Самарская вольница - [174]
— Да человек же был какой-никакой, кум, чело-век!
— Нет, кум, не человек, а чер-вяк! Неча жалеть изверга! — упрямился кузнец. — Ишь, пакостлив был, как кот, а роблив, что заяц! Невинную кровушку пущай теперь отмывает добела… Худ был человечишка, худ! Жил да вертел, как леший в уйме![133]
Аникей Хомуцкий краем глаза увидел помрачневшее лицо Михаила Хомутова, кивнул Ивану Балаке, идем, дескать, быстрее!
У сходни атаманского струга стояли караульные казаки с ружьями, рядом с ними были уже солидный телом городничий Федор Пастухов, посадские атаманы Говорухин и Волкопятов, ждали стрелецких сотников. Едва они подошли, караульные сразу уступили им дорогу.
— Батюшка атаман наказывал пропустить вас без мешкотни, идитя к нему скоренько.
Атаман расположился на корме струга, сидел с есаулами за деловым разговором. Заметив самарян, рукой позвал к себе. Подошли, с поклоном опустились на толстые пуховые и высокие подушки, добытые еще, наверно, в кизылбашском походе, потому как на Руси таких не шьют.
— Завтра поутру выходим, — объявил Степан Тимофеевич и строгими карими глазами глянул на самарян, словно испытывал, не станут ли отпираться от ратного похода? — Тебе, Мишка, выбрать из своих людей пятьдесят конных стрельцов да пятьдесят пеших на струги. С теми людьми войдешь в курень походного атамана Лазарка Тимофеева, и быть ему в полном подчинении, хотя бы и в самое пекло послал. Уразумел?
— Уразумел, атаман Степан Тимофеевич. Дозволь только узнать, а как же кони-то? Аль берегом пойдут?
— Коней на отдельном струге повезут вниз до переволоки, потом перегонят в Усолье. Тамо всю конницу соберем воедино, какую сможем. То большая потеря, что табуны под Царицыном пали! — Лицо атамана посуровело. — Казаку без коня тяжко биться… Ну, даст Бог, под Синбирском соберем еще лошадок. Немного в Саратове сыскалось, думаю, и в Самаре найдется сотня-другая жеребцов?
— Найдется, атаман Степан Тимофеевич, — заверил Иван Балака. — У меня под рукой больше сотни конных стрельцов, ежели считать с показаченными рейтарами. И отменно обучены. Хоть всех бери под свою руку.
Атаман улыбнулся в ответ на такую подсказку сотника, переглянулся с есаулами, высказал, что было у него в думах:
— Негоже, сотник, всем в одну кучу сразу гуртиться, а за спиной оставлять пустоту, куда любая собака может вскочить! — И для пояснения общего плана добавил: — Потому и отправил я из Царицына две тысячи казаков и стрельцов на Дон, да из Саратова братка мой Фрол ушел на Донец. Да в Саратове же мною оставлен отряд с верным казаком Гришкою Савельевым. Тако же и Самару пустой оставлять негоже, ибо Самара — наша спина в драке с князем Милославским под Синбирском! — Атаман еще раз оглядел сотников, особо остановился на Хомутове, как бы ему одному поведал: — В Синбирской тверди нас московские стрельцы ждут… А их взять можно только крепким боем, как брали стрелецкого голову Лопатина!
Степан Тимофеевич перевел взгляд на город, который был полон народа, высыпавшего на улицы и небольшие площади, спросил:
— Кого нам за старшого здесь оставить? — и внимательно вгляделся в лицо сотника Хомутова, у которого далеко не все синяки сошли с лица после пытошной и кулаков воеводских ярыжек. Михаил понял: атаман у него просит совета, с него и спрос будет, случись какая поруха по службе…
И Михаил без колебания сказал, что лучшего командира, чем Аникей Хомуцкий да Иван Балака ему в подмогу, искать нет надобности, а из посадских, ежели Игнат Говорухин с полусотней пеших в поход пойдет, за атамана можно оставить его брата Проньку и Федора Пастухова как городничего, чтоб заботился о прокорме ратной силы.
