Самые чужие люди во Вселенной - [20]

«На карте он не узнает, – говорит Норбер. – Погоди, есть штука получше». Он выходит из комнаты и через минуту возвращается, надувая воздушный шар. Не знаю, откуда у него это: земной шар, напечатанный на воздушном. Норбер затыкает клапан пробкой и протягивает человеку, который сам ставит палец на северо-западную часть Франции, где мы находимся, снова пересекает Европу, останавливается где-то рядом с Хорватией или Словенией, пересекает Словакию, Украину и, наконец, добирается до границы России и Казахстана. Тут он снова поднимает палец и указывает в потолок шкафа. Ну точно, он ничего не понял.

И в этот момент брат произносит самую невероятную вещь, какую я когда-либо слышал: «Ясно, он прилетел из космоса и приземлился в России». Я хочу рассмеяться, но у меня не получается. Ничего больше не говоря, Норбер забирает шар, причем незнакомец несколько раз щелкает языком, и падает на мою кровать.

Мне так много хочется сказать. Но времени не остается: открывается входная дверь, в коридоре звучат голоса родителей. Я закрываю шкаф и вытаскиваю Норбера из комнаты. На проходе стоят мешки с покупками. Машинально краду пакет печенья, пока мама не начала заполнять шкафчики и холодильник. Нужно же будет кормить того, кто прячется у меня в шкафу.

Ужин дает передышку, я могу спокойно обдумать ситуацию. Незнакомцу нельзя оставаться у меня в спальне, он должен найти другое укрытие. По телевизору репортаж о каком-то самолете, пропавшем при выполнении рейса. Я не слушаю, не до того, я думаю. Брат ест как обычно, опустив голову в тарелку. Снова вспоминаю его слова. Нет, тот человек не инопланетянин. Просто он другой. Альбинос, низкорослый, неспособный общаться, возможно немой, и с необычным заболеванием глаз. Сколько нужно отличий, чтобы человек перестал быть человеком? Глупый вопрос. Так делают расисты: выдвигают на первый план разницу и убеждают, что такие люди в чем-то или всецело неполноценные. Я запутался окончательно. В кармане вибрирует телефон: это Том. Он в Андалусии, весь день был в походе, они с родителями поднялись на самую вершину горы Муласен на Сьерра-Неваде, и, хотя уже начало июля, там лежит снег. Завтра собираются в Гранаду, пойдут в Альгамбру.

«Телефон!» Подпрыгиваю от отцовского крика. «Я что сказал? Никаких телефонов за столом!»

Он едва голову повернул, говорит со мной, а смотрит в телевизор. Скоро прогноз погоды.

И тут происходит неожиданное: я отвечаю.

Отвечаю, что только прочитал сообщение.

Отвечаю, что не понимаю, почему мне нельзя смотреть за столом в телефон, когда он сам смотрит телевизор.

Отвечаю, что телефон никому не мешает общаться за столом, потому что нам нечего друг другу сказать.

Отвечаю, что у меня есть друзья, которые заняты вещами поинтереснее, чем сидеть, уткнувшись носом в тарелку.

Отвечаю, что мне надоело.

Отвечаю, что лично мне плевать на погоду и непонятно, зачем ему прогноз, если завтра он все равно засядет дома.

Отвечаю, что меня все достало, скорее бы уже свалить из этого дома, заодно проветримся.

На едином выдохе выпаливаю все наболевшее, дрожащим голосом и слишком быстро, почти нечленораздельно. Есть такая проблема: разволновавшись, я глотаю слоги и во рту у меня полная каша. Иногда так случается на уроке, когда меня вызывают, или в школьном коридоре, когда пристают какие-нибудь кретины. Я слышу, как начинает колотиться сердце в груди, и втягиваю голову в плечи. На этот раз, уверен, я вытащил счастливый билет и получу в качестве приза подзатыльник.

Папа поднимает на меня глаза и сухо гавкает: «Пшёл». Я встаю из-за стола и иду к себе в комнату. Легко отделался. Мама не шелохнулась – так всегда, когда он психанет. Вечером, после того как все лягут, ее, наверное, прорвет, и из родительской спальни послышатся крики.

Я тихонько открываю дверцу шкафа. Человек спит, обхватив голову руками. Печенье он съел, выпил бутылочку воды. Разглядываю его несколько секунд, потом оставляю в покое. Все-таки дурацкие идеи у Норбера: человек это, а никакой не пришелец.

Вытягиваюсь на кровати. Rage Against the Machine – очередная старая группа, слушаю рэп People of the sun. Закрываю глаза. Гитара и бас-гитара возводят стену, которая сдерживает толпу мыслей. Отлично, самое то. Лето будет непереносимо долгим, в таком-то ритме. Проваливаюсь в музыку целиком, делать ничего не нужно, треки проигрываются в случайном режиме, врубаю звук погромче, хорошо бы все забыть, включая незнакомца, который сложился пополам в моем шкафу и спит, о котором даже с собственными родителями не поговорить.

На мое плечо ложится рука, сердце подпрыгивает, и я открываю глаза, но это всего лишь Норбер. Он держит в руке планшет и что-то говорит мне. Убавляю звук. Я спал всего ничего. Еще и девяти нет. Вынимаю из ушей наушники. Жалко, мама ко мне не зашла. Придется спрятать в себе еще одно маленькое разочарование, я уже вырос и научился зарывать поглубже свои разочарования, чтобы не наваливались всей тяжестью.

Брат садится рядом со мной на кровать и показывает, что нашел. Любительские съемки, десятки роликов, на которых борозда в небе, внезапный взрыв и вылетевшие стекла в домах какого-то городка. Картинка дрожит, совершенно размытая иногда. На одном видео женщина стоит у себя на кухне; вдруг все окна вдребезги, она кричит. Неумелый оператор наводит зум, его руки подрагивают, но мы видим приближение болида или чего-то похожего – огненного шара, он прочерчивает небо, а потом исчезает во вспышке. Норбер шепотом объясняет, что стал искать недавние свидетельства появления НЛО над центром России, там, куда человек дважды ткнул пальцем, а потом показал на потолок шкафа. Нашел кучу глупостей про всемирный заговор и несколько видеороликов про взрыв болида, это произошло в прошлом месяце на западе города под названием Омск. Я беру у него из рук планшет, открываю новое окно, задаю поиск и вижу несколько статей в серьезных газетах об этом болиде. Один журналист пишет, что в этом регионе уже второй раз за пять лет на небольшой высоте взрывается суперболид. Оказывается, в 2013 году распался болид над городом Челябинском, и сила его взрыва была в 30 раз больше, чем у бомбы, сброшенной на Хиросиму. И вот ровно три недели назад то же самое случилось в 150 километрах к востоку, между Челябинском и Омском, над территорией практически необитаемой. Но если осколки болида 2013 года упали на землю, то от болида 2018 года, видимо не такого огромного, не осталось ничего. В статье говорилось, что первый был диаметром 16 метров и массой 8000 тонн, а второй – только 8 метров и 4000 тонн. В заключение журналист напомнил, что, хотя болиды нередко проникают в атмосферу, взрыв двух с промежутком в пять лет над одним и тем же участком земной поверхности – явление исключительное.