Самый кайф - [19]
Жизнь все-таки дороже славы. Занавес с хрустом распахивается, мы искаженно чешем начало апробированного боевика «Ты как вино», зал, не разобравшись, вопит, но скоро смолкает и так же молчит после, грустно понимая, кажется, что не готов еще воспринимать гениальное.
На стадионе отнеслись к моему гепатиту как к уловке волосатика и сказали:
– Волк всегда смотрит в лес.
В Университете же пропустившего по болезни сессию и представившего справку отпустили с богом в академический отпуск.
Судьба искушала волей, а воля – это слишком высокий и отчаянный кайф. Привыкший к дефициту времени, я не решился искушать свою молодую жизнь, хотя и мог обоснованно посвятить целых двенадцать месяцев диетическому питанию, прописанному докторами. Николай хвастался все время – работаю, мол, ночами в метро тоннельным рабочим, пою иногда чего-нибудь, если очень попросят. Звоню Николаю, спрашиваю:
– Как думаешь, Коля, метрополитен не откажется от трудовых усилий еще одной звезды рок-музыки?
Николай отвечает невразумительно, но, кажется, меня там ждут с нетерпением. Следует доехать до «Балтийской», что-то обойти, открыть какие-то двери, свернуть налево, а после – направо. Еду до «Балтийской» и убеждаюсь – все не так. И обойти не то, и двери не те, и сперва направо, а уж после налево. Но главное совпадает – вакансия тоннельного рабочего второго разряда имеется, и я занимаю ее, пройдя флюрографию и терапевтический осмотр. Сообщив счастливое известие Николаю, слышу опять нечто невразумительное о том, что он, мол, увольняется, и мне это отчасти печально, но печаль поверхностна, поскольку еженощный труд дает еще один шанс прикупить микрофонно-усилительной дребедени. И это меня манит как временное призвание в этом мире борьбы за призвание постоянное.
Вот и первая трудовая ночь на участке «Маяковская» – «Гостиный двор» – «Василеостровская». Нормальная осенняя гнилостная ночь. Несколько сумеречных теток, угреватый дядька и парочка таких же, как я, парубков – пред нами на планерке держит речь симпатичный мужчина в форменном кителе. Помалкиваю, слушаю. Жду, когда объявят отбой. То есть отправят спать в какие-нибудь специальные спальные комнаты.
Но объявляют наоборот. Поднимаемся по эскалатору наверх, мне вручают отбойный молоток, и я всю слякотную ночь долблю асфальт перед «Гостиным», в душе оправдывая человека в форменном кителе – что ж, мы понимаем, должно все быть честно, бывают ведь авралы. Они бывают, убеждаюсь и на следующий день, бродя в катакомбах под эскалатором с холодным шлангом в руках. Из него вылетает тяжелая брызгливая струя воды, и этой водой я вымываю из катакомб дневную грязь. «Да, аврал на аврале», – думается мне все шесть месяцев, в течение которых не сплю, мотаюсь по тоннелям с молотком и колочу неведомые дырки в тюбингах для неведомой банкетки, катаю бочки – тружусь, одним словом, во славу настоящего призвания, сочиняя вслух среди подземногоэха: «Грязь – осенняя пора-а, что ни делаешь – все зря-а. И мешает мне увлечься бесконечность – бесконечно-о!» – а эхо только бу-бу-бу в ответ.
Во славу настоящего призвания «Санкт-Петербург» отчаянно гастролирует по бесконечным подмосткам, шаг за шагом приближаясь к звучанию полупрофессиональному и отдаляясь от непрофессионального в том смысле, что микрофонно-усилительной дребедени накупаем мы все больше, а с мастеровой ловкостью Вити Ковалева организуем ее хаос в стоґящий рок-н-ролльный реквизит. Но это бесконечное восхождение по склону без вершины.
Однажды в полдень той же слякотной осенью на проспект Металлистов почти врывается соученик по истфаку.
– Запри дверь, – говорит, и я замечаю, как он возбужден.
