Самый лучший враг - [48]

– «Мы»? Признайся, ты хотела сказать – Меф. После своей смерти Мефодий редко здесь бывает. Он все время торчит в Эдеме, и ты вместе с ним!

– Ты прав. Мы не расстаемся. Мы одно целое, – серьезно сказала Дафна.

Рука Варсуса дрогнула, заканчивая руну. Дафна ожидала очередную бабочку, но от стола отделилась непонятная полумедуза, похожая на черную липкую тряпку. Полумедуза прыгнула на потолок, поползла по нему, оставляя след, и начала пожирать бабочек. С потолка золотым дождем посыпались крылья.

– Зачем ты это сделал? Это было так красиво!

– Захотел и сделал!

Варсус равнодушно дернул плечом и посмотрел на часы. Часы у него были необычные – единственная стрелка, висевшая на запястье на тонком шнурке. Как по ее шевелениям он мог определять время, было величайшей тайной. Но как-то определял.

– А где он сам? – спросил он. – Ну вторая половинка целого, я имею в виду? Надоело уже ждать!

– Мефодий? Скоро придет. В магазин пошел.

– Златокрылый пошел в магазин! – умилился Варсус. – Вот уж чудо из чудес! Зрители не собираются?

Богатое воображение Дафны нарисовало множество суккубов и комиссионеров, которые, прижав ручки к груди, любуются идущим в магазин Буслаевым и уступают ему очередь у кассы, приговаривая: «Пожалуйста! Пожалуйста! Мы после вас!»

– Спорю, что купит кетчуп, сосиски и шоколад! – заявил Варсус.

– Почему ты так решил?

– Простая логика. Мефодий не может не любить мясо. Хищник есть хищник, каких крылышек ему ни дай. Но готовить ему, конечно, лень. Значит, остаются сосиски… Кетчуп – это к сосискам. Выглядит кровожадно, а на деле просто дохлый помидор. А шоколад… ну те, кто любит мясо, обычно любят и шоколад. Двойственность натуры.

– Блестящее умозаключение! – кисло одобрила Дафна. – Аплодирую тебе всем сердцем!

Варсус поклонился и, убирая дудочку, случайно задел ее краем свой свитер. Его лицо исказилось от боли.

– Опять я это сделал! Помнил же, что нельзя, – прошипел он с досадой на себя.

– Дарх? – угадала Дафна.

Пастушок не ответил.

– Ты не можешь его снять?

– Я же говорил уже, что НЕТ! А ночами, когда я ворочаюсь, он соприкасается с крыльями, злится и жалит меня до крови… И тогда мне приходится снимать крылья. Тогда становится полегче. Он перестает меня жалить, и я испытываю нечто вроде удовольствия! Поганенькое такое, но наслаждение!

– То есть крылья ты снять можешь, а его нет?

– Разумеется, – ответил Варсус. – Мои бедные поцарапанные крылышки я снять могу, а его никак. Цепочка сразу стискивает мне горло как ошейник!

Дафна нахмурилась.

– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь: «Когда-нибудь ты снимешь их навсегда!» – резко сказал Варсус. – Нет, не сниму! Ошибаешься! Навсегда – никогда. А вот дарх сдеру! Не сразу, конечно! Сперва воспользуюсь его силами!..

Он хотел еще что-то добавить, но не успел. В коридоре общежития что-то глухо упало. Послышались хриплый вопль и ругань. И все это перекрыл строгий, решительно-громкий голос Мефодия:

– А вот руки распускать не надо! Тогда мне придется самому их вам сломать, а это противоречит моей доктрине миролюбия!

Пару секунд спустя в комнату вошел Буслаев и, вопросительно покосившись на Варсуса, повесил на дверную ручку пакет:

– Всем привет, кого не видел!

– Мефодий! Что там были за вопли? – спросила Дафна с укором.

– Да крутой какой-то спустился с гор! Договорился со мной, что отнесет мою сумку за пинок, – пояснил Буслаев. – Пнул – и попал по стене. Я же не обещал, что буду стоять на месте. И не надо смотреть на меня так, словно я зверь. Я его о помощи не просил. Сам мог прекрасно донести губки для посуды. Это была чисто его идея.

Варсус моргнул.

– Так там были губки? – спросил он.

– Ну да. Посудные губки и кошачий наполнитель!

Дафна торжествующе взглянула на Варсуса.

– Логика, – сказала она. – Простая логика. Губки – это для посуды. Ну а если в доме есть кот…

Мефодий ничего не понимал.

– Ну да, – осторожно подтвердил он. – Правда, я еще купил шоколада и сарделек, но это уже чисто по инерции.

– И кетчуп? – прервал его Варсус. – Шоколад, сардельки и кетчуп?

– Да нет, кетчуп-то зачем… Хотя, кажется, купил. Да что такое-то?

Теперь победно захохотал уже Варсус.

– Все равно – не сосисок, а сарделек! Сарделек! – сказала Дафна и, прекращая невыгодный для нее разговор, вышла посмотреть, что там у человека с ногой.

Варсус воспользовался этим, чтобы наедине шепнуть Буслаеву несколько слов. Тот, помрачнев, неохотно кивнул. Минут через десять Варсус попрощался и вышел, а немного погодя за ним выскользнул и Мефодий. Перед тем как покинуть комнату, он быстро обнял Дафну и на секунду прижался лбом к ее плечу.

– Ты куда? – спросила Дафна.

– Я скоро, – уклончиво отозвался Буслаев.

* * *

Варсус ждал его в комнатке дежурного, который дремал тут же, на диване, погруженный в полумагический-полуалкогольный сон. Чтобы он не мешал, Варсус заботливо накрыл его газеткой.

– Короче, вот. По поводу нашего вечернего свидания, – сказал он.

В тонких музыкальных пальцах пастушка возникла колода карт. Это были самодельные карты, вырезанные из шершавой акварельной бумаги. На каждой пером было написано имя и тут же беглый, но удивительно точный рисунок. Мефодий и не подозревал, что Варсус так хорошо рисует.