Самый нежный поцелуй - [31]

– Пожалуй, ты права, – вздохнул он и быстро оделся.

Даже утром она казалась менее замкнутой и недоступной, чем сейчас. Что же изменилось?

– Я не видел тебя весь день, – заметил он, пока она поправляла платье. – Чем ты занималась?

Тори пожала голыми плечами:

– Ты же знаешь. Работа. Сегодня у нас много дел по случаю вечеринки.

Но Джаспер не мог найти ее нигде в холле, и, насколько знал, прием был почти полностью организован его матерью и специально нанятой командой, как было каждый год.

Джаспер укоризненно посмотрел на нее, и Тори попятилась к кровати. Молния на платье так и болталась. На этот раз Джаспер справился, поборов искушение снова опрокинуть Тори на кровать, он наконец застегнул молнию. И почувствовал, что Тори опять отдалилась.

Он наблюдал, как она подошла к зеркалу на туалетном столике и вдела в уши длинные серебряные серьги.

Похожи на кольчугу, подумал он. Неужели все в этой женщине связано с броней?

– Ты поговорил с мамой?

Джаспер вздрогнул, возвратившись в настоящее.

– Вообще‑то да.

– Ну и?

«Она лгала мне всю жизнь, так же как ты мне лжешь сейчас», – вертелось у него на языке. Но вслух он произнес:

– Оказалось, что история не так проста. Мама всегда знала, что Феликс сын графа.

Тори резко обернулась:

– Правда? И позволила им остаться?

– На самом деле это была ее идея. Она простила отцу добрачную любовную интрижку и не хотела, чтобы Феликс страдал.

– Не понимаю, – озадаченно ответила Тори.

– Я тоже, – признался Джаспер.

Ни одному из них и в голову не пришло, что человек способен на такое вот безусловное прощение.

– Значит, она не хочет ехать в Стоунбери? – спросила Тори.

Джаспер пожал плечами:

– Честно говоря, у меня не было возможности спросить ее. Хотя думаю, что это стоит оставить как вариант. Я имею в виду, что трудно предсказать, какой будет реакция СМИ. В наши дни внебрачный ребенок не такая уж сенсация. Но граф столько лет держал это в секрете… Пресса наверняка начнет копаться в грязном белье.

– Вот именно, – согласилась Тори. – А как ты сам? Что чувствуешь?

Джаспер не мог избавиться от ощущения, что за этим вопросом скрывалось нечто большее, чем обычное беспокойство. Как будто она пыталась получить информацию о его конкурентах в бизнесе или что‑то в этом роде.

– Я… я пока не знаю. Мне потребовалось пять лет, чтобы вернуться сюда после того, как я узнал о Феликсе. И теперь, узнав, что моя мать все это время знала и не намерена препятствовать публичному заявлению отца… Я еще не переварил все это. Я уже говорил с Феликсом, впервые за пять лет, и понял, что Феликс не виноват в том, что произошло. Но вся эта ложь и секреты просто невыносимы, понимаешь?

– Я знаю, – с болью в голосе ответила Тори.

Но прежде чем он успел спросить, все ли с ней в порядке, она изобразила улыбку и протянула ему руку.

– Пошли. Нас ждут на балу. Страдать и рефлексировать будем потом.

Ее тон был легким и шутливым. Но почему‑то звучал как предсказание. И Джаспер почувствовал, что на приеме ему будет не до веселья. Праздничный дух явно ускользает от него.

Глава 12

Бал был в самом разгаре. Царила легкая и непринужденная атмосфера: оркестр играл классические рождественские мелодии, гламурная рыжеволосая певица разбавляла гимны знойным исполнением народных английских песен, гости оживленно беседовали, официанты бесшумно скользили с подносами шампанского. Рождественская вечеринка во Флэкстоуне была изюминкой местного светского календаря. Тори тоже всегда с нетерпением ждала этого события. В праздничной атмосфере полного зала она забывала о своем одиночестве. Сейчас она ощущала его особенно остро с тех пор, как покинула «Мурсайд» восемь лет назад. Потому что в этом году ей было кого терять. И в глубине души она знала, что уже потеряла его.

Джаспера немедленно окружили друзья и знакомые, которые не видели его долгих пять лет. Сначала он пытался удержать Тори под руку, но она покачала головой и ускользнула, кивнув в сторону стола с закусками. На самом деле ей просто нужно было подумать о новой работе и новом жизненном повороте, который эта работа сулила, и все упорядочить. Тори привыкла начинать работу с четкого определения параметров.

Итак, что ей известно?

Ну здесь все довольно просто. Жаль только, у нее нет с собой блокнота, чтобы ничего не упустить.

Она знала, что испытывает к Джасперу более сильное чувство, чем к кому‑либо, после гибели Тайлера. Как бы ни старалась убедить себя в обратном. Иначе она не испытывала бы такого смущения из‑за предложения графа.

Второе. Она знала, что в новом году Джаспер снова уедет в Штаты. И понимала, что не может рисковать и продолжать отношения на расстоянии, особенно после Тайлера.

Третье. Она знала, что Джаспер не из тех, кто легко прощает ложь и обиду, хотя и борется с собой.

Четвертое. Она знала, что Джаспер будет чувствовать себя преданным, если она оставит Флэкстоун, чтобы управлять Стоунбери с Феликсом. Тори не могла любить Джаспера и строить карьеру одновременно. Она уже пробовала с Тайлером, и это привело к катастрофе. На этот раз отношения с Джаспером, если он вообще этого хочет, означали бы либо ее отъезд из Флэкстоуна и возможность быть с ним в Стоунбери, либо… Что? Просить его не возвращаться в Штаты? Не обращать внимания на то, что предстоит работать с его сводным братом, поддерживать и прятать его, используя тот самый план, который она разработала вместе с Джаспером, чтобы защитить его мать? Ни один из этих вариантов не подходил.