Самодержавие и либерализм: эпоха Николая I и Луи-Филиппа Орлеанского - [55]

.

Это было затишье перед бурей. В том же самом году увидела свет книга маркиза Астольфа де Кюстина «Россия в 1839 году»…

Маркиз де Кюстин и «журнальные войны» между Россией и Францией

О книге маркиза де Кюстина «Россия в 1839 году» написано множество работ. Наверное, она является самой известной и самой скандальной книгой о России. По ней судили и судят о России по сию пору, из нее выдергивают цитаты как в пользу России, так и против нее. Не останавливаясь на содержании этой хорошо известной работы, тем более что подробнейшие комментарии к ней уже сделаны В.А. Мильчиной и А.Л. Осповатом, обратимся к информационной полемике, спровоцированной Кюстином.

Кюстин, отец и дед которого были гильотинированы в эпоху террора, прибыл в Россию с искренним намерением найти здесь веские аргументы для борьбы с либерально-конституционными веяниями Июльской монархии. Поездка в Россию явилась для маркиза своего рода экспериментом: он хотел понять, способна ли абсолютная монархия оправдать надежды, которые на нее возлагали французские легитимисты.

Однако, когда французский аристократ объездил Россию, побывал при дворе и в обществе, исколесил почтовые тракты от Петербурга до Москвы, Ярославля и Нижнего, увидел Шлиссельбург, познакомился с фельдъегерями, ямщиками, крепостной деревней, российскими канцеляриями, арестантами, губернаторами, судьями и полицией, он не только отказался от своего первоначального замысла, но и написал обширный четырехтомный памфлет, в котором впечатления его от путешествия были облечены в форму сатирической публицистики[397]. Кюстин вернулся из России противником абсолютной монархии и сторонником представительного правления как меньшего из зол[398]. Он писал: «Уезжая из Парижа, я полагал, что лишь тесный союз Франции и России способен внести мир в европейские дела; но, увидев вблизи русский народ и узнав истинный дух его правительства, я почувствовал, что этот народ отделен от прочего цивилизованного мира мощным политическим интересом, опирающимся на религиозный фанатизм; и мне думается, что Франция должна искать себе поддержку в мире тех наций, которые согласны с нею в своих нуждах»[399].

Можно ли считать выводы, сделанные Кюстином, не говорившим по-русски, пробывшим в России только два месяца, посетившим лишь четыре города, объективными и обоснованными? Составил ли он адекватное представление о стране, ее народе и политических нравах? Как подчеркивал П.П. Черкасов, маркиз «…и не ставил перед собой столь широких задач. Ни народ, ни русская культура его не интересовали. Зато государственная система и политические нравы, утвердившиеся в Российской империи, вызывали нескрываемый интерес у путешествующего литератора, равно как и живые символы этой системы – придворные, министры и чиновники»[400].

Кюстин, вернувшись во Францию, не спешил опубликовать свою работу. Да и публикация книги была нелегкой задачей. Его «Испания во время правления Фердинанда VII» вышла в свет только в 1838 г., тогда как Кюстин посетил Испанию в 1831 г., а король Фердинанд VII умер в 1833 г.

Анонсированная в «Библиографии Франции» 13 мая 1843 г., «Россия в 1839 году» поступила в продажу в магазине П.Ф. Амио по цене 30 франков за 4 тома. Цена, на первый взгляд, довольно высокая, была приемлемой для того времени. Издание быстро разошлось, и в ноябре вышло второе издание – за 14 франков, тиражом в 3 тыс. экземпляров. И снова успех! Этот успех заставил журналистов обратить внимание на книгу в последние месяцы 1843 и в первые месяцы 1844 г. От одного издания к другому Кюстин вносил в текст какие-то фрагменты или дополнения. М. Кадо полагал, что можно говорить о возможном влиянии Мицкевича, который как раз в это время читал курс лекций в Коллеж де Франс[401].

В 1846 г. вышли еще два издания. Третье, вышедшее 14 февраля 1846 г., было не особенно замечено, поскольку Франция была занята событиями, связанными с оккупацией Кракова австрийскими войсками, что, по мнению французов, противоречило договорам 1815 г. Пятое издание (июль 1854 г.), напротив, было очень заметно: оно вышло в годы Крымской войны, и война придавала пророческий смысл работе Кюстина, а сам он вносил свой вклад в антирусскую компанию, сопровождавшую первое военное предприятие Наполеона III. Получается, что французы аплодировали авторитарному режиму Второй империи, отказывая ему в праве на существование в России.

Книга Кюстина имела большой резонанс. В каждой стране она находила почитателей и противников. Первых было гораздо больше, особенно в Германии. Во Франции же, по словам исследователя М. Кадо, напротив, политическая метаморфоза, превратившая убежденного легитимиста в сторонника конституционного режима, была слишком внезапной, чтобы не вызвать подозрения. Публика не была готова принимать всерьез – как политического наблюдателя – аристократа, до этого известного как романиста, драматурга и автора скорее живописных, нежели глубоких рассказов о путешествиях. Не слишком высокая личная репутация Кюстина, а также его богатство являлись причинами, настраивавшими против него литературный мир. Это не означало, что его книгу не читали: но читали во многом вопреки, а не благодаря появлявшимся критическим статьям