Санки, козел, паровоз - [53]

Что касается церкви как бюрократической машины с ее молельными домами, спецодеждой и утварью, тут неизбежно много ханжества или же наивного обрядоверия. Творец, Автор разумного замысла, кривится и печалится, не сомневаюсь. Но Он не отходит от главного своего принципа — дал свободу выбора и отнимать ее не собирается.

И последнее в этом коротком письме соображение. На философском языке речь идет о противоречии между теодицеей и ужасом жизни. Можно ли, хваля Господа, смириться с запредельной жестокостью, Им, видимо, наблюдаемой, со страданиями — близких и дальних? Как вообще устроен этот механизм? Почему через боль? Мой друг Илья Клейнер в своем последнем романе говорит: «Господь не судит, Он плачет вместе с нами».

Твой А.

М-да, подумал Виталик, великая сила в науке. Ну прям-таки глаза открываются — как же это Чулпан с Диной не сообразили, что не след им генетику размывать да на центральный ствол покушаться, а послушать бы физика-философа-экстрасенса — и хлопот меньше. Окучивай себе ствол… Густо запахло протоколами Нюрнбергского процесса…

И продолжал искать ответов в Библии.

Но вот незадача: только откроет наугад — а там, скажем, такой эпизод. Почтенный пророк, ученик и коллега самого Илии, на хорошем счету у Господа — Елисей. Даже решил одну экологическую проблему — наладил снабжение Иерихона свежей водой. Да вот беда, возращаясь после тяжких трудов по очистке источника, встретил он детишек, а те давай над ним насмехаться: «Плешивый! Плешивый!» Ну что бы сделал при подобном раскладе не такой уж святой человек? Плечами пожал — и правда, лыс. На худой конец уши надрал бы паршивцам. Но Елисей не таков. Он тут же воспользовался своими связями, то есть обратился напрямую к Господу и именем Его проклял насмешников. И тут же — такие обращения к Богу особо приближенных лиц, как известно, дают мгновенный результат — вышли из лесу две медведицы «и растерзали из них сорок два ребенка».

Особенно же возмутил Виталика эксперимент, который Бог поставил над человеком справедивым, непорочным и богобоязненным по имени Иов. И поставил Он этот опыт совместно с Сатаной. Дело было так. Говорит Бог Сатане: ты все по земле бродишь, высматриваешь, обратил ли ты внимание на славного, доброго, богобоязненного раба Моего по имени Иов? А Сатана отвечает: обратил, как не обратить. Да только он не так чтоб бескорыстно Тебя любит. Иов ведь по Твоей милости как сыр в масле катается. Вот лишишь его благ всяких, тогда и посмотрим, как он хорош, Твой Иов. Ну это Господу — пара пустяков. Он тут же поубивал детей Иова (на этот раз без помощи медведиц, нашел другие средства), а заодно лишил его имущества — верблюдов, ослов, волов и прочего. И что Иов? Поплакал, погоревал, а потом сказал широко известное: «Наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, Господь и взял, да будет имя Господне благословенно!» А Бог с Сатаной не унимаются. Поразил Господь Иова проказой, и нет предела его мучениям, и молит он о смерти, но подопытному помирать рано… И Бог не нашел ничего лучшего, как этому истерзанному человеку прочитать лекцию о его, Иова, ничтожестве, а Его — Бога — величии. Нашел время, нечего сказать! Длинно и красиво вдалбливает он в помутившиеся от горя мозги страдальца примеры своего всеохватного могущества и — ну конечно же — заботливости своей. Ты ли, говорит Он, ловишь добычу львице и насыщаешь молодых львов? Иов даже обалдел от такого вопроса. А Господь продолжает. Кто, спрашивает, приготовляет ворону корм его, когда птенцы его кричат к Богу, бродя без пищи? А правда, кто бы это мог быть? Но допрос продолжается. Знаешь ли ты время, когда рождают дикие козы на скалах?.. Замечал ли роды ланей?.. Кто пустил дикого осла на свободу?.. Кто разрешил узы онагру?.. Ну тут уж наконец прозрел Иов, что все это совершил Сам Великий Ветеринар. Да еще создал бегемота с левиафаном, и весь мир, и пару коньков в придачу. И возлюбил он Господа с новой силой (точь-в-точь как герой Оруэлла — Большого Брата), и восхитился творением, по сравнению с которым его несчастья выеденного яйца не стоят. А Бог дал ему новых верблюдов — и новых же детишек, на вот, не жалко!

Так они посрамили Сатану.

Обычно люди образованные начинают в связи с Иовом употреблять иностранные слова, вроде теодицеи — оправдания Бога. Вот и Умный Алик ее упомянул. То ли Бог оправдывается (мол, Я зато бегемота создал), то ли мы ищем Ему оправдание (такую красоту сотворил!), то ли ищем повод оправдать самое Его существование (нету Бога — и все разрешено). Но если речь идет об оправдании Бога за допускаемое Им зло на земле, то — тут Виталик растерянно разводит руками. Какое там «допускаемое»! Да Он же призывает, повелевает, наставляет — убивать! «А в городах сих народов, которых Господь, Бог твой, дает тебе во владение, не оставляй в живых ни одной души, но предай их заклятию: Хеттеев, и Аморреев, и Хананеев, и Ферезеев, и Евеев, и Иевусеев, как повелел тебе Господь, Бог твой, дабы они не научили вас делать такие же мерзости, какие они делали для богов своих, и дабы вы не грешили пред Господом, Богом вашим». Убедительно, правда? Виталик не так чтоб хорошо знал Уголовный кодекс, но тут же учуял подстрекательство к массовому убийству на почве национальной и религиозной ненависти. А тут еще приятель Боря — он хоть и доктор от Бога, но с Богом у него тоже не сложились отношения — снабдил Виталика двумя цитатами авторитетных людей и тем в какой-то мере утешил: не один он такой, а в хорошей компании.