Самба на острове невезения. Том 2. Разоблачение Шутника - [25]

Остров, день 10-й

Вот и настал роковой день второго голосования на проекте. Вчера особо ничего не произошло, потому я не стала заострять на том дне внимание, просто добавлю, что никто со мной по-прежнему не общался. Вообще, это несколько странно, учитывая, как один человек дважды едва не совершил убийство, но его только хотели отчислить с проекта, да и то думали об этом в течение часа, затем как-то резко обо всем забыли и приняли в свои ряды, а я… Наверно, из-за того, что убить пытались как раз меня, и поскольку в число соплеменников, по мнению многих, я уже не вхожу, стало быть, и злиться на Олега уже нечего. Из «своих» он ни на кого пока не посягал. А то, поди, и медаль ему в итоге дадут за то, что отомстил злостному шпиону, едва не скинув в обрыв (последовательность событий ради такого случая запросто можно подзабыть, получится, якобы он знал мою тайну еще тогда, потому-то и обрезал веревку). Слава ему и хвала.

Для меня не было секретом, чье имя предпочтут засунуть в Страшный Чан, но для уточнения я все же отправилась в расположенный неподалеку от моей пальмы лагерь.

— Шмотки собрала свои? — едва завидев меня, фыркнула Любочка, чтобы никаких сомнений у меня уже не осталось. Впрочем, у меня их особо и не было.

— Роковую белую юбку и красную блестящую майку я, так уж и быть, презентую Марику. На память. — Тот засиял и собрался было кинуться мне на шею, то тут вспомнил, что мы теперь враги, и, досадливо сморщившись, остался стоять на месте. — Остальное собрала, да. Спасибо, что напомнили.

Она ехидно улыбнулась и отвернулась.

— Катя, можно тебя? — неуверенно попросил меня «в сторонку» Саныч.

Мы отошли. Встали на песочке между хижинами и океаном, который искрился сегодня в утренних лучах солнца так ослепительно ярко и так завораживающе красиво, точно давал мне свой последний прощальный концерт.

Я посмотрела в морщинистое и такое уже родное лицо старца.

— Что такое? Тоже решили высказать мне, что я монстр? — Надо же, голос дрогнул. Неужели слова Аньки так меня задели? Или просто я боюсь потерять в этом милом старике друга?

— Нет, что ты. Я по поводу… — Он понизил голос до шепота и даже натянул панамку пониже, как будто это могло спасти нас от подслушивания. — Того, что мы нашли! Я сегодня ходил на всякий случай проверить пару часов назад, как только проснулся. И знаешь что?

— Что? — терзаемая неприятными предчувствиями, пискнула я.

— Он исчез.

— Как?!

— Да. Кто-то выкопал то, что мы спрятали. — Дед Саныч покачал головой в досадливом недоумении, будто не веря собственным словам. — Ой, что-то нехорошее планируется! Чует мое сердце!

— А зачем вы туда пошли? — насторожилась я.

— Ну, понимаешь… — он смутился. — Ты была в расстроенных чувствах… И не только ты, все мы! — поспешно поправился он, но я поняла:

— Вы испугались, что я зарублю Марика топором?

Что ж, сказать по правде, эта идея приходила мне в голову! После забрасывания насмерть кокосами она стояла на первом месте.

Дед что-то еще собирался сказать, но вот мимо нас уже начали сновать проснувшиеся и оголодавшие за ночь люди, да так и осекся.

— Ладно, я гляну, — шепнула я и, оглядываясь по сторонам, отправилась в непролазные джунгли.

По дороге думала над тем, что я завалила миссию, а если еще не завалила, то как тогда исправить ситуацию. Ужас в том, что Шутник (или его сподручная) уже знает о том, что я здесь неспроста. Что у меня было досье, и, в отличие от остальных членов племени, он может это связать с правоохранительными органами, начавшими на него охоту. Тогда у него остается два варианта: первый — стараться убедить меня, что он, этот самый человек, неповинен, короче, разыгрывать роль овечки; второй — перестраховаться и отправить доморощенного агента вслед за Анной Темниковой, неясно чем ему не угодившей, что очень и очень плачевно для меня. Факт, что Анну именно убили, а не слопал голодный крокодил, я уже рассматривала как неоспоримый. Найденный топор с пятнами крови на простыне отчетливо это доказывает. Короче, либо меня убьют, либо я вернусь домой с проваленной миссией — в любом случае я по уши в дерьме. И какого хрена я одна поперлась в страшную чащу, где может случиться все что угодно, непонятно совершенно…

Уже через полминуты я начала различать подозрительные шорохи позади, оборачиваться и вздрагивать каждые десять секунд. Потом сказала себе, что это мне мерещится, и перестала.

Довольно долго я искала то место. Сбивалась, плутала, ходила кругами, возвращалась в исходную точку — место гибели Анны — и начинала сначала. Плохо же без матерых следопытов. Вот с Санычем или Олегом ни за что не заблудишься.

Еще через час я поняла, что Катерина Михайловна не так плоха и рано списана со счетов, потому что вышла к тому месту на берегу, где был первоначально спрятан топор, а оттуда уже, пройдя пару метров, без труда нашла разрытый холмик, куда мы с дедом переложили предмет.

И тряпка, и само орудие преступления пропали.

Кто это мог сделать? Дед? Вряд ли, иначе зачем ему мне об этом говорить. Мои мозги были заняты чем угодно, но только не топором, и я бы еще бог знает сколько не отправилась разведывать обстановку. К тому же этого «бог знает сколько» времени у меня все равно не было, раз я выбываю с проекта, и дед это все прекрасно понимал. Значит, это сделал тот, кто и спрятал топор в реке. Кто и убил Анну. И кто, скорее всего, следил за нами в тот момент, когда мы перепрятали топор.