила ей правду, у меня в семье все хорошо.
— Может, это и не совсем так, но на него это не должно подействовать.
— Ты в этом уверен?
— Да, Сантана, я знаю твердо, к Брендона я никогда не относился плохо. Временами, я даже любил его больше, чем тебя.
— И ты еще говоришь, в семье у нас все хорошо?
— Сантана, давай не будем ссориться. Нужно думать вместе о том, как помочь мальчику.
— Давай устроим для него праздник, — обрадовалась своей находке Сантана, — пригласим его друзей. Пусть посидят за сладким столом, поиграют, а мы не будем им мешать. Может, тогда они перестанут его раздражать? А может он кому‑то завидует?
Круз сидел молча. Он не любил гостей, но понял, Сантана права. Мальчику необходимо побыть в компании сверстников.
— Хорошо, я постараюсь заняться этим. Помогу, чем можно будет.
— Брэндон будет тебе так благодарен, — Сантана поднялась с дивана, протянула руку мужу. Тот тоже поднялся и обнял жену.
— Давай начнем с того, что ты завтра отведешь Брэндона в школу и заберешь его оттуда. Мне не тяжело это делать, но может, мальчик переживает из‑за того, что за другими детьми приезжают и отцы, и матери, а ты никогда не забирал его из школы.
— Хорошо, Сантана, я с удовольствием займусь этим.
— А ты хоть знаешь, где находится школа? — рассмеялась она.
— Я полицейский и знаю многое.
— Сегодняшний день, Круз, я запомню надолго.
— Не стоит расстраиваться, дорогая, все будет хорошо, все уляжется. Главное, к тебе вернулась память.
Сантана задумалась.
— А может, это передалось Брэндону по наследству и он в самом деле не помнит, что с ним происходит?
— Да брось ты, Сантана, с тобой такого раньше не было, это проявилось сейчас. Так что, если это и болезнь, то она приобретенная, а не наследственная.
— Всякое бывает в жизни, — резонно возразила Сантана, — и никогда не знаешь, что ждет тебя впереди.
— У нас с тобой все будет хорошо, я в этом уверен. Интуиция меня еще ни разу не подводила.
— Давай выйдем на террасу, — предложила Сантана.
— И все будет как вчера, — улыбнулся Круз, — может даже лучше.
Они рука об руку вышли под звездное небо. Но звезды уже не казались Сантане такими яркими, как вчера, не так призывно звенел ветер в кронах деревьев.
Она опустилась на гамак и принялась легонько раскачиваться. Круз присел на перила балюстрады и как зачарованный смотрел на свою жену.
— Неужели нам чего‑то не хватает в жизни? Ведь правда, Круз?
— Да, у нас все с тобой есть. Может немного меньше, чем у других, но для счастья достаточно.
— Иди ко мне, — прошептала Сантана и закрыла глаза.