Самозванка [заметки]
[1] ШЛЯПА «а ля РУБЕНС», «а ля «РЕМБРАНТ» – широкополая фетровая шляпа, вошедшая в моду в XVI веке, особенно в Нидерландах. Название получила потому, что встречается очень часто на картинах Рубенса и Рембрандта. (Примечание вычитывающего)
[2] Миликтриса Кирбитьевна – героиня русской народной сказки “Ванюшка и Царевна“.
[3] Филиппов пост – простонародное название Рождественского поста.
Последний многодневный пост в году. Длится он сорок дней (28 ноября – 6 января, включительно) и потому именуется в Церковном уставе Четыредесятницей, так же, как и Великий пост. Иногда этот пост называют Филипповым, в знак того, что он начинается на следующий день после дня празднования памяти апостола Филиппа (27.11 н.ст.; 14.11 ст.ст.).
[4] Крымская война 1853-1856, также Восточная война – война между Российской империей и коалицией в составе Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства. Боевые действия разворачивались на Кавказe, в Дунайских княжествах, на Балтийском, Чёрном, Белом и Баренцевом морях, а также на Камчатке. Наибольшего напряжения они достигли в Крыму.
[5] Ажитировать – Приводить в беспокойство, волновать. (устар.)
[6] Югская Дорофеева пустынь (Югско-Дорофеевская пустынь) – бывшая пустынь, мужской монастырь, находившийся на территории современной Ярославской области, в месте слияния рек Юга Черная и Юга Белая недалеко от Волги. Расстояние от Рыбинска – 17 км, от Мологи – 18 км.
[7] Троице-Сергиева Лавра, в церковной литературе обычно Свято-Троицкая Сергиева Лавра – крупнейший православный мужской ставропигиальный монастырь России, расположенный в центре города Сергиев Посад Московской области, на реке Кончуре. Основан в 1337 году преподобным Сергием Радонежским.
[8]Симонов монастырь, 1882 г.
Симонов Успенский монастырь – мужской монастырь, основанный в 1370 году вниз по течению Москвы-реки от Москвы учеником и племянником св. прп. Сергия Радонежского – свт. Федором, уроженцем города Радонежа на землях, которые пожертвовал боярин Степан Васильевич Ховрин, принявший иночество с именем Симон, от чего и происходит название монастыря). До наших дней сохранилась лишь малая часть построек Симонова монастыря.
[9] Иммортель – (фр. бессмертный). Растение, у которого цветы сохраняют при высыхании натуральный цвет и вид; то же, что бессмертник.
Отель «Континенталь», в этом же здании трактир Тестова (1908)
У Гиляровского в рассказе «Чрево Москвы» есть описание, как "испортился" «Трактир Тестова», став «Рестораном Тестова»:)
http://www.100bestbooks.ru/read_book.php?item_id=2007&page=17
Можно почитать и тут: http://lady.webnice.ru/blogs/?v=4725
[11] «Мюр и Мерилиз» – российский торговый дом (1857-1922). Также называли его флагманский торговый центр в Москве на Петровке. Основали фирму «Мюр и Мерилиз» шотландцы Арчибальд Мерилиз и Эндрю Мюр. Они поселились в России в первой половине XIX века и в 80-х годах из Петербурга переехали в Москву.
[12] Болото – местность в Москве; низменность напротив Кремля между правым берегом Москвы-реки и ее старицей (ныне Водоотводным каналом). До 2-й половины XVIII века из-за низких берегов эта местность затоплялась во время дождей и весенних паводков и действительно представляла собой болото. К осушению болота привело строительство Водоотводного канала в 1783-1786 годах. В старину здесь устраивались кулачные бои, на которые приезжал смотреть царь, а в XVII-XVIII веках Болото было местом публичных казней: здесь в конце XVII века отрубили голову Никите Пустосвяту – священнику-старообрядцу, который выступал против церковной реформы патриарха Никона. На этой площади сожгли в срубе Андрея Безобразова с волхвами, четвертовали Степана Разина и обезглавили Емельяна Пугачева… Местность в районе бывшей площади с начала XVIII в. называлась также Царицын луг (здесь, в частности, жгли фейерверки по случаю коронации Екатерины I). К началу XIX в. утвердилось название Болотная пл. Во второй половине XVIII – начале XX в. здесь стояли каменные и деревянные дома, лавки, лабазы (продуктовые склады) купцов. После осушения, с конца XVIII века, и вплоть до революции в 1917 году Болото было крупнейшим торговым центром Москвы.
