Саммаэль - [104]
Не смешите мои носки!
«О?зера»? Лужи мутной водички!
Потому как — откуда здесь вообще это озеро? Откуда здесь озеру быть?! В горах, на песке, посреди хамады?! Откуда оно питается?! Да тут атмосферная влажность — меньше нуля[144]…
Да и вода заметно уже отступает. Впитывается в песок.
И этому — тоже — улыбаться совсем не хотелось.
А четырнадцати километрам?! Четырнадцати километрам поулыбаться не хочешь?! Четырнадцати километрам назад, на равнину, к месту посадки глайдера? В одних носках, по острым камням, и по этому колотуну?!
Саммаэль бросил взгляд на безжизненную тушу скафандра, на сизый дым над аппаратным отсеком, не оставлявший надежд на «ремонт в полевых условиях»…
И похолодел.
Потому что он сам отдал приказ: «глайдеру — выходить на орбиту»!!!
И потом, нет никакой гарантии, что корабли всё ещё здесь! Потому что их мог расстрелять не вовремя прибывший Верс, против его эскадры фрегат и глайдер не играют ни разу…
И их могла смыть отсюда — за полной ненадобностью! — та «вспышка серебряного звука»! Разобрать их на атомы и на кварки — а потом не собрать обратно!
«Так что не факт, что меня отсюда будут эвакуировать».
А на переход — даже на Териоки! — колдун сейчас не был способен.
…Рейчел…
…Рейчел…
…Рейчел…
И тишина.
Эпилог: «Спасители мира»
Не было ничего особенного.
Не было духового оркестра на космодроме; не было ковровой дорожки на трапе; не было приёма в Малом Императорском дворце, не было телевидения, променада по главной набережной в белом правительственном фаэтоне[145], листовок из окон верхних этажей, радостных лиц за оцеплением, экзальтированных гимназисток в юбках чуть выше пояса. Не было вишней в цвету… или нет, вишни всё-таки были?
Была — с улыбкой, но «не возражайте!» — постановка фрегата на капитальный ремонт за счёт Императорской канцелярии. Было заселение — за тот же императорский счёт — в не самую плохую гостиницу Астона. И вишни — да, на набережной вишни цвели.
И ликёр в уличном кафе был тоже неплох. Вишнёвый. А миловидная официантка, сверившись с какой-то бумагой, вместо чека принесла бланк со штампом «Счёт оплачен. Е.И.В.[146] Шаграт I»; после чего Мэллони крякнул — и заказал по второй.
Выбитый зуб ему тоже вставили. За императорский счёт. Стальной, полированный.
В общем… мир спасли?! Премию на карточку получили?! Ну и валите отсюда… «спасители мира»!
Да и «валить»-то, кстати, не получалось! Потому что Мэллони, глотнув ликёру, всё ныл, всё стонал, всё плакал раненым волком, мол, «что это за сплав?! Из какого сплава делают эти движки?!» Фрегат-то был на ремонте…
— Про какой сплав ты говоришь? — не понял его Саммаэль.
— Про сплав картона с фольгой! — всхлипнул бортинженер.
— Не, Грэг, ну так уж не надо, — мягко сказал Валь Вессон. — Последний перелёт, дался, конечно, нелегко… ну так и «Виверна» уже больше года в работе! И гоняли её в хвост и в гриву, сперва Империя на войсковых испытаниях, потом я, потом Батя Гейл… а потом мы с тобой, под командованием, — кивнул колдуну. — Саммаэля. Заявленный моторесурс машинка по-честному отработала. По всем счётчикам, пора её… капиталить.
Грэг всхлипнул и утёр сопли розовой тиснёной салфеткой.
Фрегат, кстати, пришлось перерегистрировать. Был — по бумагам — он просто «рейдер», а стал «КДР». И название ему, — точнее, ей, — тоже дали.
Нет, не «Рейчел». И даже не «Владычица Озера». Назвали попросту: «Линн».
Силуэт тонкой девичьей фигурки в профиль — чёрным на перламутре левой скуловой бронеплиты.
«Рейчел».
Колдун зажмурил глаза. Больно! Да, больно. До сих пор больно. Но не в первый же раз…
Не первый год небо копчу. Мог бы уже и привыкнуть. К подобным… ощущениям.
Рейчел.
Саммаэль вспомнил ещё, как выбирался из этой долины, где погибла (исчезла! Потеряла человеческое тело! Перестала быть человеком! Но не-у-мер-ла!) Рейчел Линн. Фрегат появился практически сразу, колдун не успел даже изорвать о камни носки. Машина наплевала на приказания (Верс, конечно, снял маскировку, обозначился и отступил… но тогда ещё об этом не знали!), камнем свалилась с орбиты, хищной чёрной тенью скользнула по-над горой, потом зависла в конце ущелья, растопырив скорострельные пушки, разинув ракетные порты и бешено вращая радаром; а потом — как раньше, в разгромленном гарнизоне, — встала поперёк и на левый борт, реактивной струёй выбивая камни со склонов, — и заскрежетала шасси по песчанику. Выпустив пассажирский трап и открыв люк.
И Саммаэль поднялся на борт.
А на борту были все подшофе, — даже Мэллони, которому колдун запретил бухло! — мисс Браун визжала, — «Саммаэльчиииик! Мы сделали этоооо!!!», — «информационный след» поделил на ноль и завис, Айзенгард — открытым каналом! — передавал об исчезновении тонкой структуры сектора эр-шесть-шестьдесят один, и падении навигационных невязок до первоначального уровня. А Джоэль Верс, — таки да! — снял маскировку и отступил. В Метрополию. Чтобы успеть к делёжке Арденны.
А колдун встал посреди шлюза, наорал на свой экипаж, — ведь никто, ни один из них не понимал, что Рейчел должна была исчезнуть! Рейчел, девочка малолетняя, и та понимала! А ни агент Браун, — «биофизика»! — ни Милена, демонесса, владеющая симпатической магией, контагионом
Раздражение группы нейронов, названных «Узлом К», приводит к тому, что силы организма удесятеряются. Но почему же препараты, снимающие раздражение с «Узла К», не действуют на буйнопомешанных? Сотрудники исследовательской лаборатории не могут дать на этот вопрос никакого ответа, и только у Виктора Николаевича есть интересная гипотеза.
Первоначальный вариант рассказа был издан в 1962 году под названием «Х=».
Большой Совет планеты Артума обсуждает вопрос об экспедиции на Землю. С одной стороны, на ней имеются явные признаки цивилизации, а с другой — по таким признакам нельзя судить о степени развития общества. Чтобы установить истину, на Землю решили послать двух разведчиков-детективов.
С батискафом случилась авария, и он упал на дно океана. Внутри аппарата находится один человек — Володя Уральцев. У него есть всё: электричество, пища, воздух — нет только связи. И в ожидании спасения он боится одного: что сойдет с ума раньше, чем его найдут спасатели.
На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.