Самый лучший враг - [46]

Арей отошел на пару шагов и толкнул ногой обугленный железный обод.

– Вот и разгадка! Колесо от тележки! Не исключено, что существовал и ослик, теперь ставший шашлыком… Кстати, волхв, а почему они не прикончили его на месте? Зачем тащить младенца от гор, если все, что тебе нужно – это его сердце?

– Младенца-титана нельзя быстро убить. Любой меч расплавится. Еще опаснее его разбудить. Если ему будет больно или он испугается – он заорет. А знаешь, что будет, если этот младенец заплачет?

– И что же? – спросил Арей, хотя примерно догадывался.

– Котлован. Когда-то я видел такой котлован. Постепенно его наполнили дожди и он стал маленьким озером…

Малыш-титан повернулся в своей дымящейся ямке. Зачмокал губами. Земля закачалась. Арей опять устоял, а Мировуд снова упал.

– Пацан, – сказал мечник. – И очень голодный. Скоро проснется и затянет детскую песенку.

– Нужно вернуть его родителям! – нервно сказал Мировуд. – Иначе в Запретных землях станет невозможно жить. Все эти молнии… Они и раньше были, но чтобы такой силы… Думаю, это связано с пропажей малыша.

– Ну так верни, – спокойно предложил Арей.

Мировуд облизнул губы:

– Верну, да… Но… э-э… с титанами все непросто. Они, конечно, обрадуются, спору нет. Но умереть можно и от их радости. А уж если разозлятся, сомневаюсь, что бедный волхв уцелеет. А они могут сперва разозлиться, решив, что это я его украл, потом обрадоваться, что малютка опять с ними, затем опять чуточку разозлиться… Потом начать шлепать малыша и обнимать его. В общем, по степени выделения энергии это будет как взрыв небольшой звезды!

– Ты что, трусишь? – заподозрил Арей.

– Нет-нет, – воспротивился Мировуд. – Я лишь пытаюсь донести мысль, что, когда звезда взрывается, рядом лучше не стоять.

– И выход? – спросил Арей.

– А выход простой! – быстро заговорил волхв. – Я забираю малыша к себе и всячески его убаюкиваю, пока кто-то другой… – тут он выразительно взглянул на Арея, – не подготовит титанов к радости воссоединения семейства. А? По рукам?

– Нет, – сказал мечник. – Не по рукам. Не хватало мне только возни с младенцами.

– Возиться буду я! Ты только передашь титанам, что малыш у меня! И, разумеется, объяснишь, что я его не похищал, а, напротив, рисковал жизнью. Как-нибудь так, невзначай… Мол, голову чуть не сложил!

– Надеешься что-то получить? Или действительно помогаешь? – проницательно спросил Арей.

Волхв в смущении потупился.

– Я пока не определился, – признался он. – Я вижу, что добрая часть моей души совсем не прочь помочь малышу, который к тому же способен поднять такую бучу, что никому мало не покажется. Темная же часть души надеется что-то получить взамен. То есть в данной конкретной ситуации моя раздвоенная душа едина, и это особенно приятно… Так поможешь?

– Не обещаю, – качнул головой Арей. – Я не знаю даже, где окажусь завтра. Пока я иду в трактир. А куда меня занесет потом… Возможно, что и не к горам.

– А куда же еще? Оттуда только одна дорога! – горячо зашептал Мировуд. Младенец-титан опять зашевелился, и это придало волхву убедительности. – В прошлый раз я кое о чем умолчал, но теперь скажу… Когда я увидел твой риттершверт, то решил, что и ты один из этих! В плащах, не боящихся огня! Говорят, недавно в сердце гор разверзлась земля. Возникло новое ущелье, а на дне ущелья открылся редчайший артефакт.

– Что за артефакт? – спросил Арей с интересом.

– Этого я не знаю. Но нежить болтает, будто бы туда, к горам, потянулись драконы. Причем не только отсюда, но и из дальних земель.

– Нежити не всегда можно верить.

– Да. Но около месяца назад я сам видел дракона. Он тянул невысоко, над лесом. Хвост у него был разодран, а на крыльях язвы как от ожогов… Вообще не пойму, как он держался на таких крыльях… А где-то через неделю я видел его опять. Он летел уже гораздо выше. И крылья у него были совершенно целые!

– Это не мог быть тот самый дракон. Раны у драконов так быстро не зарастают! – сказал Арей.

– Возможно, – согласился Мировуд. – Но теперь ты точно пойдешь к горам, я уверен… И еще одно. Помнишь, мы говорили про дарх того стража?

– Так ты взял его?

– Чисто случайно я его захватил… Почти неосознанно… Светлая половина души, разумеется, противилась, но темная не смогла удержаться…. Он лежит у меня в одном тайном месте. Лежит и постоянно корчится. Он же не погибнет?

– Едва ли, – сказал Арей. – Ты не открывал его?

– Нет. И переносил только за цепь. Но он тяжелый. Внутри, я уверен, немало эйдосов. И обещаю: я отдам его тебе, если ты поможешь мне с младенцем!

Арей цокнул языком:

– Ты все предусмотрел!

– Разумеется. На то я и волхв. А теперь смотри… Тебе нужно держаться все время прямо, пока не дойдешь до речки Гнилуши. По ней забирай правее до моста. Ну а там уж до «Топора и плахи» рукой подать.

Глава восьмая. До встречи у фонтана

Маленькие дети нередко проговаривают свои тайные мысли вслух: «Буду плевать», «буду бить», «буду кусаться», «меня не любят, я стану все бросать». Взрослые делают в принципе то же самое, только про себя.

Из записной книжки Эссиорха

Посреди комнаты в общежитии озеленителей валялся одинокий носок. Это было уникальное свойство Буслаева – у него повсюду валялись носки, и всегда отчего-то одинокие. Шерлока Холмса это наверняка ввело бы в заблуждение, и если грамотно добавить к этому пару живописно разбросанных рапир, пистолет и некоторое количество прочего металлолома, то сыщик гарантированно заключил бы, что в комнате проживает одноногий пират.