Самый лучший враг - [99]

Прошлое, будущее – все собралось воедино, и Арей очень ясно понял, не понял даже, почувствовал, что время – это размотанный клубок бытия, который однажды скатают вместе, и тогда временные связи исчезнут, станут ненужными, лишенными всякой логики. Потому что зачем идти по длинной нити, когда все тут рядом, под боком, в вечной цельности?

Как долго он лежал на камне с точки зрения раздробленного, линейного Пелькиного времени, Арей не знал. Он и про Пельку почти забыл. Она превратилась для него в отдельные легкие прикосновения, в жалость и любовь, лишенную материального воплощения. Но постепенно тепло камня начало слабеть, он стал как бы осторожно отстранять от себя Арея, и тогда тот разобрал вдруг слова:

– Эй! Вы живы? Эй! Эй! – повторяла Пелька, теребя его за плечо.

Причем повторяла уже давно, поскольку голос был безнадежным и монотонным.

– Жив, – неуверенно отозвался мечник.

Отрываясь от камня, Арей ощутил, что по ноге его что-то течет. Первой мыслью, к которой он отнесся почти равнодушно в его теперешнем благостном растворении, было: «Я истекаю кровью. Я умираю. Ну и пусть. Какая разница, когда мне так хорошо, как давно уже не было?»

Но потом барон мрака понял, что вытекает раскаленный металл наконечника впившегося в него пилума. Он удивился, что не испытывает боли – она должна была быть дикой. Напротив, Арей ощущал, что к ноге возвращаются силы. А раскаленный металл… должен же был наконечник как-то выйти? Камень выбрал самый естественный путь.

Пелька наконец оставила Арея. Перебежала к дракону. Барон мрака, оглянувшись, увидел, что она пытается подтащить его к Камень-голове. Зная, что ей одной это не по силам, Арей помог ей. Вдвоем они подтащили дракона к камню, положили сверху его израненную морду. Камень не потеплел, и они поняли, что опоздали.

Арею это стало ясно раньше Пельки. Ничего не говоря девушке, он тихо отошел и присел на валун недалеко от неподвижного хвоста дракона. Положив на него руку, мечник гладил его, как недавно его самого гладила Пелька.

А девушка все теребила и теребила дракона, проявляя то же властное упорство, с которым недавно спасала Арея. Барон мрака усмехнулся своему заблуждению: выходит, она одинаково любит всех живых существ – и его, и дракона, и какого-нибудь мула. Прошло долгих полчаса, пока наконец и она, уставшая, убито опустилась рядом с мечником.

– Что дальше? – спросила она.

Мечник пожал плечами. Он не знал.

– Но вы же нашли камень?.. За ним посылал вас ваш хозяин?

– Лигул не мой хозяин, – резко ответил Арей. – Никто не знает, что я нашел артефакт и где нашел. В живых остались только мы вдвоем. А раз так, то, возможно, мы ничего и не нашли. Не так ли?

– То есть мы просто уйдем? – радостно удивилась Пелька. – И он будет лежать здесь? Чтобы к нему прилетали раненые драконы? Да! Здорово!

– Не все так просто, – колеблясь, отозвался Арей.

Ему хотелось оставить Камень-голову у себя, но он понимал, что этот артефакт не огонь в печи, который греет тебя всякий раз, как ты не поленишься скормить ему полено. В этот раз он помог Арею потому, что тот был изранен, и потому – о унижение для темного стража! – что он уронил на него слезу.

– Хорошо бы! – мечтательно сказала Пелька. – Но не получится. Они теперь приблизительно знают, где искать. Если не сегодня, то через полгода сюда придут новые. И найдут его…

– Все на свете можно спрятать! Даже слона в кармане! – произнес кто-то рядом.

Барон мрака вскочил, нашаривая рукоять меча. Перед ним, покачивая в руке посох, стоял Мировуд.

– Фух-фух-фух! Ты так всегда встречаешь гостей? А я, между прочим, принес тебе обещанный дарх! – сказал он.

– Повесь его на мой меч! – приказал Арей.

Волхв повесил цепь принесенного дарха на меч. Дарх закачался и, предчувствуя для себя беду, попытался улизнуть. Арей дернул мечом, мешая цепочке сползти.

– Порой я жалею, что не могу использовать энергию дархов. Она же огромна, правда? – с искренним интересом спросил Мировуд.

– Она значительна, – скупо подтвердил Арей. – Откуда ты здесь?

Мировуд пошевелил пальцами:

– Видишь ли… Когда ты ушел, мне стало не то чтобы одиноко – меня начало раздирать недоверие… Он, конечно, дойдет, говорил я себе, но вспомнит ли он о бедном волхве? Захочет ли вернуться? И множество других вопросов терзало меня.

– Где малыш титан? – спросил Арей.

Волхв самодовольно посмотрел на шар на своем посохе:

– Вчера я воссоединил семейство! И очень этому рад. Везти малютку в тачке было натуральным мучением. Дважды нас с ним едва не съели. По счастью, малыш принимался орать, и как следствие мы питались теми, кто хотел сожрать нас. Кстати, гробовщики на вкус омерзительны. Не советую повторять мой опыт. Я сам сделал это из чистой любознательности.

Арей заверил, что лично у него любознательности гораздо меньше.

– Да-да, – продолжал Мировуд. – У меня едва не отвалились руки, пока я толкал эту тачку. Но в целом все оказалось проще, чем я ожидал. Охотники шли по вашим следам. За охотниками двигались титаны. Разве вы ночами не слышали, как дрожит земля? Как-то на рассвете, когда титаны были настроены мирно – у них есть свои часы покоя, – я вернул малыша матери. Пока она радовалась, я отсиделся в расселине скалы, а после вылез, вытопил из ушей воск, которым я их залил на всякий случай, и рискнул приблизиться к титанам.