Самая большая кладовая в мире - [14]

Каждой из этих рыб хватило бы на обед по крайней мере для двадцати человек

Но ведь речь идет не только о рыбах. Во всем мире ведутся исследования пищевых ресурсов моря. Может быть, использовать водоросли, в том числе одноклеточные, в качестве дополнителя к различным продуктам? Все чаще говорят об удобрении морей и океанов с целью расширенного рыборазведения, /подобно тому как это делается во внутренних водоемах.

Свыше 60 процентов нерыбных морских организмов составляют головоногие моллюски (осьминоги, кальмары и др. — всего 240 видов). Их запасы равны 10— 100 миллионам тонн, а добывается во всем мире лишь 1 миллион…

Запасы водорослей и морских трав, так же как и запасы беспозвоночных, используются пока еще минимально. Добыча морских растений составляет 600–700 тысяч тонн в год, причем 500 тысяч тонн добывает одна Япония. Кстати, именно японцы сделали вывод, что, добавляя водоросли к мясным продуктам, можно добиться большей устойчивости организма ко многим заболеваниям, в частности к лучевой болезни. Не случайно во многих странах созданы специальные исследовательские институты для изучения водорослей и морских растений.

То, что сегодня поражает наше воображение, кажется просто фантастическим, уже в недалеком будущем может оказаться вполне реальным. В конце концов люди оценят те огромные запасы, которые таятся в самой большой на свете «кладовой».

МЕЧТЫ О ПОДВОДНЫХ ПРИКЛЮЧЕНИЯХ

Завоевание глубин началось несколько тысяч лет тому назад. Особенно высоким искусство ныряльщиков было в районе Средиземноморья. Первые рисунки на эту тему и описания способов погружения в воду приводит уже Аристотель. Ему же принадлежит и первое описание смерти в воде, причем он отмечал, что утопающий погиб из-за нехватки воздуха. Следующий этап проникновения в морскую стихию относится уже к XVIII в., когда появился первый скафандр, в который воздух подавался с берега под давлением, создаваемым с помощью системы мехов и клапанов.

Однако подлинная революция в этой области произошла всего лишь несколько десятков лет назад. За какие-нибудь тридцать лет ласты, акваланг, а также подводные сооружения несказанно расширили возможности передвижения человека в грозной и недоступной до сих пор стихии. А ведь энтузиасты утверждают, что мы лишь стоим на пороге великого проникновения в океан. Уже свыше десяти миллионов «людей-лягушек» познают таинства подводного мира. Среди них почетный председатель Всемирной конфедерации подводной деятельности француз Жак-Ив Кусто. Своими многочисленными экспериментами Кусто старается доказать, что человек легко может приспособиться к жизни в океане. Океанограф, ныряльщик и один из изобретателей повсеместно применяемого теперь дыхательного аппарата — акваланга, он почти всю свою жизнь посвятил воплощению идеи, которая может полностью изменить мир.

Кусто и его все более многочисленные последователи верят, что человечество в поисках новых территорий должно проникнуть в моря и океаны. Речь теперь уже идет не о людях, использующих кислородные аппараты, и не о тех, кто изучает морское дно из герметически закрытых батисфер. Нет, имеются в виду существа, приспособленные к пребыванию в морской среде, подобно китам и дельфинам.

Возможно ли такое вообще? Ученые проводят некоторые аналогии на сей счет. Десятки миллионов лет назад часть обитавших на земле млекопитающих вернулась к жизни в воде, и нынешние киты, тюлени, моржи являются их потомками. Более того, осмотическое давление в нашем организме близко к давлению океанических вод, ибо концентрация и соотношение ионов натрия, калия и кальция в организме человека те же самые, что и в морской воде.

И — наконец, если уж мы серьезно говорим о хозяйственном освоении Луны и других далеких от нас небесных тел, почему бы не обратить внимание на еще неосвоенную большую часть нашей собственной планеты.

Экспедиция, о которой здесь рассказывалось, была одной из нескольких, состоявшихся в 1974 г. Что же отличало ее от остальных? Прежде всего то, что она работала в очень далеком и относительно мало известном районе. Повторяю, относительно, ибо мы встретились там ~ аквалангистами других стран. Несколько раз бок о бок работали с итальянками, японцами, датчанами и шведами, видели группу кенийских спортсменов, слышали об английских и западногерманских экспедициях. Побережье Танзании, как некогда ее саванна и джунгли, привлекает искателей приключений. Как правило, это значительно более продолжительные экспедиции, чем наша, рассчитанные на несколько месяцев, даже годы, ибо только такие сроки позволяют вести серьезные научные исследования. В этом смысле наша поездка носила скорее ознакомительный характер, соответственно нужно оценивать и ее результаты.

Мы отсняли 1200 метров кинопленки (половину в цвете), привезли 1000 черно-белых и цветных фотоснимков, множество экспонатов, среди которых челюсти акулы, огромные черепашьи панцири, препарированные черепа мурен и других рыб, а также целую коллекцию раковин и кораллов.

Однако мы не только ознакомились с подводным миром у берегов Танзании, но и побывали на территории этой замечательной страны. Нам запомнилась двухдневная поездка с местным старожилом поляком Владиславом Оплюстилом в глубь Черного континента. Мзее Кагуру — так называли Оплюстила африканцы — показал нам богатый животный мир Танзании. Мы видели (конечно, с крыши «Лендровера») жирафов, слонов, антилоп, крокодилов, гиппопотамов. Нам даже довелось встретиться «лицом к лицу» с царем саванны — величественным львом.