Самые скандальные произведения искусства - [13]
Маргарет Тэтчер — о Фрэнсисе Бэконе:
«… Человек, КОТОРЫЙ рисует эти ужасные картины».
Фрэнсис Бэкон - о реакциях на его творчество: «Я никогда не понимал, почему мои картины считаются ужасными. Меня всегда клеймят ужасом, но я никогда не думаю об ужасе.Удовольствие может быть таким разным. И ужас тоже».
Ив Кляйн
(1928–1962)
Ив Кляйн был художником всего 8 лет своей недолгой жизни и, тем не менее, сумел оставить заметный след в искусстве XX века. В собственном весьма эксцентричном творчестве Кляйн выработал несколько важных для дальнейшего развития современного искусства стратегий. Произведения художника, предвосхитившие развитие перформанса, говорят о том, что жест в искусстве имеет большую значимость, чем сами произведения. Утверждая этот постулат, Кляйн придумывал все новые и новые выходки, не останавливаясь на достигнутом. Однажды он даже запатентовал оттенок синего цвета, который с тех пор называется «международным синим цветом Кляй на». Практически каждое его произведение вызывало большую шумиху в обществе, поскольку всякий раз художник придумывал что-нибудь невиданное.
АНТРОПОМЕТРИИ. 1960 г.
«Антропометрии» — серия работ Ива Кляйна, исполненных с помощью краски «международного синего цвета Кляйна». Их особенностью являлось то, что на холст краску переносили женщины, чьи тела были ею обмазаны. Таким образом Кляйн хотел отстраниться от непосредственного участия в создании произведения искусства, отдав его натурщицам, пигменту и ткани.
Художник устраивал из данного процесса целое представление: официально одетые зрители наблюдали за тем, как обнаженные девушки оставляли синие отпечатки на холстах и стенах галереи под звуки «Монотонной симфонии», состоявшей из одной-единствен-ной ноты. Несмотря на то что многих зрителей увлекало подобное действо, находились и те, кто считал, что Кляйн — шарлатан и жулик. Самую жесткую критику художник получил от феминисток, обвинявших его в бессовестной эксплуатации женских тел, использовании моделей в качестве оживших кистей — то есть в отношении к живым женщинам как к неодушевленным объектам. Отдельное возмущение вызывал тот факт, что модели, которые, по сути, играли важную роль в воплощении в жизнь идей художника, оставались абсолютно безвестными после окончания перформанса.
Ив Кляйн, тем не менее, относился к критике со значительной долей иронии и продолжал создавать антропометрии на протяжении еще нескольких лет.
Синий цвет, в котором выполнены «Антропометрии» и большая часть других работ Ива Кляйна, был выбран художником неслучайно. В то время как все остальные цвета казались ему имеющими слишком конкретные ассоциации, синий Кляйн с юных лет отождествлял с мечтой и бесконечностью, мысли о которых посещают людей при взгляде на море или ясное небо.
Еще в 1946 году во время отдыха на пляже Ниццы будущему художнику привиделось, что он подписывает небо — как произведение искусства — с обратной стороны своим именем. С тех пор небо и синий цвет обрели для него особое значение, и до последних дней Кляйн утверждал, что достаточно лишь взглянуть на небо, чтобы понять его работы.
Пьеро Мандзони
(1933–1963)
Пьеро Мандзони — итальянский художник-концептуалист. Он входил в круг художников, старательно работавших над разрушением устойчивых представлений об искусстве и его границах.
Творческое наследие Мандзони состоит из весьма нетривиальных произведений. Среди них — скульптуры из яиц, ваты, кроличьей кожи.
Рассуждая о роли личности художника в восприятии произведения искусства, Мандзони продавал отпечатки своих пальцев, а также называл некоторых современников ходячими произведениями искусства.
Однажды Мандзони создал скульптуру, состоящую из 45 надувных мембран, ценность которых заключалась в том, что в них находилось «дыхание художника». Но в одном из своих произведений Мандзони пошел еще дальше.
