Самарская вольница - [173]
Михаил вышел на оживленную посвежевшую после дождя улицу, остановился на углу, дожидаясь сотников Аникея Хомуцкого и Ивана Балаку, городничего Пастухова и посадских командиров. Дружки подошли скоро, поправляя на ходу пояса и сабли.
— Звал? — почти разом спросили Аникей и Иван.
— Степан Тимофеевич кличет. О службе, думаю, речь поведет.
Переулком вышли из города к посаду. Кабак уже облеплен казаками, посадскими и стрельцами, словно улей пчелами в хороший медосбор. Тут же на шатком столике, вынесенном из питейного дома, изрядно подпитой подьячий Ивашка Чижов, что называется, в два пера строчил под казачьи и стрелецкие речи письма на Дон, в понизовые города к родным или к добрым знакомцам.
Выводя криво скачущие буквицы, Ивашка, облизывая мокрые губы и усы, пьяно бормотал:
— Н-не лайтесь, бр-ратцы! Р-работа воистину мне д-денежку копит, а хмель ту д-денежку в пиве топит!
— К тебе люди идут по делу на полтину, а ты с них магарычей скребешь на рубль! — укоряли подьячего местные стрельцы. — Негоже так, Ивашка! Смотри, скажем атаману, он тебе новый спрос учинит!
— А что мне д-делать, братцы! Сами же раздуванили мои пож-житки, — жаловался подьячий. — Во-о, сижу в одних портках да в рубахе тельной! А баба домой не пущает, бьет и кричит, чтоб у стрелецкой вдовы свои н-новгородки назад востребовал… А нешто заберешь у бабы то, что из рук ушло?..
— Не мели языком, пиши! — прикрикнули казаки, дожидавшиеся своего череда диктовать поклоны и приветы родным.
— А кому плата не по карману, — хихикнул подьячий, — тогда с птицей сорокой свои вести на хвосте передай! Она задарма снесет, с три короба настрекочет! — балагурил Ивашка, не переставая, однако, писать многочисленной родне чубатого казака, поглядывая на кружку пива, которую приготовил ему казак. Ивашка нет-нет да и шмыгнет левой рукой через стол ухватить кружку, но казак столь же проворно подхватывает ее и поднимает вверх. Кругом смех, шутки. Дописал Ивашка, ухватил магарыч, деньги сунул в карман. Выпил и звучно, словно сом под корягой, икнул, перекрестил мокрый от пены усатый рот.
— Н-не серчай, казак, не себе беру деньгу, а целовальнику разлюбезному… — бормотал Ивашка, поднимаясь из-за стола. — Гулять не пахать, а дней у Бога впереди много! — Он, потоптавшись, развернулся лицом к распахнутой двери казенного питейного дома. — Пить не пить, так чтоб рогами в землю! Томилка-а, — покликал подьячий по привычке ярыжника, который теперь отлеживался дома, — гони никудышных питухов прочь, чтоб дорогу не застили! Целовальник, цеди вина покрепче, бородавчатая твоя лягушачья морда! — И сделал два пробных шага.
— И-ех, пошел черт по бочкам! — хохотали казаки, видя, как, вихляясь из стороны в сторону, налимовой походкой устремился Чижов к кабаку, пытаясь не промахнуться в его просторные распахнутые двери…
— Эй, худая кляча, зря туда скачешь! — кричали вослед казаки, которым тоже хотелось передать поклоны родным. — Вороти-ись! Подуванили кабацкое добро без тебя, не бранись и не бей целовальника! Ха-ха-ха-а!
На место сошедшего к кабаку подьячего живо сел, давно поджидавший счастливого часа, молоденький, в серой домотканой рубахе писчик приказной избы Фомка, голосисто, будто зазывала у богатой лавки, закричал:
— Кому писать челобитную аль поклоны к родным? Поспеша-ай! Атаманов струг посыльный до Астрахани в ночь сорвется с места!
Казаки вновь затабунились около столика.