– Да что запирать? Заперто.
– Нет, проверь, заперты ли двери.
Он достает из сумки сверток, разворачивает. Вздрагиваю и иду проверять, заперты ли двери.
Возвращаюсь и спрашиваю с дрожью в голосе:
– Что это? – Глупый вопрос, поскольку понятно, что это.
– Глупый вопрос. И так понятно. Ты понимаешь, на что я пошел?!
– Нет, – отвечаю я. – На что ты пошел? Только не ври.
Он не врет, а так вот разом по лбу. И еще он говорит, что всегда стремился как-то быть в искусстве, но покамест он может только так быть в искусстве, то есть он дарит это мне, нашему «Петербургу», потому что наш «Петербург» – это и его «Петербург», его «Санкт», а «Санкт-Петербург» – это в кайф.
– Я не понял. Я могу это просто так взять?
– Да. Я пошел на воровство.
– Нет… Да… То есть нет!.. То есть, конечно, да!
Мой сокурсник срезал на телевидении, где подрабатывал грузчиком, микрофон. Такие я видел только в программе «Время». В такие дикторы рапортовали о трудовых победах. Микрофон сработали умельцы Австрии и ФРГ, и ему цены нет. Цена-то есть – по Уголовному кодексу. Но ведь есть же и призвание. С такими друзьями, думается мне, «Санкт-Петербург» доберется даже и до профессионального звучания. Доберется, даже если у этого склона и нет вершины.
И вот мы карабкаемся по склону в связке и без страховки, и в связке нашей появляется свежеиспеченный выпускник средней школы Никита Зайцев, Никитка, Никиток. Не помню, кто привел безусого, соломенноволосого, пухлогубого Никитку, но он так лихо въехал со своей скрипкой-альтом в наши с Николаем композиции, что даже я, теперь уже строгий консерватор стиля и имиджа, не смог отказать. И теперь нас пятеро в связке над пропастью, и кайф наш еще круче – так говорят болельщики, и, дай им волю, они бы нарезали нам авоську микрофонов.
Повесть В. Рекшана является переработанным и дополненным вариантом публикации в журнале.Нева № 3 за 1988 год. Автор ввел в повесть новые эпизоды и рассказы. Повесть посвящена развитию рок-музыки в Ленинграде в конце шестидесятых — начале семидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В своей новой книге «Ленинградское время, или Исчезающий город» легендарный рокер Владимир Рекшан вновь возвращается во времена своей молодости – в 60–90-е годы: во времена рок-клуба и Дома писателей, «Сайгона» и квартирников. В его памяти вновь оживают Довлатов, Цой, Ринго Старр, Тропилло, многие другие легендарные персонажи той эпохи. И… город, которого уже нет.
Владимир Ольгердович Рекшан родился в Ленинграде в 1950 году. Окончил исторический факультет ЛГУ. Известный спортсмен, рок-музыкант и путешественник. Автор десяти книг, таких, например, как “Кайф”, “Ересь”, “Четвертая мировая война”. За роман “Смерть в Париже” в 1997 году получил литературную премию петербургского ПЕН-клуба. Роман «Ужас и страх» удостоен премии журнала «Нева» за 2004 год.
…Второй раз биться лбом о Будапешт было бы глупо, и поэтому я взял с собой все: микрораскладушку, плед, простыню, банки с консервами, растворимый кофе, кипятильник, сахар и шесть двухфоринтовых монет для телефона. Но со мной имелось не только это. Я вез тренировочный костюм, спортивные тапочки, надорванные шиповки, и все это потому, что полгода назад случайная встреча в метро дала повод к новому сумасшествию.
Повесть В. Рекшана «Смерть в до мажоре» уже печаталась и вызвала в свое время бурный интерес читателей. В новом романе «Смерть в Париже» автор рассказывает о дальнейшей судьбе Александра Лисицина, по заданию спецслужб оказавшегося в столице Франции, где, оставшись без паспорта и визы, он становится заложником чужой жестокой игры.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).