Глава двадцать третья
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ДЫМА
В тот день ни отдохнуть, ни продолжить путь нам было не суждено. Только ушли лешие, как с противоположного берега послышался крик:
— Мужчина! Мужчина!
Напротив нашего лагеря стояла женщина — судя по одежде, местная. Она держала за руку девчушку-дошкольницу. Я спустился к воде.
— Что случилось?
— Подплывите сюда! — Голос у женщины был обеспокоенный.
— Дым, подожди минуту! — бросил я, направляясь к байдарке.
— Помогите, ради бога! — торопливо заговорила женщина, когда я пересек русло реки. — Заболела моя дочурка. Горло распухло. Поила горячим молоком, думала — пройдет, а теперь вот ей совсем худо. А мужики на сенокосе. Может, отвезете ее в Анушкино? Там медпункт.
— Конечно, конечно, — мгновенно заявил я. — Но моя байдарка одноместная. Не знаю, поместимся ли. Но вот что. Давайте, сажайте ее передо мной, а своего друга я пока оставлю на стоянке.
— Вам всего плыть четыре километра, — женщина посадила ребенка на место Дыма и показала в сторону течения Великой. — Там у моста по правую сторону Анушкино. А по дороге туда семь километров. Приходится идти в обход болот. Вы там будете меньше чем за полчаса, — женщина поправила шарф на шее девчушки. — Анечка, поезжай с дядей к доктору, а я заспешу по дороге и скоро свидимся.
Девчушка кивнула, вцепилась в борта лодки, и мы вновь пересекли реку. Дым уже ждал нас, войдя по живот в воду.
— Дым, к палатке! Охраняй стоянку! Я скоро вернусь! — выкрикнул я и направил лодку вдоль берега.
Дым чрезвычайно умный пес и все схватывает на лету. Он отлично понимает, в каких случаях он должен слушаться хозяина, и на время уступает мне лидерство в нашем тандеме. Исполнительный, с повышенным чувством ответственности, он тут же бросился к палатке и уселся перед ней, как верный страж нашего лагеря.
Я пронесся до моста минут за двадцать. Чтобы не напрягать больное горло девчушки, я ни о чем не спрашивал ее, а чтобы развлечь, немного рассказал о нашем с Дымом путешествии. Но она все же несколько раз хрипло пролепетала:
— А почему его зовут Дым? Он что, умеет летать? А почему у него два ошейника? У него тоже горло болит? А за что медали?
У деревянного моста я причалил и помог девчушке подняться на бугор. Перед нами открылась довольно большая деревня. Девчушка вытянула тонкую руку и улыбнулась.
— Анушкино, а я Анюшка.
— Ребята, где медпункт? — спросил я у мальчишек, которые, как воробьи на проводах, сидели на мосту; одни с удочками, другие просто глазели на поплавки.
— Я знаю, — Анюшка потянула меня за руку. — Там доктор тетя Нина.
На пороге медпункта нас встретила молодая женщина в белом халате.
— Вы доктор тетя Нина? — спросил я.
— Да, — кивнула женщина и присела на корточки перед девчушкой. — Анюшка, это ты? Опять заболела? А где мама?
Я все объяснил.
— У нас был свой «Газик», но сломался, — вздохнула докторша. — А у районной администрации на новую машину денег нет. Теперь наша «Скорая помощь» — запряженные лошади, мотоциклы, лодки… И телефонная связь не со всеми деревнями.
— Безобразие! — зло усмехнулся я. — И это в двадцать первом веке. Если бы я был членом правительства, я каждой сельской семье выделил бы мобильный телефон и на каждый район санитарный вертолет.
— Когда пойдете в правительство, считайте, что один голос у вас уже есть, я буду голосовать за вас, — улыбнулась докторша и взяла девчушку за руку. — Пойдем Анюшка. И скажи дяде «спасибо».
— Спасибо, — осипшим голоском проговорила девчушка.
— Выздоравливай, Анюшка, скорее! — попрощался я и направился к байдарке.
Идти против течения оказалось не так-то легко. На обратную дорогу я затратил больше часа, но самое страшное произошло в конце пути — судьба подготовила мне зловещий удар. Нет, я не налетел на гигантский камень, в меня не врезалось плывущее бревно — хотя лучше б случилось именно это, а не то, что меня ожидало.
Подходя к нашей стоянке, еще издали я заметил — Дыма около палатки нет. Тревожное предчувствие охватило меня. Обычно Дым ждет меня там, где я указал ему сидеть, и я всегда был уверен — он будет ждать меня до тех пор, пока я не появлюсь, сколько бы ни прошло времени. «Наверно, устал сидеть в одной позе и прилег в палатке?» — мелькнуло в голове и, причалив, я позвал его:
— Дымок!
Но он не появился. Я вбежал в палатку — она была пуста. Я стал носиться вокруг лагеря и кричать:
— Дым! Дым, ко мне!
Еще не было случая, чтобы он не прибежал по первому моему зову. На этот раз не прибежал. Я разволновался так, что сердце прямо выскакивало из груди. Может, опять ищет военные трофеи и забрел далеко в лес? — подумалось. Сложив ладони рупором, я стал орать во всю мочь:
— Ды-ым! Ды-ымок!
В ответ мне неслось только эхо.