— Хмельного не пью, казаки-братцы, беру за лист полушку! Мне бы одежонку какую в зиму собрать, братцы, вовсе раздетый по бедности и сиротству…
— Давай, чернильная строка, пиши! А одежонку мы тебе и так сыщем! Неужто такое войско да одного сироту не оденет, а? Братцы, пошаримся в котомках? — крикнул узнанный Михаилом Хомутовым астраханский знакомец Оброська Кондак. — Эй, Кузя, — он позвал молодого казака, которому было еще не скоро диктовать. — Беги на струг, возьми из мешка полушубок с белой шерстью, что размером поменьше! Волоки сюда, писаришке впору будет!
— Эх, пес его подери! — отозвался и другой казак, росту небольшого и с глубокими залысинами, которые видны были от того, что малиновая шапка двинута на макушку. — А у меня запасные сапоги так пальцы мнут, что ногти покривились, под стать морде недовольного попа от протухшего пасхального яичка! Давно думал — кому бы сбыть! Бери, сиротка, носи да поминай запорожского казака Сашка Гуляя!
— Спаси вас Бог, казаки! — Писчик вскочил с лавки, сложил руки на груди, едва не со слезами на глазах трижды поклонился. — Благодарствую за доброту вашу, и коль так, до самой темноты буду писать безденежно!..
Едва прошли мимо писчика, как ткнулись в двух посадских, тоже во хмелю. Эти судили да рядили, и не в первый раз, должно, о казненном воеводе Алфимове:
— Не-ет, кум, и не говори ты мне! — упрямился на своем пожилой посадский из кузнечного ряда, судя по кожаному переднику с подпалинками во многих местах от горячих брызг. — Черт не возьмет нашего воеводу, аки искренне не покаявшегося грешника… А Господу и с покаяниями он без надобности! Стало быть, самый раз ему служить водяному, тот аккурат промеж неба и адом живет, хо-хо!
Печально закончилась Ливонская война, но не сломлен дух казацкой дружины. Атаман Ермак Тимофеевич держит путь через Волгу-матушку, идет бить сибирского хана Кучума. Впереди ли враг али затаился среди товарищей?…Вольный казачий круг и аулы сибирских татар, полноводный Иртыш и палаты Ивана Грозного, быт, нравы и речь конца XVI века — в героическом историческом полотне «Последний атаман Ермака».
Две великие силы столкнулись у стен Белого города. Железная дружина киевского князя Владимира Святославовича и темная рать печенегов — свирепых и коварных кочевников, замысливших покорить свободную Русь… Без страха в бой идут безжалостные степняки, но крепко стоит русская рать за стенами белгородской крепости.В книге известного русского писателя Владимира Буртового есть все: кровопролитные сражения и осада крепостей, подвиги и интриги, беззаветная любовь к родной земле и жестокие предательства, великолепное знание исторических реалий и динамично развивающийся, захватывающий сюжет — словом все, что нужно настоящим поклонникам исторического романа и любителям увлекательного эпического чтения.
1753 год. Государыня Елизавета Петровна, следуя по стопам своего славного родителя Петра Великого, ратовавшего за распространение российской коммерции в азиатских владениях, повелевает отправить в Хиву купеческий караван с товарами. И вот купцы самарские и казанские во главе с караванным старшиной Данилом Рукавкиным отправляются в дорогу. Долог и опасен их путь, мимо казачьих станиц на Яике, через киргиз-кайсацкие земли. На каждом шагу первопроходцев подстерегает опасность не только быть ограбленными, но и убитыми либо захваченными в плен и проданными в рабство.
Крестьянский парнишка Илейка Арапов с юных лет мечтает найти обетованную землю Беловодье – страну мужицкого счастья. Пройдя через горнило испытаний, познав жестокую несправедливость и истязания, он ступает на путь борьбы с угнетателями и вырастает в храброго предводителя восставшего народа, в одного из ближайших сподвижников Емельяна Пугачева.Исторический роман писателя Владимира Буртового «Над Самарой звонят колокола» завершает трилогию о Приволжском крае накануне и в ходе крестьянской войны под предводительством Е.