— Ну, так тому и быть! Велеть посадскому атаману Проньке Говорухину всех посадских, бурлаков и вольных людей в сотни собирать и учить ратному делу, ибо каждый из них может, и весьма скоро, для дела сгодиться… А вам, Аникей и Ивашка, за степью и за Волгой глядеть крепко! Не грянули бы сызнова воровские кочевники на город альбо не сплыли по Волге царевы струги. Стойте тогда намертво, а к нам нарочного шлите спешно… Тебе, городской голова, иметь заботу о припасах и по возможности сытно кормить моих казаков и с собой кое-что дать на дорогу до Синбирска.
Сотники подождали, что еще скажет суровый атаман, а он неожиданно просто улыбнулся, у глаз собрались мелкие морщинки, рукой махнул, отпуская от себя:
— Ступайте! Кому в поход идти — полдня и ночь на сборы и прощевания с женками да ребятишками. Поутру у своих стругов стоять оружно и с провиантом!..
Вечером, когда стрельцы и посадские, намеченные командирами для похода с атаманом, воротились в горницы из жарких и тесных бань в чистом белье, к Никите Кузнецову пришел смущенный Михаил Хомутов, руками развел:
— Луша что-то затеяла перед дорогой, а что — не сказывает, сам в толк не возьму. По заходу солнца воротилась из присамарской дубравы с ворохом каких-то трав, теперь просила и вас в наш дом всенепременно прийти.
Никита глянул на Параню — жена, с ласковой улыбкой на полных губах слушая Михаила, вытирала руки после мытья посуды. Повесив ручник на вешалочку около печки, ответила за себя и за мужа:
Печально закончилась Ливонская война, но не сломлен дух казацкой дружины. Атаман Ермак Тимофеевич держит путь через Волгу-матушку, идет бить сибирского хана Кучума. Впереди ли враг али затаился среди товарищей?…Вольный казачий круг и аулы сибирских татар, полноводный Иртыш и палаты Ивана Грозного, быт, нравы и речь конца XVI века — в героическом историческом полотне «Последний атаман Ермака».
Две великие силы столкнулись у стен Белого города. Железная дружина киевского князя Владимира Святославовича и темная рать печенегов — свирепых и коварных кочевников, замысливших покорить свободную Русь… Без страха в бой идут безжалостные степняки, но крепко стоит русская рать за стенами белгородской крепости.В книге известного русского писателя Владимира Буртового есть все: кровопролитные сражения и осада крепостей, подвиги и интриги, беззаветная любовь к родной земле и жестокие предательства, великолепное знание исторических реалий и динамично развивающийся, захватывающий сюжет — словом все, что нужно настоящим поклонникам исторического романа и любителям увлекательного эпического чтения.
1753 год. Государыня Елизавета Петровна, следуя по стопам своего славного родителя Петра Великого, ратовавшего за распространение российской коммерции в азиатских владениях, повелевает отправить в Хиву купеческий караван с товарами. И вот купцы самарские и казанские во главе с караванным старшиной Данилом Рукавкиным отправляются в дорогу. Долог и опасен их путь, мимо казачьих станиц на Яике, через киргиз-кайсацкие земли. На каждом шагу первопроходцев подстерегает опасность не только быть ограбленными, но и убитыми либо захваченными в плен и проданными в рабство.
Крестьянский парнишка Илейка Арапов с юных лет мечтает найти обетованную землю Беловодье – страну мужицкого счастья. Пройдя через горнило испытаний, познав жестокую несправедливость и истязания, он ступает на путь борьбы с угнетателями и вырастает в храброго предводителя восставшего народа, в одного из ближайших сподвижников Емельяна Пугачева.Исторический роман писателя Владимира Буртового «Над Самарой звонят колокола» завершает трилогию о Приволжском крае накануне и в ходе крестьянской войны под предводительством Е.
