Самый неправдоподобный роман. Книга вторая - [13]

Сейчас она стояла на второй ступеньке лестницы, ведущей на верхний этаж, возвышаясь над своими гостями и, будто королева, сверху вниз созерцала своих подданных. Все до единого гости были ее друзьями. К десяти часам вечера Ангель насчитала что-то около двадцати девушек и парней. Неплохое получается сборище. Но бывает и больше. Помнится, на ее совершеннолетие набралось около пятидесяти человек гостей. Она никогда не знала точное количество людей, которых принимала в своем доме. Родители много лет пытались приучить ее к обратному — ведь в высшем обществе так не принято. Но все было бесполезно. Какая разница, сколько человек придет на торжество или вечеринку? Чем больше, тем веселее и лучше. Значит, никто из друзей не забыл о ней. На то они и друзья. Однако сейчас девушка нервно поглядывала то на свои наручные часы, то на парадную дверь. Она точно знала, что еще не все, кого она ожидала, пришли. Не было Джулии Колфилд, которая клятвенно обещала помочь с приемом гостей. Не было ее жениха Росса Келвина, которого Ангель очень не любила, потому что он был грубым, навязчивым и не сдержанным на спиртное, но которого ей всегда приходилось терпеть, потому что его любила Джулия. И, наконец, не было Чарльза Уайтхорна, который вечно опаздывал, хоть и жил всего в трех домах от нее.

Среди всей этой суматошно-веселой толпы и оглушающей музыки, ее чуткий слух все же уловил звук дверного звонка. Но Ангель не двинулась с места, ибо знала, что дверь очередным гостям откроет их дворецкий, Дэниел О'Мейли. Так и произошло. С самым невозмутимым видом, будто все присутствующие в доме люди не имели к его обязанностям никакого отношения, Дэниел прошествовал к парадной двери и распахнул ее. Приехали Джулия и Росс. Ангель с облегчением вздохнула и с улыбкой направилась к ним. Келвин лишь взмахнул рукой в знак приветствия и даже не поздоровался с дворецким. От такого наглого поведения у Ангель отвисла челюсть, и она еще долго ошалело смотрела ему вслед, видя, как он непринужденно приветствуя знакомых, прямиком направляется к бару. Ангель едва раскрыла рот, чтобы публично возмутиться, но Джулия вовремя остановила ее:

— Ангель, пожалуйста, не сейчас…

— Как это не сейчас? — Возмутилась мисс Эвинг. — Вот это наглость! Он даже не поздоровался с Дэниелом!

— Это моя вина, — умоляюще попросила ее Джулия. — Мы с ним повздорили по дороге к тебе. — Прошу тебя, не трогай его сейчас.

— И как ты его только терпишь? — Фыркнула девушка.

— Он мне очень дорог, — пожала плечами Джулия. — Но мы с тобой потом об этом поговорим. Ладно?

— Хорошо, — нехотя согласилась Ангель. — Но, заметь, ты сама не сказала сейчас, что любишь его.

— Ангель, пожалуйста..! — Взмолилась Джулия.

— Хорошо, хорошо! — Остановилась девушка. — Больше не буду… Пока… — После секундной паузы она добавила: — Почему вы так долго?

— В пробку попали, хотя выехали довольно рано, — поморщилась Джулия. — И во время этой бесконечной пробки успели поругаться.

Пока девушки разговаривали, Джулию со всех сторон приветствовали друзья. На какой-то момент она даже затмила собой Ангель — стала центром всеобщего внимания, как мужского, так и женского. Странно, что при ее красоте Джулию любили все — и девушки, и молодые люди. Парни все до одного были немного влюблены в нее, но не настолько, чтобы потерять из-за нее голову. А девушки любили ее за то, что она никогда не пыталась флиртовать с их парнями, и тем более — отбивать их. В свои двадцать три года Джулия по-прежнему, как и в далеком детстве, была самой обаятельной, привлекательной и очаровательной. У нее был, отзывчивый характер, она легко привязывалась к людям, и они отвечали ей взаимностью. Вместе с тем Джулию Колфилд нельзя было назвать мягким, покладистым или уступчивым человеком. Никто не посмел бы ею помыкать. Она была в меру упряма, всегда отстаивала свое мнение и правоту. К ней прислушивались и спрашивали ее совета. Часто в ней можно было заметить стремление к лидерству. Это, как правило, зависело от настроения. И зачастую Джулия всегда была разной — и в любви, и в дружбе. Но не той, какой ее хотели видеть, а той, какой хотела быть она сама. В целом же она была независимой, но не гордой. В ней не было ни капли тщеславия, ее нельзя было назвать амбициозной.

Не успела Ангель рассказать Джулии все новости, как в дверь снова позвонили. Она не спешила теперь к двери, как в предыдущий раз. Так или иначе Дэниел всегда опередит ее. Однако, когда она услышала бодрый, веселый голос Чарльза Уайтхорна, обернулась, затем сказала Джулии:

— О! А вот и еще один любитель опаздывать!

Девушка встала и направилась к вновь прибывшему гостю, коротко бросила подруге:

— Извини, я сейчас.

— Все в порядке, — ответила ей Джулия, ища глазами Росса Келвина среди гостей. — Я пока поговорю с Россом.

Чарли, как всегда опоздал. Ангель хоть и ждала его намного раньше, но ничего ему не сказала, потому что это было бесполезно. Они несколько лет жили на одной улице, и каждый раз Чарли буквально "находил" любой способ, чтобы опоздать к ней навстречу. Похоже, опоздание было у него в крови.

— Что на этот раз, Чарли? — С деланно суровым видом вопросила Ангель.