Самая долгая ночь - [135]

– Когда Джонни было одиннадцать, я встречалась с одним мужчиной, – призналась Шерон, выдыхая табачный дым.

Средним пальцем она теребила заусенец на большом. В конце концов не выдержала, прервала рассказ и содрала тонюсенькую полоску кожи.

– У него была девочка девяти или десяти лет. Они с Джонни очень сдружились. Сыну ужасно хотелось, чтобы она стала его сестрой. Ему не нравилось быть единственным ребенком в семье. Когда я рассталась с тем мужчиной, Джонни так на меня рассердился, что несколько дней не выходил из своей комнаты.

– Ой-ой-ой, – сокрушалась Нэт, не зная, что тут можно еще сказать.

– Вы слышали, что говорят люди? – спросила Шерон. Женщина внезапно покраснела и взглянула на Пола, ища поддержки. – Что взрыв не был несчастным случаем, это было сделано преднамеренно…

– Ерунда, – заявил Пол. – Не верьте.

Взгляд Нэт метнулся в сторону Пола. Ничто так не сердило его, как слухи, которые распространялись газетчиками с такой настойчивостью, что люди в конечном счете начинали в них верить. Пресса ухватилась за недавний разрыв Вебба с его девушкой и выдвинула предположение, что молодой человек специально поднял застрявший стержень выше безопасного уровня. Другие намекали на любовный треугольник: мол, два оператора боролись за внимание одной барышни. Гнусные сплетни сводили Пола с ума.

– Это бесчеловечно, – возмущался он еще в Айдахо-Фолс. – Они оскверняют память о нем. Мне надо вырваться из этого проклятого города.

Шерон посмотрела на свои руки, затем опять на Пола. Глаза ее блестели.

– Если это неправда, почему все так говорят?

– Люди не хотят верить в то, что реактор вышел из строя сам по себе, в чем лично у меня сомнений нет, – попытался найти объяснение Пол. – Если я прав, ядерная энергия не настолько безопасна, как мы думали раньше. Но если люди смогут убедить себя, что это сотворил один безумец (извините, миссис Вебб, вы ведь знаете, что я так не думаю), что главную роль сыграл человеческий фактор, – значит, все хорошо и машине можно доверять.

Глаза Шерон наполнились слезами. Нэт взяла ее за руку.

– Как думаете, этого можно было избежать? – подняла глаза мать Вебба.

Ее лицо исказила гримаса боли.

– Не знаю наверняка, миссис Вебб, но я уверен, что ваш сын не допустил ошибки. Он бы не причинил вреда никому из окружающих, и я готов подтвердить это любому, кто спросит.

Кивнув, Шерон утерла слезы:

– Спасибо.

Пол вытащил из спортивной сумки небольшой коричневый бумажный пакет и протянул его хозяйке:

– Это вещи из его шкафчика. Уверен, он бы хотел, чтобы их передали вам.

– Ой! – вырвалось у миссис Вебб. – Как мило с вашей стороны…

Женщина выудила из пакета свою фотографию, на которой она была запечатлена на крыльце собственного дома – в клетчатом переднике, с шарфом на голове, завязанным узлом.

– О! Вы только взгляните! Какая я здесь молодая!

Шерон настояла, чтобы Кольеры остались ночевать у нее. Она и слушать не захотела о мотеле. По мнению Нэт, домик миссис Вебб был слишком мал и тесен – всего две спальни. Ей было немного не по себе из-за того, что придется спать в детской комнате Вебба, где до сих пор хранились его игрушечные машинки и бейсбольная перчатка. Однако Нэт с Полом не хотели показаться неблагодарными, к тому же сэкономить немного на мотеле тоже было нелишним. Поужинав лазаньей, гости стали укладываться. Шерон принесла откуда-то из потайного шкафчика охапку одеял – стеганых, шерстяных, старое покрывало Вебба с изображением бейсболистов – и свалила на пол. Нэт уговорила девочек лечь на полу, хотя пришлось призвать на помощь все свое красноречие. Одеяла, конечно, не похожи на те, под которыми они спали дома, но какая разница, чем укрываться. И не нужно без конца повторять, что здесь пыльно. Утром они уедут из Мичигана и отправятся на юг – в Иллинойс. Нэт вспомнила о своих первых днях в Айдахо, и ее накрыли ностальгические чувства. Перед глазами снова всплыла та прекрасная летняя ночь; квакающие где-то вдалеке лягушки; спящие на полу девочки; дом, в который они только что въехали; и одинокая фигура Пола на террасе. Все это осталось далеко-далеко, в прошлой жизни, еще до грехопадения, когда люди были невинны и чисты и могли себе позволить любые вольности.

Фонари за окном погасли, Пол дремал на полу рядом с девочками. Нэт поднялась, чтобы покормить Сэди. Ей нравились тихие минуты единения с дочкой, когда никто не отвлекал и все внимание было сосредоточено на малышке. Какая прелесть – эти маленькие, беспрерывно двигающиеся ручонки, этот сладкий ротик. Сэди приложилась к бутылочке и, причмокивая, настороженно водила темными глазенками по комнате. Как только она допьет молоко, веки отяжелеют и она крепко уснет. Пока же дочка внимательно изучает все вокруг, как будто поставила себе цель запомнить расположение двери и угол наклона карнизов.

Нэт думала, что Шерон Вебб давно спит, но та неожиданно вошла в гостиную – в домашнем халате поверх ночной сорочки и старых стоптанных домашних тапках.

– Вам ничего не нужно? – тихо спросила мать Вебба.

– Спасибо, все замечательно, – зашептала в ответ Нэт и показала на свободное место рядом с собой. – Садитесь.