Самая короткая помолвка - [18]

– Перед вами балобаны из семейства соколиных, – объявил Эрик. – В честь них Аль-Сакр получил свое название. Эти птицы летают в небе над пустыней уже три тысячи лет.

Птицы не подвели ожиданий Серы, потрясающие, сильные и быстрые, как пуля. Каждая показала себя в свободном полете, сделав большой круг над амфитеатром и вернувшись, чтобы получить угощение от своего хендлера.

Сера узнала биологию этих птиц, их повадки, попытки разведения ценных видов, долгую историю соколиной охоты в пустыне и историю каждой из птиц, совершавшей перед ними полеты в бескрайнем синем небе, улетавшей и возвращавшейся, полностью погруженной в свою работу. Ни одна не попыталась улететь совсем, хотя маячки, прикрепленные к ошейникам, предполагали, что они могут сделать это в любое время.

Но самое главное, когда птица взлетала, гости могли сколько угодно фотографировать ее. Боже, как же ей понравилось! К счастью, у Серы длиннофокусный объектив, а карта памяти цифровой камеры позволяла сделать бесконечное количество снимков птиц в полете.

А потом им представили Омара.

– Омар – филин, – рассказывал Эрик, подняв большую и мощную коричневую птицу, вцепившуюся когтями в перчатку у него на руке. – Он попал к нам птенцом и вырос в Аль-Сакре. Он никогда не знал своих родителей. Он вообще ни разу не встречался с другими филинами.

В сердце Серы вспыхнуло ощущение родства с Омаром.

Она тоже росла в окружении чужих людей. Отца видела несколько раз в году – не как Омар, – но отец едва знал ту девушку из толпы поклонниц, которая стала ее матерью. Их знакомство во время его европейского турне продлилось ровно столько, сколько потребовалось, чтобы она забеременела. А через сорок две недели его адвокаты получили вопящую посылку, которую назвали Сера. Отец сделал лучшее, что мог, не пожалев денег и наняв профессионалов, которые ее вырастили, но полугодичные гастрольные туры и работа в студии в остальное время сильно препятствовали формированию устойчивой связи с дочерью. Надо отдать ему должное, когда они бывали вместе, он очень старался использовать время с максимальной пользой. Но время быстро заканчивалось, и он возвращался к своей бурной жизни, протекавшей в свете вспышек фотокамер, а Сера отправлялась в свою пустую комнату, чтобы долгие месяцы ждать, когда сможет снова обнять папочку.

– Омар выглядит как филин, но ведет себя скорее как канюки, потому что с ними вырос и научился летать.

То же самое Эрик мог бы сказать и про нее. Только выросла она не полуканюком, а… Ну, в общем, выросла только наполовину. Даже в детстве Сера больше походила на маленького взрослого, потому что росла с ними. Ее детство прошло в окружении целой череды хорошо обученных взрослых нянь, воспитательниц и педагогов в богатом загородном доме отца, достаточно большом, чтобы маленькой девочке не наскучило его обследовать, и достаточно удаленном от города, чтобы удовлетворять его требованиям в отношении безопасности. На вершине карьеры имя Блейза было так популярно, что даже маленькая дочь могла рассматриваться в качестве возможной цели недоброжелателей.

– Он не умеет ухать, – спокойно продолжал Эрик, поглаживая пальцем блестящие перья Омара и вызывая у аудитории вздох сожаления, – потому что никто его не научил.

Сера почувствовала, как внутри что-то ёкнуло.

Бедный Омар, не умеющий ухать.

Когда ей исполнилось тринадцать, и навязчивая популярность отца, а вместе с ней и его требования к безопасности, несколько поубавились, она впервые перешагнула порог настоящей школы, полной других настоящих детей. Выросшая затворницей, наследница рок-звезды, обучавшаяся на дому, имела с ними не больше общего, чем Омар с другими филинами. Никакого понятия о том, что значит быть обычным подростком. И вот результат – девочка, очень хорошо подготовленная по всем предметам, не умела заводить друзей среди сверстников.

– Здесь за ним хорошо ухаживают, – с чарующей улыбкой успокоил Эрик, – но нам приходится быть очень осторожными, чтобы он ни к кому не привязался. Каждый из нас может в любой день уехать отсюда, и что он будет делать, если выберет кого-то одного в качестве главного друга? Лучше уж пусть он привяжется к канюкам.

Рана, вскрывшаяся в ее душе после известия, что Омар не умеет петь песню своих сородичей, грозила стать еще глубже. Прорваться и выплеснуть все наружу. Сера напряглась, сердце застучало, как тяжелый молот. Она резко вскочила, и Омар со своим острым слухом и отличным периферическим зрением, вздрогнув от неожиданности, нахохлился. Эрик бросил на нее тревожный взгляд. Брэд в одну секунду оказался у нее за спиной.

– Голова болит, – бросила Сера в сторону других гостей, удивленно посматривавших на нее. Одними губами она прошептала извинения Эрику, с улыбкой кивнувшему в ответ, и снова села смотреть шоу. Но уже в следующий момент встала и быстрым шагом вышла из амфитеатра.

– Сера?

Брэд шел следом. Конечно, как же иначе. Идеальная позиция, чтобы наблюдать за ее позорным бегством.

– Голова болит, – повторила она. Потому что проще соврать. Как она объяснит, что пойманная птица разбередила рану в душе. Буквально расковыряла своей большой когтистой и совершенно невинной лапой.