Сан-Андреас - [37]

— Да. Труда это не составило. Дырка не такая уж большая. Величиной с мой кулак.

Джемисон улыбнулся.

— Стоило ли рисковать заполучить воспаление легких, чтобы только это узнать. Я схожу на мостик. Встретимся в капитанской каюте.

Когда, переодевшись в сухое бельё, но всё ещё дрожа от холода, Маккиннон прошёл в капитанскую каюту, там уже находились Джемисон и Нейсбай. «Сан-Андреас» вернулся на прежний курс и постепенно набирал скорость. Джемисон протянул ему стакан шотландского виски.

— Боюсь, боцман, что запасы капитана убывают просто устрашающими темпами. Зато виски уменьшит риск заболеть пневмонией. Кстати, мы восстановили внутреннюю связь с госпиталем, и я уже переговорил с мистером Паттерсоном и с капитаном. Сказал им о том, что в такую погоду вы решили спуститься вниз и посмотреть, что там произошло. Они сказали, что вы просто сошли с ума.

— Капитан Боуэн редко ошибается. Это факт. — Руки у Маккиннона сильно тряслись, и он расплескал своё виски. — Есть какие-нибудь распоряжения от капитана или мистера Паттерсона?

— Никаких, но оба заявили, что очень довольны, что вы стоите у руля управления.

— Очень мило с их стороны. А на самом деле они хотели сказать, что у них просто нет выбора. Остались только я да Джордж.

— Джордж?

— Простите, сэр. Нейсбай, который здесь. Он тоже боцман. Мы служили на одном корабле и дружим уже двадцать лет.

— А я и не знал. — Джемисон задумчиво посмотрел на Нейсбая. — Теперь я всё понимаю. Боцман, вы здесь сделали всё, что необходимо?

— Почти что, сэр. Мы с Джорджем будем время от времени заглядывать сюда, чтобы с нашими «семейными драгоценностями» ничего не случилось. Трент, Фергюсон и Керран будут сменять друг друга за штурвалом. Я попросил их разбудить меня, если я засну, когда погода прояснится.

— Берёте пример с лейтенанта Ульбрихта?

— Так точно. Мне бы хотелось кое-что предложить, сэр, если, конечно, можно. Я хотел бы поставить несколько человек наблюдать за входами в госпиталь со стороны носа и кормы, чтобы быть абсолютно уверенным, что никто не станет бродить по ночам.

— Чтобы вести наблюдение за тем, кто сам за всем следит?

— Вы попали прямо в яблочко. К числу этих лиц, по-моему мнению, могут относиться Джонс, Макгиган, Маккриммон и Стефан. Первые двое чересчур юны и невинны, чтобы быть преступниками, если, конечно, они не являются талантливыми актерами. У Маккриммона, может быть, и есть преступные наклонности, но мне кажется, что он — порядочный преступник. И Стефан производит впечатление человека, которому можно доверять. Более того, он вряд ли забыл о том, что его в Северном море подобрал минный тральщик.

— А я, кстати, этого не знал. Похоже, вы более осведомлены о моих работниках, нежели я сам. Я возьму на себя Стефана и Маккриммона, а вы понаблюдайте за другими. Наш постоянный диверсант вряд ли так просто сдастся?

— Я буду крайне удивлен, если это произойдет. А вы?

— Ещё бы. Меня волнует, что нового он нам приготовил.

— Понятия не имею. Но мне пришла к голову другая мысль, сэр. Человек, которого вы поставите наблюдать за входом в госпиталь со стороны кормы, может также вести наблюдение и за теми, кто входит в палату А.

— В палату А? Там, где полным-полно больных? А зачем?

— Людям, стремящимся заставить нас сбавить ход и делающим всё возможное, чтобы застать нас врасплох, может прийти в голову мысль вывести из строя лейтенанта Ульбрихта.

— Да, это они могут сделать. Я сам на всю ночь останусь в палате. Там есть одна пустующая постель. Если я засну, дежурная сестра всегда может меня разбудить, если вдруг зайдёт человек, которому там делать нечего. — Джемисон несколько мгновений помолчал. — Что за всем этим кроется, боцман?

— Мне кажется, вы это так же хорошо понимаете, как и я. Кто-то где-то собирается завладеть «Сан-Андреасом», хотя я даже представить себе не могу, зачем кому-то понадобилось госпитальное судно.

— Я этого тоже не понимаю. Может быть, дело тут в немецкой подводной лодке?

— Это может быть, разве не так? То есть я хочу сказать, что с воздуха судно не захватишь, а «Тирпиц» по нашу душу вряд ли станут посылать. — Маккиннон покачал головой. — Немецкая подводная лодка? Да при чём тут подводная лодка? Достаточно небольшой группы вооружённых решительных людей, и они захватят нас на простой рыбацкой лодке, когда им это в голову взбредет.

Глава 5

Маккиннон, хотя спал очень крепко, мгновенно проснулся, как только Нейсбай к нему прикоснулся, и спустил ноги с койки капитана Боуэна.

— Который час, Джордж?

— Шесть часов утра. Керран только что спустился с мостика. Говорит, что буран стих.

— А звёзды?

— Об этом он ничего не сказал.

Боцман одел ещё один джемпер, куртку с капюшоном и сапоги, поднялся на мостик, быстро переговорил с Керраном и вышел на палубу правого борта. В пару мгновений от сильного порыва ветра его согнуло надвое, он закашлялся и охнул, когда в лёгкие проник леденящий воздух. «Господи, — подумал он. — Лучше бы я оказался где угодно, только не здесь». Он включил фонарик и осветил термометр, который показывал восемь градусов ниже нуля, что соответствовало сорока градусам по Фаренгейту. Учитывая яростные порывы ветра, а также фактор влияния холода на поверхность кожи живого организма, следовало считать, что сейчас примерно восемьдесят градусов ниже нуля по Фаренгейту.