Цены на мясо в Москве по данным 1854 года (в рублях серебром):
Пуд солонины (в ценах 1854 года) стоил 1 рубль 80 копеек (то есть, около 11 копеек за килограмм), пуд свинины – 1 рубль 60 копеек. Любимым лакомством москвичей были копченые окорока – по 3 рубля 50 копеек за пуд зимой и по 2 рубля 75 копеек летом.
Летом же, когда животные могли питаться подножным кормом, с Украины пригонялись гурты волов, из среднерусских губерний – бараны. Более всего ценились бараны ордынские – в 1854 году пара стоила 6 рублей, черкасские шли по 5 рублей, а русские (более мелкие) – по 4 рубля 30 копеек.
Рыба ценилась дороже, чем мясо. Путеводитель 1829 года сообщал читателям: «Рыбная провизия как-то: белужина, севрюжина, семга и прочая рыба, привозимая с Дона и Урала, и от города Архангельска, приходит в Москву несколько позже, чем мясная провизия».
Из-за высокой цены рыбу, как правило, покупали от случая к случаю. Путеводитель 1826 года отмечал: «Некоторые, и может быть немногие, запасаются ею в год».
Цены на рыбу в Москве по данным 1854 года (в рублях серебром):
Фунт белуги стоил 20 копеек, фунт осетрины – 27 копеек, семги – 20 копеек, севрюги – 13 копеек. Самым дорогим из рыбных продуктов, как впрочем, и всегда, была зернистая икра, стоившая 80 копеек за фунт.
Поскольку на Болоте находился один из самых крупных московских рынков, то круглогодично здесь шла оптовая торговля съестными припасами. Москвичи зимой и летом делали запасы сезонных продуктов. В каждом московском доме были подвалы и ледники для хранения съестных припасов.
Историк Москвы П.В. Сытин пишет, что Царицын луг был официально переименован в Болотную площадь в 1845 году. Вскоре был построен вдоль всей площади по проекту архитектора М.Д. Быковского длинный каменный корпус с полукружьями на концах.
Московские власти контролировали цены. Смотрители рынков должны были дважды в год предоставлять в Канцелярию Московского генерал-губернатора реестры цен на основные пищевые продукты и другие товары.
Летом из Саратовской и Астраханской губерний привозили арбузы и дыни. Из Астрахани прибывал и виноград. Лимоны и апельсины также были известны москвичам. Эти субтропические фрукты прибывали в Москву, как правило, весной из Петербурга, куда их доставляли долгим морским путем из Италии и Греции.
Дороговизна была неимоверная – ящик апельсинов «заграничной укупорки», содержавший 200-300 штук, в 1850-е годы стоил 15 рублей серебром. То есть, фунт севрюги равнялся стоимости трех-четырех апельсинов.
Но москвичи любили шикануть, и даже один из героев пьесы А.Н. Островского «Не сошлись характерами» говорит: «Как стану водку пить – так закушу апéльсиком» (совмещая в одном слове апельсин и персик, символизировавшие наслаждение гурмана).
http://www.retromap.ru/show_pid.php?pid=44292
Рынок на Болотной 1890-1900
http://www.retromap.ru/show_pid.php?pid=809
[13] Цугундер – Только в выражении: на цугундер (взять, тянуть и т.п.; разг.) – на расправу, к ответственности. «- В должишках запутались? На цугундер тянут?» А.Островский. (От нем. Zu hundert – к сотне (ударов); по-видимому, из старин. воен. арго, где употр. для обозначения приговора к телесному наказанию.)
[14] Переводчик неизвестен. Такой перевод что-то нынче нигде не встречается.
[15] Яр – название нескольких знаменитых ресторанов в Москве XIX – начала XX века. «Яр» – пользовался популярностью у представителей богемы, был одним из центров цыганской музыки. В 1836 году «Яр» открывается в Петровском парке, на Петербургском шоссе (ныне Ленинградский проспект) в загородном владении генерала Башилова. Владимир Гиляровский писал об этом: «Были еще рестораны загородные, из них лучшие – „Яр“ и „Стрельна“». В 1895 году «Яр» приобретает Алексей Акимович Судаков. В 1910 году по его поручению архитектором Адольфом Эрихсоном было выстроено новое здание в стиле модерн, с большими гранёными куполами, арочными окнами и монументальными металлическими светильниками по фасаду. В 1952 году здание было еще раз перестроено, теперь уже в стиле сталинского ампира, и в нем открылась гостиница «Советская» с одноимённым рестораном. А с 1980-х гг. в одном из залов ресторана находится театр «Ромэн».
