Самый трудный километр - [7]
— Так вон другая стоит.
Костя бросился в тоннель. Там по колёса в воде стоял электровоз с пустыми вагонетками. В суматохе как-то про него забыли.
— Чего машину бросать. Зальёт ведь. — Костя вскочил в кабину, включил мотор. Машина на полном ходу промчалась через ворота.
Они прикрепили к электровозу металлический трос, другой конец зацепили за ворота. И начали подтягивать.
Ворота сдвинулись с места. Но не закрылись. Помешали рельсы узкоколейки, проложенные через порог. Убрать бы их!
Хорошо, подоспел Скрипников. (Они даже не заметили, откуда он появился.) Опираясь на железный шест, он словно вынырнул из водоворота. И они уже втроём ломами разворотили рельсы.
Откуда только силы нашлись! Здесь и бригадой не справиться… А они — раз-два — дёрнули! Раз-два — поднажали!.. И отодрали сразу оба рельса вместе с болтами и шпалами. Оттащили в сторону.
Теперь можно закрывать.
Позвали главного инженера: он командовал в тоннеле.
— Проверьте: все ли здесь? — приказал он. — Скрипников, ваши здесь?
Василь Василич с трудом собрал свою бригаду. Все проходчики были в грязи. Лица чёрные, не сразу распознаешь.
— Все на месте.
Тут Костя спохватился:
— Павлова, бетонщика, оставил насос промывать.
Послали за ним. Но его на месте не оказалось. У затвора — нет, на рудничном дворе — нет…
А вода уже вовсю валит через порог. Что делать? Пока одного ждут, остальных, того гляди, зальёт.
Но главный медлил:
— Мы должны знать наверняка, что не оставили за затвором ни одного человека!
Побежали искать Павлова снова: по подземным переходам, тупикам и штольням. А обнаружили на первом рудничном дворе — он помогал монтажникам ставить дополнительные насосы.
— Тьфу ты, чёрт! — в сердцах выругался Костя. — Из-за тебя все перенервничали.
Ещё раз стали проверять: никто не остался? Нет.
— Ну, тогда закрываем!
Татаринович перевёл дыхание. «Теперь люди за надёжной защитой, — подумал он. — Наконец остановили плывун!»
МЫ ЕЩЕ ПОВОЮЕМ!
Однако Костины предположения не оправдались: из-под затвора начала просачиваться вода. Где она нашла лазейку?
Этот проклятый плывун навалился с сатанинской силой.
Беснуется, грохочет. То и дело слышатся его отчаянные удары в ворота — будто бы кричит: «Отворите!» И нашёл всё-таки слабое место: песок со льдом, как наждак, перетёр резиновые прокладки, прижимающие затвор к раме.
Только проходчики сдаваться не намерены.
— Кто кого одолеет; мы ещё повоюем!
Принялись они уплотнять прокладки в затворе. Конопатят их паклей. А напор-то сильный — не держат затычки.
Тогда под порог навалили тюки соломы и мешки с песком. Настоящую баррикаду построили.
Но пока у щелей возились — видят: начала промокать бетонная рама. Выступили на ней крупные капли, словно слёзы.
— Срочно спускайте в шахту железо! — позвонил начальник шахты в штаб.
И уже через несколько минут электровоз притащил к воротам металлические листы.
— Крепить раму!
…Люди не замечали времени. Закатов и рассветов под землёй не видно. И было как-то удивительно, когда в тоннеле появилась ночная бригада. Её привёз с другой шахты известный проходчик Володя Псюк. Он узнал об аварии, тут же собрал своих людей. Усадил в машину — и прямо сюда.
По дороге их чуть не оштрафовал милиционер за превышение скорости.
Но проходчики так отчаянно жестикулировали и кричали, что он махнул рукой и срочно переключил светофор на зелёный.
И вот они уже тут.
— Здоровеньки булы! — приветствовал всех Володя по-украински. — Ой, а белых касок сколько! Что приказываете?
В метро только начальники носят белые каски. И действует фронтовой закон: начальник приказал — выполняй беспрекословно!
— Подменять уставших будете! — сказал главный инженер.
Но никто из проходчиков не хотел покидать холодный, промокший тоннель, отправляться по домам. Костя Татаринович таким умоляющим взглядом посмотрел на главного, что тот изменил свой приказ.
— Идите в верхний тоннель, — сказал он Псюку. — Там держите затвор!
Инженер как будто предвидел. Тогда ещё никто не знал, что треснул лоб и в верхнем забое. Пришлось сразу закрывать верхние ворота и сразу же — их укреплять.
Находиться наверху было ещё опаснее, чем в нижнем тоннеле.
— Глядите в оба, — предупредил проходчиков Володя Псюк. — Шибко начнёт заливать, будет худо. Тут слепой ствол…
— Ясно, — сказал проходчик Суслов. — «С пересадкой» назад удирать трудно.
И правда, отсюда выход через нижний тоннель был длинным.
— Перестань балакать! — возмутился Псюк. — Не наводи панику! Удержим затвор!
Но возникла другая опасность. Внезапно в мокром тоннеле произошло замыкание, заискрились провода. Теперь врагом стало электричество.
Хорошо, что слесарь Виктор Тимов не растерялся. Взобрался по скользким рёбрам тюбингов, дотянулся до электропроводки и быстро отключил повреждённую линию.
…Тем временем в нижнем тоннеле продолжал бесноваться плывун. Было слышно, как за затвором всё выше и выше накатывались тяжёлые волны.
Стальные ворота пока сдерживали натиск воды. А вот бетонная рама для такой нагрузки оказалась слабоватой. В ней находилось несколько трубок, в которых были протянуты разные провода и шланги. Они-то оказались плохо защищены и не выдержали. Когда новый сильный поток обрушился на затвор, одну из трубок выбило. Хотя отверстие образовалось небольшое, через него ударил мощный фонтан. И заревела вода так, что на поверхности, в штабе, услыхали.
