Самодержавие и либерализм: эпоха Николая I и Луи-Филиппа Орлеанского - [15]

В то же время в начале нового царствования доминирующей тенденцией были общие надежды на проведение насущных реформ «сверху», «благодаря мудрости монарха, достойного блаженной памяти Петра Великого». Это находило отражение в письмах и записках 1826 г. на имя Николая I видных декабристов, в публицистических высказываниях деятелей проправительственного лагеря, а также в первых отчетах III отделения «о состоянии общественного мнения»[80]. Сопоставление Николая I с Петром возникло сразу после событий 14 декабря 1825 г., то есть еще задолго до аналогичного сравнения в записках Астольфа де Кюстина, а потом и барона Проспера де Баранта.

Теперь посмотрим, какие надежды французы возлагали на Луи-Филиппа. Очень точно их ожидания выразил прославленный герой трех революций генерал Лафайет. Еще в жаркие июльские дни 1830 г. во время визита герцога Орлеанского в Ратушу после переговоров с ним маркиз успокоился на фразе «Луи-Филипп – лучшая из республик» и вышел вместе с генералом, держа в руках трехцветное знамя, на балкон Ратуши. Толпа восторженно приветствовала Луи-Филиппа, который немедленно утвердил в министерских должностях всех комиссаров, назначенных Временным правительством.

Однако либералы-орлеанисты, пришедшие к власти, после единодушия «Трех славных дней», как французы именуют события Июльской революции, очень быстро разошлись во взглядах на дальнейшее развитие французского общества, разделившись на два фланга – Движение и Сопротивление. Если сторонники политики Движения настаивали на необходимости дальнейшего реформирования французского общества в направлении его демократизации и либерализации, то сторонники политики Сопротивления считали, что революция окончена и вместо того, чтобы заниматься постоянной модернизацией политических институтов, надо постараться жить в рамках достигнутого. Все, в чем Франция нуждалась, по мнению приверженцев политики Сопротивления, было гарантировано Конституционной хартией 1830 г. Кроме того, если сторонники политики Движения выступали за широкомасштабную внешнюю политику, ликвидацию ненавистной французам Венской системы, поддерживая идею «экспорта революции» в ее новом варианте, то Луи-Филипп, стремившийся обеспечить полноправное место Франции в «европейском концерте», был противником насильственного распространения либеральных идей за пределы отечества, выступал против прямого вмешательства во внутренние дела других стран и за проведение политики в рамках Венской системы. По мнению Луи-Филиппа, перед страной стояли следующие задачи в области внешней и внутренней политики: «Долг национального правительства заключается в том, чтобы подавить внутреннее брожение, обеспечить сохранение общественного порядка и упрочить внешний мир»[81]. О внешнеполитических задачах Франции король писал: «После блестящего урожая побед, собранного на протяжении многих веков французской нацией, ей принадлежит, может быть, больше, чем кому-либо другому, право признать, что мирные добродетели являются не менее впечатляющими, чем военные заслуги». Однако в дальнейшем именно замедление темпа реформ и несоответствие умеренного внешнеполитического курса Луи-Филиппа народным ожиданиям станет во многом фатальным для режима.

* * *

Но что же реформы? В начале царствования и Николая Павловича, и Луи-Филиппа в России и Франции были проведены весьма важные социально-экономические и административные реформы.

Итак, что сделано в России? Программы конкретных действий у нового самодержца не было, да и не могло быть, поскольку старший брат не допускал его до каких бы то ни было государственных занятий, а потому Николай ничего не знал об истинном положении дел в России. Он вынес для себя лишь одно убеждение, «что без принципа власти нет общественного блага, что это значит исполнять долг, а не пытаться завоевать популярность слабодушием, что народами следует управлять, а не заискивать перед ними…»[82]

Поскольку помощников у Николая не было, на помощь пришли декабристы, вернее их подробные показания на следствии. В них – мрачная картина российской действительности и в то же время – полный набор мер и шагов, необходимых для исправления опасной ситуации. Николай попытался создать штаб будущих преобразований, которым стала Собственная Его Императорского Величества (С.Е.И.В.) Канцелярия. На протяжении 1826 г. в ее составе появилось первое, второе и третье отделения, в 1828 г. – четвертое, в 1836 – пятое и, наконец, в 1842 – шестое.

Стремление Николая I поставить все на твердое основание закона и таким образом регламентировать различные стороны жизни русского общества прослеживается на протяжении всего его тридцатилетнего царствования. Огромная заслуга императора заключается в том, что он завершил дело, которое его предшественникам не удавалось осуществить в течение почти полутора веков: собрал и систематизировал российское законодательство – были созданы Полное собрание и Свод законов Российской империи. В то же время закончил реформатор тем, что кодифицировал все, что было сделано до него, то есть занялся консервацией существующих порядков