Санкт-Петербургское шоссе с аэросанями в XXIII веке на открытке 1914 года из цикла «Москва в XXIII веке». Вид ресторана «Яр».
[16] Фараончиками называли цыган.
А вообще-то это пошло от предания о библейском Моисее, о тех фараоновых воинах, что погибли в море, когда гнались за пророком, и превратились в русалок (не в наших, лесных, а именно в фараоновых, они и обликом от наших отличались). Эти фараончики обладали глухими хриплыми голосами.
Цыган же фараончиками стали звать за их "тёмность" и происхождение (ошибочное, как мы знаем сегодня): европейцы полагали, что цыгане происходят из Египта.
[17] Время после Успенского поста (где-то в августе).
В Успенский мясоед к столу подают: лебедей, да потрох лебяжий, журавлей, цапель, уток, грудинку баранью с шафраном на вертеле, вырезку говяжью на вертеле, языки на вертеле, потрошки свиные, курятину заливную, отвары куриные, говядину, свинину заливную, юрмы, лосину, солонину с чесноком и с пряностями, зайчатину в латках, зайчатину с репой, зайчатину заливную, кур на вертеле, печень баранью просветленную с перцем и с шафраном, говядину вяленую, свинину вяленую, колбасы, желудки, ветчину, рубцы, кишечки, кур вяленых, карасей, кундумы, щи.
А на ужин в Успенский мясоед к столу подают: зайчатину печеную, буженину, квашенину, головы да ножки свиные, полотки, зайчатину соленую, свинину, ветчину.
В один московский день 1822 года появилась в лавке купца Ивана Анемподистовича Латухина красавица-девица, пришедшая купить отрез полотна. И увидав ту девицу, влюбился купец до беспамятства. Да вот беда — девица-то оказалась крепостной. Прежде чем жениться на ней, надо бы ее выкупить, а то и сам крепостным окажешься... Но вот кто ж продаст такую-то красавицу?..
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Они вдохновляли поэтов и романистов, которые их любили или ненавидели – до такой степени, что эту любовь или ненависть оказывалось невозможным удержать в сердце. Ее непременно нужно было сделать общим достоянием! Так, миллионы читателей узнали, страсть к какой красавице сводила с ума Достоевского, кого ревновал Пушкин, чей первый бал столь любовно описывает Толстой… Тайна муз великих манит и не дает покоя. Наташа Ростова, Татьяна Ларина, Настасья Филипповна, Маргарита – о тех, кто создал эти образы, и их возлюбленных читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Ревнует – значит, любит. Так считалось во все времена. Ревновали короли, королевы и их фавориты. Поэты испытывали жгучие муки ревности по отношению к своим музам, терзались ею знаменитые актрисы и их поклонники. Александр Пушкин и роковая Идалия Полетика, знаменитая Анна Австрийская, ее английский возлюбленный и происки французского кардинала, Петр Первый и Мария Гамильтон… Кого-то из них роковая страсть доводила до преступлений – страшных, непростительных, кровавых. Есть ли этому оправдание? Или главное – любовь, а потому все, что связано с ней, свято?
Эпатаж – их жизненное кредо, яркие незабываемые эмоции – отрада для сердца, скандал – единственно возможный способ существования! Для этих неординарных дам не было запретов в любви, они презирали условности, смеялись над общественной моралью, их совесть жила по собственным законам. Их ненавидели – и боготворили, презирали – и превозносили до небес. О жизни гениальной Софьи Ковалевской, несгибаемой Александры Коллонтай, хитроумной Соньки Золотой Ручки и других женщин, известных своей скандальной репутацией, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Историк по образованию, американская писательница Патриция Кемден разворачивает действие своего любовного романа в Европе начала XVIII века. Овдовевшая фламандская красавица Катье де Сен-Бенуа всю свою любовь сосредоточила на маленьком сыне. Но он живет лишь благодаря лекарству, которое умеет делать турок Эль-Мюзир, любовник ее сестры Лиз Д'Ажене. Английский полковник Бекет Торн намерен отомстить турку, в плену у которого провел долгие семь лет, и надеется, что Катье поможет ему в этом. Катье находится под обаянием неотразимого англичанина, но что станет с сыном, если погибнет Эль-Мюзир? Долг и чувство вступают в поединок, исход которого предугадать невозможно...
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…