Салтыков. Семи царей слуга - [46]

Государыня изволила подержать этот ключ в руках и, обернувшись к Воронцову, сказала:

— За сию славную викторию, Михаил Илларионович, заготовьте указ о назначении графа Фермера губернатором нашей новой провинции — Восточной Пруссии.

— Слушаюсь, ваше величество.

— И соберите Конференцию для выработки дальнейших действий нашей армии. Я считаю, наступило время для соединения ее с австрийской армией, чтобы покончить наконец с прусским забиякой.

Конференция, собравшаяся у Воронцова, постановила: армии Фермора идти в Померанию, дивизии Броуна на Бранденбург, Штофельну — на Мариенферден, Обсервационному корпусу действовать в Силезии.

Ничего не скажешь, из Петербурга война виделась почти как игра в шахматы, всякой фигуре — то бишь дивизии — предназначалось лучшее применение в движении к грядущей безусловной победе. Порукой тому был ключ от столицы Восточной Пруссии — Кенигсберга, поблескивавший позолотой на столе перед членами Конференции.

6. Хитрость короля

Получив столь обстоятельный план действий из Петербурга, Фермор дал его для ознакомления Салтыкову.

— Ну и как вы находите, Петр Семенович, сию канцелярскую сказку?

— Нахожу, мягко говоря, не очень разумной. Если мы так разбросаем армию, Фридрих перебьет нас по частям.

— И что же мне делать?

— Как что? Не исполнять.

— И пойти вслед за Апраксиным. Так?

— Зачем? Надо убедить Конференцию в пагубности такого плана и предложить свой. В конце концов, там есть и военные, тот же фельдмаршал Бутурлин Александр Борисович. Он-то поймет, поди.

— Эх, лыко-мочало, начинай сначала. Апраксину руки вязали, теперь за меня принялись, — вздыхал Фермор, берясь за перо.

Однако, как и советовал Салтыков, обстоятельно и обоснованно опроверг предлагаемый Конференцией план, предложив свои соображения и потребовав присылки Обсервационного корпуса Захара Чернышева и побольше шуваловских пушек «единорогов», являвшихся в то время секретным оружием.

Двадцатого марта главнокомандующий наконец собрал военный совет, на котором ознакомил генералов с пожеланиями Конференции. Особое оживление на совете вызвало сообщение о том, что Петербург и Вена договорились объединить свои армии для «удушения прусского злодея».

Вена твердо обещала, что, как только Фридрих двинется навстречу русской армии, австрийский фельдмаршал Даун пойдет по его пятам и соединится с Фермером.

— Это было бы прекрасно, граф Даун в прошлом году наголову разбил Фридриха при Колине, — сказал Фермор. — И его соединение с нами грозит прусскому королю конфузней. Наверняка он не забыл колинского урока.

— Но надо же и нам действовать, — сказал Румянцев. — Не ждать же колинского героя. Еще придет ли он?

— Придет, куда он денется. И мы ж действуем, вон генерал Штофельн занял Мариенвердер, Грауниц, Кульм, Торн.

— Но это все правобережье Вислы. Надо идти к Варте. По данным разведки, Фридрих сейчас в Моравии, — сказал Румянцев. — Если б до его прихода удалось захватить Кюстрин, дорога на Берлин была бы открыта.

— Не горячитесь, Петр Александрович, — молвил, улыбаясь, Фермор. — Вам будет нелегкая, но важная задача, выйти к Шведту и захватить мост через Одер. Если не удастся его удержать, взорвите или сожгите. За Кюстрин король будет драться как лев, он понимает его важность. Вот Кольберг на Балтике мы можем взять, это б улучшило снабжение армии по морю. Генерал Пальменбах?

— Я слушаю, ваше превосходительство, — приподнялся со скамьи генерал.

— Вам я придаю шесть тысяч, и вы идете к Кольбергу. Возьмете тридцать пушек и артиллериста полковника Фелькерзама с командой, саперный отряд полковника Эттингера, пехотного командира бригадира Берга и кавалеристов майора Вермилена. Я думаю, вам достанет этих сил.

— Как я понял, Видим Вилимович, раз будут саперы, значит, осада? — спросил Пальменбах.

— Да, вы правильно поняли, генерал.

— В таком случае, ваше превосходительство, отпустите со мной полковника Пейтлинга, отлично знающего осадное дело, и барона Лабоди.

— Хорошо, берите Пейтлинга и Лабоди.

Румянцев, сидевший возле Салтыкова, хмыкнув, шепнул ему на ухо:

— Обрати внимание, Петр Семенович, сплошные немцы брошены на Кольберг.

— Лишь бы взяли, Петя, — покосился на тезку Салтыков. — А там будь они хучь неграми.

Фридрих II был обеспокоен столь скорым возвращением русской армии в Восточную Пруссию. Ждал их к лету, явились в январе. И уже объявили своей провинцией его вчерашние земли.

— Экие прыткие, — говорил он маршалу Кейту. — Если у них дальше так пойдет, они у меня и Померанию оттяпают.

Разведка у Фридриха была, пожалуй, лучшая в Европе, и даже некоторые немцы, служившие в России, не считали зазорным доставлять королю массу ценных сведений. Что говорить о немцах, когда сам наследник русского, престола искал всякую возможность сделать приятное своему кумиру.

Так что очень скоро Фридрих получил и подробный отчет о военном совете, проведенном Фермором, и его решениях. И стал принимать меры.

Он тут же отправил приказ командиру корпуса Дону, осаждавшему шведов в Штральзунде: «Оставьте Штральзунд и, соединившись с Левальдом, скорым маршем следуйте к Шведту. Оттуда отправьте отряд Каница через Кюстрин к Ландсбергу. Русские нацеливаются на Шведт и Кюстрин. За Кюстрин сниму головы, стойте насмерть».