1751 год. Ромодановская волость под Калугой охвачена бунтом. Крестьяне, доведенные до отчаяния бесчеловечностью Никиты Демидова, восстают против заводчика. Наивно веря в заступничество матушки-государыни Елизаветы Петровны, они посылают ей челобитные на своего утешителя. В ответ правительство отправляет на усмирение бунтовщиков регулярные войска и артиллерию. Но так уж повелось исстари, натерпевшийся лиха в родном дому русский мужик не желает мириться с ним. Кто ударяется в бега, кто уходит в казаки, кто отправляется искать страну мужицкого счастья – Беловодье.
В «Самарской вольнице» — первой части дилогии о восстании донских казаков под предводительством Степана Разина показан начальный победный период разинского движения. В романе использован громадный документальный материал, что позволило Владимиру Буртовому реконструировать картину действий походных атаманов Лазарки Тимофеева, Романа Тимофеева, Ивана Балаки, а также других исторических личностей, реальность которых подтверждается ссылками на архивные данные.Строгая документальность в сочетании с авантюрно-приключенческой интригой делают роман интересным, как в историческом, так и в художественном плане.
Роман Дмитрия Конаныхина «Деды и прадеды» открывает цикл книг о «крови, поте и слезах», надеждах, тяжёлом труде и счастье простых людей. Федеральная Горьковская литературная премия в номинации «Русская жизнь» за связь поколений и развитие традиций русского эпического романа (2016 г.)
Роман «Испорченная кровь» — третья часть эпопеи Владимира Неффа об исторических судьбах чешской буржуазии. В романе, время действия которого датируется 1880–1890 годами, писатель подводит некоторые итоги пройденного его героями пути. Так, гибнет Недобыл — наиболее яркий представитель некогда могущественной чешской буржуазии. Переживает агонию и когда-то процветавшая фирма коммерсанта Борна. Кончает самоубийством старший сын этого видного «патриота» — Миша, ставший полицейским доносчиком и шпионом; в семье Борна, так же как и в семье Недобыла, ощутимо дает себя знать распад, вырождение.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.
Июль 1921 года. Крестьянское восстание под руководством Антонова почти разгромлено. Выжившие антоновцы скрылись в лесах на юго-востоке Тамбовской губернии. За ними охотится «коммунистическая дружина» вместе с полковым комиссаром Олегом Мезенцевым. Он хочет взять повстанцев в плен, но у тех вдруг появляются враги посерьёзнее – банда одноглазого Тырышки. Тырышка противостоит всем, кто не слышит далёкий, таинственный гул. Этот гул манит, чарует, захватывает, заводит глубже в лес – туда, где властвуют не идеи и люди, а безначальная злоба бандита Тырышки…
Роман "Казаки" известного писателя-историка Ивана Наживина (1874-1940) посвящен одному из самых крупных и кровавых восстаний против власти в истории России - Крестьянской войне 1670-1671 годов, которую возглавил лихой казачий атаман Степан Разин, чье имя вошло в легенды.
Роман-трилогия Ивана Сергеевича Рукавишникова (1877—1930) — это история трех поколений нижегородского купеческого рода, из которого вышел и сам автор. На рубежеXIX—XX веков крупный торгово-промышленный капитал России заявил о себе во весь голос, и казалось, что ему принадлежит будущее. Поэтому изображенные в романе «денежные тузы» со всеми их стремлениями, страстями, слабостями, традициями, мечтами и по сей день вызывают немалый интерес. Роман практически не издавался в советское время. В связи с гонениями на литературу, выходящую за рамки соцреализма, его изъяли из библиотек, но интерес к нему не ослабевал.
Роман известного русского советского писателя Михаила Алексеева «Ивушка неплакучая», удостоенный Государственной премии СССР, рассказывает о красоте и подвиге русской женщины, на долю которой выпали и любовь, и горе, и тяжелые испытания, о драматических человеческих судьбах. Настоящее издание приурочено к 100-летию со дня рождения писателя.