ДЕРЬМО ХУДОЖНИКА. 1961 г.
В 1961 году 27-летний Пьеро Мандзони представил публике 90 пронумерованных консервных банок. На каждой из них красовалась надпись, способная внушить искреннее отвращение любому, кто возьмет банку в руки. Надписи на четырех языках свидетельствовали, что внутри жестяной оболочки хранится не что иное, как «Дерьмо художника». Именно так окрестил Мандзони свое из ряда вон выходящее произведение, заверив всех, что в каждой банке лежит по 30 граммов его собственных фекалий.
Распознать содержимое банок с помощью рентгена невозможно, поскольку они сделаны из стали, не пропускающей рентгеновские лучи, а открытие банки приведет к утрате произведением ценности. Однако владелец одной из банок художник Бернар Базиль в 1989 году выставил ее открытой под заголовком «Открытая банка Пьеро Мандзони». Внутри находился неопределенный завернутый в бумагу объект, который Базиль предпочел не раскрывать.
Эпатажность произведения и его резонанс в художественном сообществе были столь высоки, что коллекционеры, уже натасканные на провокационные работы, скупили все банки за считаные дни, причем заплатили за них, как за золото той же массы. Через два года Мандзони умер, и его баночки начали выставлять в музеях, галереях и частных собраниях. Их цена постепенно накручивалась, и к настоящему моменту стоимость одной банки составляет более 120 тысяч евро.
Толедский музей искусств является одним из лучших музеев в США. В более чем 35 галереях посетители могут познакомиться с выдающимися произведениями искусства, среди которых картины Гольбейна, Эль Греко, Рубенса, Рембрандта, Сезанна, Дега, Пикассо, Матисса и других художников, а также шедевры античности, декоративно-прикладного искусства стран Азии и Европы. В «Стеклянном павильоне» выставлена, пожалуй, самая известная коллекция стекла, а парк музея украшают прекрасные скульптуры известных мастеров.Обложка: Каналетто.
Художественная галерея Нового Южного Уэльса — одна из крупнейших в Австралии. Основу собрания составляет творчество австралийских мастеров, однако коллекция музея отличается большим разнообразием. В залах, посвященных европейскому искусству, широко представлены полотна итальянских и нидерландских художников XIV века, а также работы английских живописцев Викторианской эпохи. Экспозиция музея включает также скульптурные произведения и предметы азиатского искусства.Обложка: Брайтон Ривьер. «Покойся с миром».
В экспозиции Национального музея искусства Каталонии представлены практически все области искусства — более 200 000 экспонатов. Здесь собраны произведения живописи, скульптуры, рисунки, гравюры, фотографии, предметы декоративно-прикладного искусства, мебель и многое другое. Хронологические рамки коллекции охватывают период с X по XX век. Большая часть полотен принадлежит кисти испанских мастеров, среди которых такие выдающиеся художники, как Веласкес, Гойя, Сурбаран, Эль Греко. В залах музея можно также увидеть картины известных европейских живописцев — Кранаха, Рубенса, Тьеполо, Сислея и других.Обложка: Л.
«Сто лет истории, десять веков искусства» — под этим слоганом Музей изящных искусств в Бильбао отпраздновал в 2008 году свой столетний юбилей. Он обладает коллекцией из более чем восьми тысяч экспонатов, охватывающей период с XII века до современности, и является одним из ведущих музеев Испании, а также вторым по посещаемости (после Гуггенхайма) в городе.Обложка: X. Эченагусиа. «Самсон и Далила». Фрагмент.
«Искусство создает великие архетипы, по отношению к которым все сущее есть лишь незавершенная копия» – Оскар Уайльд. Эта книга – не только об искусстве, но и о том, как его понимать. История искусства – это увлекательная наука, позволяющая проникнуть в тайны и узнать секреты главных произведений, созданных человеком. В этой книге собраны основные идеи и самые главные авторы, размышлявшие об искусстве, его роли в культуре, его возможностях и целях, а также о том, как это искусство понять. Имена, находящиеся под обложкой этой книги, – ключевые фигуры отечественного и зарубежного искусствознания от Аристотеля до Д.