1751 год. Ромодановская волость под Калугой охвачена бунтом. Крестьяне, доведенные до отчаяния бесчеловечностью Никиты Демидова, восстают против заводчика. Наивно веря в заступничество матушки-государыни Елизаветы Петровны, они посылают ей челобитные на своего утешителя. В ответ правительство отправляет на усмирение бунтовщиков регулярные войска и артиллерию. Но так уж повелось исстари, натерпевшийся лиха в родном дому русский мужик не желает мириться с ним. Кто ударяется в бега, кто уходит в казаки, кто отправляется искать страну мужицкого счастья – Беловодье.
В «Самарской вольнице» — первой части дилогии о восстании донских казаков под предводительством Степана Разина показан начальный победный период разинского движения. В романе использован громадный документальный материал, что позволило Владимиру Буртовому реконструировать картину действий походных атаманов Лазарки Тимофеева, Романа Тимофеева, Ивана Балаки, а также других исторических личностей, реальность которых подтверждается ссылками на архивные данные.Строгая документальность в сочетании с авантюрно-приключенческой интригой делают роман интересным, как в историческом, так и в художественном плане.
Роман Дмитрия Конаныхина «Деды и прадеды» открывает цикл книг о «крови, поте и слезах», надеждах, тяжёлом труде и счастье простых людей. Федеральная Горьковская литературная премия в номинации «Русская жизнь» за связь поколений и развитие традиций русского эпического романа (2016 г.)
Роман «Испорченная кровь» — третья часть эпопеи Владимира Неффа об исторических судьбах чешской буржуазии. В романе, время действия которого датируется 1880–1890 годами, писатель подводит некоторые итоги пройденного его героями пути. Так, гибнет Недобыл — наиболее яркий представитель некогда могущественной чешской буржуазии. Переживает агонию и когда-то процветавшая фирма коммерсанта Борна. Кончает самоубийством старший сын этого видного «патриота» — Миша, ставший полицейским доносчиком и шпионом; в семье Борна, так же как и в семье Недобыла, ощутимо дает себя знать распад, вырождение.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.
Июль 1921 года. Крестьянское восстание под руководством Антонова почти разгромлено. Выжившие антоновцы скрылись в лесах на юго-востоке Тамбовской губернии. За ними охотится «коммунистическая дружина» вместе с полковым комиссаром Олегом Мезенцевым. Он хочет взять повстанцев в плен, но у тех вдруг появляются враги посерьёзнее – банда одноглазого Тырышки. Тырышка противостоит всем, кто не слышит далёкий, таинственный гул. Этот гул манит, чарует, захватывает, заводит глубже в лес – туда, где властвуют не идеи и люди, а безначальная злоба бандита Тырышки…
Роман "Казаки" известного писателя-историка Ивана Наживина (1874-1940) посвящен одному из самых крупных и кровавых восстаний против власти в истории России - Крестьянской войне 1670-1671 годов, которую возглавил лихой казачий атаман Степан Разин, чье имя вошло в легенды.
Роман-трилогия Ивана Сергеевича Рукавишникова (1877—1930) — это история трех поколений нижегородского купеческого рода, из которого вышел и сам автор. На рубежеXIX—XX веков крупный торгово-промышленный капитал России заявил о себе во весь голос, и казалось, что ему принадлежит будущее. Поэтому изображенные в романе «денежные тузы» со всеми их стремлениями, страстями, слабостями, традициями, мечтами и по сей день вызывают немалый интерес. Роман практически не издавался в советское время. В связи с гонениями на литературу, выходящую за рамки соцреализма, его изъяли из библиотек, но интерес к нему не ослабевал.
Роман известного русского советского писателя Михаила Алексеева «Ивушка неплакучая», удостоенный Государственной премии СССР, рассказывает о красоте и подвиге русской женщины, на долю которой выпали и любовь, и горе, и тяжелые испытания, о драматических человеческих судьбах. Настоящее издание приурочено к 100-летию со дня рождения писателя.