Самые слики. Хроники «Формулы-1» - [23]

Я ехал вторым, а потом увидел движение на трибунах. Я не знал, что происходит, но инженер сообщил: «Михаэль остановился». На информационном табло я увидел, что лидирую, и почувствовал слезы на глазах. Нужно было сосредоточиться и финишировать, топлива оказалось по минимуму. Я постоянно спрашивал команду, хватит ли до финиша, и отсчитывал круги. Три, два и победа! Я шесть раз финишировал вторым, выбывал из гонки, будучи лидером, мне казалось, что я практически уже выиграл несколько заездов, но та победа была реальной.

На круге почета у Жана закончилось-таки топливо, и к подиуму его верхом на своей машине подвозил все тот же Шумахер. Обезумевшие от счастья фанаты Ferrari высыпали на трассу, не дав оставшимся болидам спокойно доехать до боксов.

Следующая победа гонщика из Франции случится в 1996 году – счастливчиком окажется Оливье Панис, который поднимется на верхнюю ступеньку пьедестала в Монако, – а затем наступит долгое затишье. Французам придется ждать больше 20 лет, пока Пьер Гасли в 2020-м не финиширует первым в Монце, а год спустя в Венгрии его достижение повторит Эстебан Окон.

Пожалуй, 1995-й стал самым ярким в карьере Алези: победа, четыре подиума, многочисленные яркие выступления. В благодарность за хорошую работу по окончании сезона пилотам Ferrari… указали на дверь.

После моей победы в Канаде итальянская пресса активно обсуждала подготовку контракта с Михаэлем. Я позвонил Жану Тодту, он переадресовал вопрос ди Монтедземоло, а Лука сказал: «Уверяю вас, он не придет, я как раз готовлю обращение к прессе, чтобы остановить эти публикации». После этого я позвонил Бриаторе, он сообщил, что контракт Ferrari с Шумахером уже подписан, и позвал меня в Benetton.

Так оба теперь уже бывших пилота команды из Маранелло оказались в чемпионском Benetton.

1996–1997. НЕ ВСЕ ТО ЗОЛОТО…

На предсезонных тестах Бергер и Алези неизменно возглавляли протоколы. Болельщики потирали руки в предвкушении красочной борьбы двух равных по силам пилотов за чемпионский титул, и только ленивый не высказывался в духе «какой же Шумахер идиот».

Но удача, видимо, как вывалилась из кокпита невероятно быстрого француза после очередной аварии в далеком 1990-м, так и не смогла его догнать.

Несмотря на то что конструктором в Benetton оставался всем известный Росс Браун, которому активно помогал Рори Бёрн, с самого начала сезона дела пошли на спад. А в сентябре этот великий дуэт и вовсе перешел в «Скудерию» на помощь Шумахеру.

Думаю, у них существовало соглашение, по которому, в случае завоевания Михаэлем титула, им полагались призовые. Именно с ними что-то и пошло не так. В любом случае Росс Браун и Рори Бёрн не получили того, что им было обещано. Прошло несколько месяцев, и они оба покинули команду, перебравшись в Ferrari. Мы с Герхардом получили хорошие машины с отличными моторами, очень надежными, но ближе к концу сезона остались без технического директора, главного конструктора и ведущего инженера.

Пришлось ребятам, словно младшим братьям, донашивать за Шумахером то, что есть. Впрочем, проблемы возникали даже в то время, пока обеспечивший Михаэлю титулы коллектив еще оставался целостным: погоду портили разногласия среди пилотов. Алези и Бергер были настоящими друзьями вне трассы, но порой после заездов и тестов доносили до команды очень противоречивую информацию, что не способствовало развитию машины и становилось причиной слабых результатов.

Конечно, возможность постоянно претендовать на подиумы, а иногда и на победы, существовала, но единственный за два года и последний в истории команды триумф Benetton принес Бергер на Гран-при Германии в 1997-м. Тот же Бергер, что в далеком 1986-м выиграл для команды первую в ее истории гонку. Да, ярких заездов хватало и у Алези. Жан традиционно оставался быстрейшим в Монце, традиционно, даже после ухода из Ferrari, пользовался поддержкой тифози, но вы же помните его отношения с госпожой фортуной – лишь второе место в 1996-м и упущенная победа годом позже: Алези лидировал, но заминка механиков на пит-стопе отдала кубок в руки Хайнца-Харальда Френтцена.

Не помогала ситуации и достаточно нервная обстановка в команде. Флавио Бриаторе всегда отличался скользким поведением – доходило до того, что новости о командных перестановках Жан узнавал из газетных заголовков. Поговаривают даже, что Бриаторе лично ходил по боксам других команд и рассказывал, что Алези как гонщик кончился. В это можно легко поверить, зная скандальную натуру одного из самых харизматичных боссов команд «Формулы-1».

В Мельбурне 1997-го я ехал позади Хаккинена и планировал обойти его на пит-стопе. Когда он свернул в боксы, команда поместила табличку на мое табло, но я его не увидел. В том месте нужно было переходить на седьмую передачу. Я атаковал, смотрел лишь на ручку коробки и трассу. Радио не работало, на следующем круге механик уже размахивал табло, а потом машина остановилась. В интервью Бриаторе заявил, что не понимает причины произошедшего, ведь у меня был индикатор расхода топлива, как на дорожной машине. На самом деле никакого индикатора не было, я не мог знать о заканчивающемся топливе. Он выставил меня дураком, а гоночный инженер разговаривал так, будто видел перед собой идиота. Я понял, что меня не уважают в этой команде, и больше не хотел за них выступать.