Группа «Митьки» — важная и до сих пор недостаточно изученная страница из бурной истории русского нонконформистского искусства 1980-х. В своих сатирических стихах и прозе, поп-музыке, кино и перформансе «Митьки» сформировали политически поливалентное диссидентское искусство, близкое к европейскому авангарду и американской контркультуре. Без митьковского опыта не было бы современного российского протестного акционизма — вплоть до акций Петра Павленского и «Pussy Riot». Автор книги опирается не только на литературу, публицистику и искусствоведческие работы, но и на собственные обширные интервью с «митьками» (Дмитрий Шагин, Владимир Шинкарёв, Ольга и Александр Флоренские, Виктор Тихомиров и другие), затрагивающие проблемы государственного авторитаризма, милитаризма и социальных ограничений с брежневских времен до наших дней. Александр Михаилович — почетный профессор компаративистики и русистики в Университете Хофстра и приглашенный профессор литературы в Беннингтонском колледже. Publisher’s edition of The Mitki and the Art of Post Modern Protest in Russia by Alexandar Mihailovic is published by arrangement with the University of Wisconsin Press.
Трагедия Холокоста была крайне болезненной темой для Польши после Второй мировой войны. Несмотря на известные факты помощи поляков евреям, большинство польского населения, по мнению автора этой книги, занимало позицию «сторонних наблюдателей» Катастрофы. Такой постыдный опыт было трудно осознать современникам войны и их потомкам, которые охотнее мыслили себя в категориях жертв и героев. Усугубляли проблему и цензурные ограничения, введенные властями коммунистической Польши. Книга Гжегожа Низёлека посвящена истории напряженных отношений, которые связывали тему Катастрофы и польский театр.
От автора Окончив в 1959 году ГИТИС как ученица доктора искусствоведческих наук, профессора Бориса Владимировича Алперса, я поступила редактором в Репертуарный отдел «Союзгосцирка», где работала до 1964 года. В том же году была переведена на должность инспектора в Управление театров Министерства культуры СССР, где и вела свой дневник, а с 1973 по 1988 год в «Союзконцерте» занималась планированием гастролей театров по стране и их творческих отчетов в Москве. И мне бы не хотелось, чтобы читатель моего «Дневника» подумал, что я противопоставляю себя основным его персонажам. Я тоже была «винтиком» бюрократической машины и до сих пор не решила для себя — полезным или вредным. Может быть, полезным результатом моего пребывания в этом качестве и является этот «Дневник», отразивший в какой-то степени не только театральную атмосферу, но и приметы конца «оттепели» и перехода к закручиванию идеологических гаек.
Есть в искусстве Модильяни - совсем негромком, не броском и не слишком эффектном - какая-то особая нота, нежная, трепетная и манящая, которая с первых же мгновений выделяет его из толпы собратьев- художников и притягивает взгляд, заставляя снова и снова вглядываться в чуть поникшие лики его исповедальных портретов, в скорбно заломленные брови его тоскующих женщин и в пустые глазницы его притихших мальчиков и мужчин, обращенные куда-то вглубь и одновременно внутрь себя. Модильяни принадлежит к счастливой породе художников: его искусство очень стильно, изысканно и красиво, но при этом лишено и тени высокомерия и снобизма, оно трепетно и человечно и созвучно биению простого человечьего сердца.
Наркотизирующий мир буржуазного телевидения при всей своей кажущейся пестроте и хаотичности строится по определенной, хорошо продуманной системе, фундаментом которой является совокупность и сочетание определенных идеологических мифов. Утвердившись в прессе, в бульварной литературе, в радио- и кинопродукции, они нашли затем свое воплощение и на телеэкране.